Евгений Гаркушев - Глубокий Сумрак
А вот по Новочеркасску, разыскивая прямую дорогу на Аксай, пришлось поплутать. Навигатор я оставила дома, в планшете функция навигатора, естественно, имелась, но вы когда-нибудь пробовали ездить, сверяясь с картой планшета или телефона? И не пробуйте! Дороже обойдется.
Дорога из Новочеркасска в Аксай, идущая параллельно трассе «Дон», оказалась такой мило-пасторальной, что мне даже не захотелось с нее уезжать. Потрескавшийся асфальт, кусты вдоль дороги, заливные луга, совсем мало машин. Проезжая здесь, степями и станицами, я получала настоящее физическое удовольствие. Мне все больше становилось понятно, почему Агафья живет в крохотном Старочеркасске. Она ценит покой, которого здесь предостаточно. Может быть, лет через сто и я стану его ценить, а пока буду просто любоваться. Жизнь в деревне – не для меня. Хотя о Старочеркасске так говорить явно не стоит! Бывшая столица Области войска Донского, не какая-нибудь захудалая станица.
После приятной провинциальной дороги я немного потрусилась на кочках в промзоне провинциального Аксая, но быстро повернула на Старочеркасск. Мост через железную дорогу, заливные луга, поля, мост через реку. Ах, какая милая речушка! Так и хочется остановиться и любоваться ею! Но мне, к сожалению, нужно было ехать вперед. Мимо «Старочеркасской ривьеры», мимо поля для гольфа… Я включила радио. Стоило ли удивляться, что там, как и утром в моем коммуникаторе, распевал Мика?
Cause it's all in the hands of a bitter, bitter man
Say goodbye
To the world you thought you lived in
Take a bow
Play the part of a lonely, lonely heart
Say goodbye
To the world you thought you lived in
To the world you thought you lived in.
Весь мир в руках жестокого человека, и мое сердце должно сказать ему «прощай». Так считал Мика. Я не была с ним согласна. За мир идет борьба, а жестоких людей нужно ограничивать в их жестокости…
Появились на горизонте купола соборов, стали видны зеленеющие сады, маленькие домики…
Агафья жила неподалеку от въезда в станицу, на улице Гагарина. Жила широко. В том смысле, что усадьба ее занимала соток тридцать. Был у нее небольшой лужок с травками, рос прекрасный сад, были теплицы с овощами, омшаники с грибами, ульи с пчелами… Кто ей помогал по хозяйству? Не знаю. Сама она столько земли обрабатывать не могла, но работников я у нее никогда не видела. А местные жители вряд ли видели Агафью, потому что ей это было ни к чему.
Хозяйство Агафьи окружала мощная «сфера невнимания». Каждому жителю Старочеркасска казалось, что по улице Гагарина за добротным металлическим забором стоит то ли склад, то ли хозяйственный двор, то ли животноводческая ферма… Стоит да стоит, никому не мешает, и лезть туда не надо, и обсуждать этот объект с кем-то и даже упоминать. Зачем вообще о нем думать? Навозом из-за забора не пахнет, двигатели не шумят, а поживиться там нечем. Ерунда всякая за забором.
У меня и самой возникли подобные мысли, когда я наконец добралась до хозяйства Агафьи. Они проецировались в невнятное бормотание внутреннего голоса: «И зачем мы сюда приехали?» В самом деле, зачем?
Я притормозила перед воротами, которые были «утоплены» в заборе таким образом, что машина оказывалась в коридорчике-«предбаннике». Из машины выходить не стала, охранная система знала меня и мою машину. Не выключая двигатель, произнесла кодовую фразу: «Я Светлая и пришла со Светом». Потом потянулась к воротам и надавила на них – сами они не открылись бы, даже когда защелка отодвинулась после кодовой фразы.
Парковка у Агафьи была вполне современная: выложенная плиткой, с металлическими столбиками по периметру, чтобы никто не въехал на клумбы, машин на шесть. Помимо парковочных мест в углу имелась коновязь – Агафья объяснила мне, сама бы я, конечно, не догадалась, что это за сооружение. Видно, кое-кто приезжал к ней верхом, по старой памяти. Или Агафья на это надеялась… Коновязь была новая, из свежего дерева, поставлена или обновлена не больше пяти лет назад.
Машин на стоянке не оказалось. Лошадей у коновязи тоже. Старушка одна, что не может не радовать – можно поговорить спокойно.
Я вышла из машины и направилась в дом. Стучать не нужно, ворота давно предупредили Агафью о том, кто пришел. Если она не предвидела мой визит еще раньше.
Вокруг дорожки цвели маки, хотя для них был еще явно не сезон. Но чего только не увидишь в саду у ведьмы! Не удивлюсь, если у нее и яблоки поспели. Это современные ведьмы могут купить в супермаркете наливное яблочко из Аргентины, да и ворожить с ним как ни в чем не бывало, а у Агафьи всегда свой запас в погребе, да закрытое заклятием деревце, да зачарованная кадушка.
