Инна Георгиева - Ева. Минус на минус
– Что именно? – Я тоскливо покосилась в сторону ванной. Видимо, придется потерпеть еще немного.
– Все! – решительно кивнула подруга, буравя меня горящим взглядом.
– Ну… – Я тяжко вздохнула и стала перечислять: – Мы прилетели в Китай, познакомились с Морганой, прошли ее испытания, забрали ключ…
Поля выразительно изогнула бровь:
– Ева, эту версию событий ты будешь рассказывать своей маме! Что у вас с Алексом?
– А… что-то не так? – уточнила осторожно.
– Не пытайся меня обмануть! Меня вообще невозможно обмануть, если ты еще не поняла!
Я вспомнила Пита: да-да, конечно, Полиночка! Ты прямо гений сообразительности…
– Мне сразу стало понятно, что между вами что-то было! – подпрыгнула готесса. – Ведь было же?!
– Ну… – замялась я. – Вообще-то было…
– Ты обязана мне рассказать!
И вот как реагировать на такое заявление? Конечно, я знала, что рано или поздно все тайное становится явным, но чтобы настолько рано… Я ведь и сама толком не поняла, что там случилось, в пирамиде. Вернее, поняла, конечно, не настолько я и темная. Но вот как описать это Полине? Учитывая как минимум ограниченность собственного лексикона в данном направлении.
Короче, я подумала немного и, закусив губу, попыталась подобрать наиболее подходящее слово:
– Это было… неожиданно.
Поля тяжко вздохнула и посмотрела на меня как на маленького пакостливого щенка: то есть «вай, какая прелесть, но лучше бы она все же не писала по углам».
– Твоя скромность, Евочка, – мрачным голосом заявила она, – должна быть занесена в священную книгу человеческих совершенств. А теперь на полном серьезе: тебе понравилось?
– Д-да… – задумчиво кивнула я.
– И?..
– И… еще я после этого хорошо выспалась, несмотря на то, что спала всего три часа! Очень удобно…
– Да ну блин же! – выругалась Полина, обходя меня по кругу, как голодная гиена – спящего слона: вроде и мяса много, но вот фиг поймешь, с какой стороны к нему подступиться. – Ты надо мной издеваешься, да?
– Немножко, – улыбнулась, снимая курточку. – А что, интересно знать, ты хотела от меня услышать? Что это была чудесная ночь, а он – нежным и внимательным любовником? Что я получила море удовольствия и была бы не прочь повторить?
– А он вообще понял, что это был твой первый раз? – озадаченно спросила готесса.
Я подхватила домашний спортивный костюм и тапочки:
– Поль, даже я бы поняла, что это был мой первый раз.
И с этими словами потопала в душ. Подруга, конечно, осталась недовольна: она-то ожидала ярких образов и жарких подробностей. Непонятно только зачем: в Интернете на эту тему столько всего найти можно… и, между прочим, куда более высокого качества, чем мои сбивчивые рассказы. А она как будто в Средние века живет…
Сбросив одежду, я всей кучей затолкала ее в корзину для грязного белья. Распустила волосы. Забралась в ванную, задвинула стеклянные шторки и включила душ. Горячая, прямо-таки обжигающая вода окутала плечи, скользнула по спине, ногам. Брр… я даже не знала, что замерзла, пока не оказалась под этим согревающим дождем. Подняла лицо, ловя ртом капли, ощутила, как они падают на щеки и, разбиваясь брызгами, уносятся вниз, и не услышала, как тихо, почти беззвучно, открылась дверь. Щелкнул замок. Слегка отъехала и вновь вернулась на прежнее место стеклянная шторка…
А потом мужская рука крепко обхватила под грудью, а вторая – прижалась к губам.
– Тише! Это я, – зашептали в ухо. Надо сказать, очень вовремя, потому что еще полторы секунды и…
– Я бы тебя током долбанула, идиот! – прорычала, кое-как отдирая ладонь ото рта.
