Маргарита Блинова - Тяжело быть студентом
– А если это очень желанный гость, а у нас хорошее настроение? – уточнила я, усаживая несопротивляющуюся блондинку за стол.
– Мы поим его самой вкусной чачей! – задорно ответила Натка, доставая бутылку и блюдо с фруктами.
Перед растерянной Эмилией появился граненый стакан жидкости, приятно пахнущей фруктами, после чего прозвучал тост, мы чокнулись и… выпили.
Через 15 минут…
– Слушай, – возмущалась Наточка, с подозрением осматривая порозовевшую и уже немного захмелевшую Эмилию, – такой идеальной внешности в природе просто не существует! Признавайся, как ты это сделала?!
Ведьма потянула ленту, распуская один из хвостов, и принялась щупать золотистые крупные локоны Темной.
– Иди лесом, – вяло отмахнулась блондинка, мотнув головой.
– Да по-любому что-то не так, – орала Наточка, не выпуская из загребущих ручонок прядь. – Признавайся, волосы красишь? Кожу отбеливаешь? На бигудях спишь? Лучше скажи честно, я ведь все равно докопаюсь!
Я возвела глаза к небу в надежде, что гипотетическая Светлая Богиня, обитающая на воздушных облачках, хоть раз в жизни прислушается к моим мольбам.
Через 20 минут…
– А потом я увидела его… – плакала на плече золотоволосой Эмилии рыжая Наточка. – Его умопомрачительную улыбку, выразительные глаза, и утонула в этих темных омутах в тот же миг!
– Ну, ну… – сочувственно хлопаю подругу по спине. – Главное, что успела вынырнуть и не захлебнулась! И не переживай ты так. Завтра утонешь в другой проруби…
На миг оторвавшись от Эми, выполняющей роль жилетки, ведьмочка недовольно посмотрела в мои честные глаза.
– Ты, Линка, грубиянка! – сообщила она. – И не веришь в настоящие чувства…
– Да, да, – покорно закивала я головой. – А еще я реалистка и с математикой у меня большие проблемы благодаря тебе.
Наточка задохнулась от возмущения, утерла нос и развернулась.
– А я-то тут при чем? – удивленно уточнила она.
– Да при том, что я уже сбилась твоих возлюбленных считать! – натуральным образом зарычала я, сжимая в руках стакан, где уже плескалась одна только валерьянка.
Еще через 10 минут…
– Шарги, – с придыханием вещала Эмилия, – он такой мужественный! Благородный! И вообще у него нет изъянов…
– Короче, Прунц? – подытожила Наточка.
Обе девушки понимающе глянули друг на друга и покачали головами.
– Девочки, – возмутилась я, – а вам не кажется, что этих принцев как-то чересчур много развелось!
– Ну что ты, – махнула на меня соседка по комнате. – Много – не мало! И потом, сейчас такая конкуренция…
– А еще Шарги так классно улыбается, – опять начала блондинка, восторженно прижимая к груди несчастного медвежонка. – И если смотреть на него под углом, то брови будто хмурятся, но если немного повернуться вот так, то понимаешь, что он просто задумался… А еще Шарги…
– Светлая Богиня! – замахала на блондинку руками Наточка. – Эмилия, ну хватит уже! Надоело об одном и том же. Шарги это… Шарги то…
– Вот-вот! – закивала я, злорадно улыбаясь. – И главное, есть в этом нечто знакомое. Не правда ли?
Многозначительно смотрю на подругу. Она делает вид недогадливой рыжей ведьмы и, как ни в чем не бывало, предлагает поговорить о чем-нибудь другом.
Втроем торжественно клянемся больше о мужиках не говорить, чокаемся и выпиваем.
Через три минуты…
– Девочки, – раздраженно говорю я, пытаясь остановить коллективную женскую истерику. – Ну, в конце концов! Возьмите себя в руки.
С изумлением наблюдаю, как мои рекомендации выполняются. Наточка начинает обнимать Эмилию, а та соответственно Наточку… И обе ревут с утроенной силой!!
– Я ему неинтересна… – всхлипнула Темная.
– У-у-у-у… – натурально завыла ведьмочка. – А он даже в мою сторону не посмотрел!
– Я некрасивая…
– А я так вообще… стра-а-а-ашная!
Долбаный Скол! Да когда же этот день уже закончится?!
– Прекратить истерику!!! – кричу я и бью подруг подушкой.
– Ай! – возмущается Наточка.
– Ой! – соглашается с ней Эмилия.
Через пять минут…
– Официально объявляю бой подушками законченным! – заявила ведьма.
– Может, окошко откроем? – тяжело дыша и сжимая в руке артиллерийский снаряд, предложила я. – А то душно стало.
– Ага, – согласилась Наточка, но осталась лежать на полу. Эмилия так вообще только рукой махнула, выражая свое согласие.