Я наклонилась, понюхала мак. Рвать не стала, конечно, – нельзя самоуправствовать в чужом огороде. Оно и нюхать не стоило бы, но почему-то захотелось, очень сильно.
Дорожка проходила под кованой металлической арочкой – по-моему, из чистого серебра. Пройти под ней тоже мог далеко не всякий. А помимо дорожек по огороду ходить вообще не стоило. Береглась Агафья, сильно береглась…
Вот и поворот за дом, вот и резное крыльцо, и вход…
Я замерла. Дверь была распахнута. Точнее, мне так только показалось сначала. Двери не было! Петли вырваны с корнем, щепы от двери, кажется, лежали в коридоре…
Мгновенно, рефлекторно я выставила вокруг себя всю защиту, которая только имелась. «Щиты», «сферы», «занавеси»… Закрутила на пальцах внушительных размеров файербол. Да только разве здесь файербол поможет? Ай-ай-ай!
Если кто-то смог вынести дверь Агафье, меня он просто раздавит. Со всеми «щитами», фаейрболами и «клинками», которые никогда у меня особенно не получались. Да и вообще, если он здесь, он меня сразу заметит… Заметил? Вряд ли заметил. Выходит, его здесь нет. Или он ждет чего-то.
Удара не последовало. Движения вокруг не ощущалось. Я шагнула в Сумрак, невольно опасаясь того, что увижу. Дом Агафьи стал еще внушительнее. Мощные каменные стены, зарешеченные окна – и выбитая вместе с кусками стены дверь…
Нечего шастать по Сумраку, когда толку от этого никакого. Я вернулась в реальность, еще раз осмотрелась по сторонам. Заметила, что метрах в пятидесяти от дома прекрасный металлический забор Агафьи проломлен. Или, скорее, прорезан. И кусты рядом с ним срублены, а упавшие ветви с почками еще не успели увянуть…
Самое разумное сейчас было вызвать Ночной Дозор, а самой делать ноги. Но я пришла сюда для того, чтобы узнать, от чего и куда мне нужно делать ноги. Может быть, стоит все же осмотреться?
Благоразумность во мне отчаянно пищала, но безрассудство упорно тянуло меня в черный проем выбитой двери. И я пошла. Безрассудство сильнее, что поделать?
Стены узкого коридорчика были обуглены и закопчены. Полагаю, здесь сработала еще одна ловушка Агафьи. Испепелила ли она незваного гостя? Очень сомневаюсь.
Горница. Связка лука валялась на полу, пучок трав под потолком сгорел дотла – но от него ничего не занялось, противопожарная система у Агафьи – любой государственный пожарный надзор позавидует, хоть ничего и не поймет.
Журнальный столик был рассечен надвое. В древности сказали бы – гигантским дамасским клинком, нынешние наблюдатели – лазерным лучом. Но я-то знаю, что это сумрачный меч. Характерная едва заметная слизь на краях стола выдает отдачу безотказного заклинания, разрывающего межмолекулярные связи. А в целом в горнице почти порядок. Здесь не боролись, только сделали пару магических выпадов.
Я шагнула в кабинет Агафьи и ахнула. Обуглено почти все, деревянная мебель не разбита и не сожжена, а словно бы помята, как пластилиновая. Жутковатое зрелище. Искры силы догорали в уголках. То ли мощь, которая выплеснулась здесь, превосходила все, что я видела прежде, то ли бой произошел совсем недавно.
Но и в кабинете никого не было. Только пахло нехорошо, и вообще было нехорошо. Я пошла дальше – в спальню.
Спальня была не тронута, а на кровати сидел кто-то маленький и мохнатый. Я вновь подняла «щит», приготовилась атаковать… Сидевшее на кровати существо повернуло ко мне заплаканную мордочку. Похоже оно было на девочку, только лицо в шерсти. На голове шерсть густая, кудрявая и длинная, и уши большие, но не вытянутые, а словно бы круглые.
– Ты кто? – спросила я.
– Шиша.
– Какая еще Шиша?
– Агафье я помогала, тетя Алена, – отозвалась девочка. Или все-таки не девочка? В тети меня произвела…
– Ты меня помнишь?
– Да. Ты к Агафье три раза приезжала.
Три раза за последние пять лет приезжала, верно. Еще до этого тоже была в гостях, но, можно сказать, мельком и в саду. Друг меня с собой брал, который с Агафьей познакомил.
– Где Агафья?
– Нет ее. Совсем нет.
Шиша расплакалась тонко и жалобно.
– Куда она делась?
– Не знаю.
– Что у вас случилось?
– Не знаю. Я в подполе сидела, когда загремело…
– Почему в подполе сидела?
– Там уютнее…
Я начала думать. Конечно, Шиша – никакая не девочка. Но кто? Нечисть у себя в доме Агафья не потерпела бы. Но сильно эта Шиша на нечисть похожа!