Пришлось вставать самой и топать к окошку.
Дернув шторы, невольно глянула на крыло первого этажа, где в книжном шкафу профессора Барадоса таилась нужная для вызова Цербера формула. Потом посмотрела на Темную. Ведь если Эми не подписалась под докладной вместе со всеми, значит, я все еще куратор, опекающий десять недовольных моей работой студентов. И если девять амбалов в состоянии за себя постоять, то с беззащитной блондинкой надо что-то думать.
– Девочки, – обернулась я к подругам, – мне тут идея одна пришла.
Знала б, чем все закончится, молчала бы как партизан, пойманный во вражеском лагере, но увы…
Короче, откусить бы себе язык, чтобы лишнего не болтал, но жа-а-а-алко!
Через три минуты…
– Тихо, – шикнула на хихикающую Эмилию ведьма. – Соблюдай, мать ее, конспирацию.
Я, все еще не до конца веря в происходящее, внимательно оглядела коридор.
– Все чисто, – шепчу Наточке, которая с упоением ковыряет отмычкой замок. – Ты долго еще копаться будешь?
– Не отвлекай мастера! – откидывая со лба прядь рыжих волос, заявила подруга. – Эми, держи фонарик ровнее!
– Я стараюсь, – искренне ответила голубоглазая блондинка, довольно заметно покачиваясь из стороны в сторону.
«Ну вот! Споили маленькую наивную несчастную девочку, – проснулась во мне совесть. – Какие же мы сволочи! А еще себя приличными Светлыми считаем».
– Готово!
Победный шепот Наточки и скрип приоткрывающейся двери отвлекли меня от самоистязания и индульгирования. В результате, честно пообещав совести подумать над всем сказанным, я взяла Эми за руку и первой проскользнула в кабинет. Наточка зашла следом и аккуратно прикрыла двери.
– Я поставила оповещалку, – осматриваясь в темном помещении, предупредила она. – Если вдруг кто-то приблизится к кабинету, мы услышим крик совы.
– А почему совы? – заинтересовалась Эми.
– А-а-а-а… бабуин его знает! – махнула рукой ведьма. – Захотелось птичек послушать.
Эми кивнула и оглянулась:
– Ой, какая картинка прикольная…
Светлая Богиня, и кого я с собой на дело притащила?
– Девочки, – пытаюсь призвать подвыпивших девиц к порядку, – давайте скорее найдем то, за чем пришли, и прекратим уже вырабатывать адреналин в кровь.
Подруги согласно закивали и разошлись по кабинету.
Я пошла изучать шкафчики, находящиеся в самом кабинете, а Наточка открыла небольшую дверцу и скрылась в лаборантской. Не прошло и мига, как оттуда донеслось звяканье разбившейся посуды.
– Ну, Ната! – зло зашипела я.
– Я нечаянно, – высунула рыжую голову подруга. – Сейчас все уберу.
Вздохнув, я поискала глазами Эмилию и обнаружила хрупкую блондинку в кресле профессора Барадоса. Новая подруга дрыхла без задних ног, громко посапывая и периодически причмокивая пухлыми губками.
В очередной раз смотрю на небо в надежде разжалобить суровую Богиню и послать нам немного удачи. Та, как всегда, игнорит…
Вздохнув, осторожно прячу во внутренний карман пиджака найденную книжку с заклинанием призыва Цербера и возвращаюсь к поиску нужной склянки.
Для любовного зелья, которое я подбила девчонок приготовить, дабы покорить сердца их Прунцев, требовались корни чабреца и ромашки, настоянные на моче белой коровы. Так сказала Наточка. А я из лекций профессора Барадоса усвоила, что этот состав весьма специфично реагирует на солнечный свет, поэтому должен храниться в пузырьке из синего стекла.
К несчастью, в темноте почти все пузырьки выглядели как родные братья. Короче говоря, с таким поисковым отрядом поможет нам только чудо.
Под сопровождение раскатов собственного сердца хаотично осматриваю баночки, колбы, пузырьки, коробочки и при этом не забываю отчаянно молиться, чтобы нас не застукали раньше времени.
К слову сказать, похожих пузырьков нашлось аж целых пять штук! Сграбастав их все, я заглянула к Наточке в лаборантскую, примыкающую к кабинету.
Ведьма нашлась на полу, в отчаянных попытках восстановить коробку с разбитыми колбами.
– Ната, – тихо позвала я, – глянь, это они?
– Давай скорее! – бросив коробку, подруга вырвала из рук найденные пузырьки и принялась рассматривать мутную жидкость в неярком свете луны…
– Позвольте полюбопытствовать, что вы тут делаете?
Голос профессора Барадоса, возникшего на пороге лаборантской, заставил нас обеих вздрогнуть от неожиданности.
– Э-э-э-э… Опыт… проводим… – промямлила Наточка, делая шаг за мою спину.