– И в чем смысл? – мурлыкнул Шурик, проводя пальцами по моему животу. – Коротнуло бы обоих…
Я хрипло выдохнула и попыталась найти точку опоры. К сожалению, ни мокрые стены, ни скользкие шторы этому не способствовали. А пол из акрила, казалось, только и ждал какого-нибудь резкого движения, чтобы торжественно продемонстрировать собственное вероломство. Ну он-то все же дождался…
– Ты куда, котенок? Здесь недостаточно глубоко, чтобы нырять!
Кое-как выпрямившись, я резко обернулась и схватила парня за плечи. Мрачно ухмыльнулась в ответ на его вопросительный взгляд. А чего он хотел? Теперь если падать – то только вдвоем. Но лучше, конечно, не падать вообще.
– Что ты здесь делаешь? – прошептала, из последних сил пытаясь оставаться благоразумной. И это, кстати, было довольно сложно сделать, когда он вот так бегал губами по моей шее!
Длинные пальцы скользнули вдоль позвоночника и опустились на бедро:
– Разве ты не сказала, что хотела бы повторить?
Все! Больше я с Полиной в этом доме не секретничаю! У заклинателя здесь слишком много лишних ушей. Хотя…
Я улыбнулась, игриво слизывая капельки влаги с его губ: теперь, по крайней мере, я точно знала, о чем ни в коем случае нельзя, а о чем здесь все же стоит иногда разговаривать…
К сожалению, тем днем мне так и не дали отдохнуть. Я только-только изгнала Полину в другое крыло дома выяснять отношения с Богданом, переоделась, высушила волосы и бухнулась на кровать. После всех пережитых приключений хотелось укутаться в одеяло и забыться сладким сном. Вплоть до завтрашнего утра.
Проблемы начались уже на первом этапе выполнения гениального плана. Когда я попыталась подвинуть незваного компаньона и потерпела сокрушительное фиаско.
– Шурик, – устало выдохнула, – мало того что ты занял три четверти моей постели, так еще и на одеяло улегся. У тебя совесть вообще есть?
Он вяло приоткрыл один глаз, смерил меня равнодушным взглядом и демонстративно зевнул.
– Паразит, – ровным тоном констатировала я, накрываясь краешком того, что все же удалось отвоевать у нахального заклинателя. Он перевернулся на бок, положил руку под голову и с улыбкой уставился мне в глаза:
– Ведьма.
– Гаденыш, – проурчала я, устраиваясь поудобнее. Он фыркнул, придвинулся ближе… и вот тут закон подлости решил напомнить о своем существовании.
– Евочка! – послышалось от двери, и в комнату не вошла – ворвалась Ядвига.
Наконец-то я поняла, зачем этой кровати такие высоченные ножки! Алекс шмыгнул вниз со скоростью газели, атакованной стаей львов. Интересно, о чем они с моей матушкой договорились там, в Афинах, что он вдруг так странно себя повел? Похоже, кое-что занимательное я все же проспала…
– Евочка, – повторила мама, любопытным взглядом кося по сторонам. – Нам нужно кое-что сделать, прежде чем Егор вернется с занятий.
– Снять заклинание забвения? – догадалась я, выползая из-под одеяла. Похоже, отдохнуть с полета не удастся. Но мама была права: нужно было отменить эту дурацкую магию, а то мне уже надоело ловить на себе офигевшие взгляды Богдана.
– Совершенно верно, – кивнула Ядвига. – Потому я сейчас поеду за Книгой Знаний, а ты найди своего слишком резвого парня и уточни, где в этом доме можно спокойно поколдовать.
И, бросив последний, очень выразительный взгляд на коврик у моей кровати, она вышла из комнаты.
Я опустила глаза на пол. В голове промелькнула вялая мысль о том, что раньше ковер вроде бы щеголял другой расцветкой. Какой именно, не помнила совершенно, но точно не этим светло-лиловым убожищем, идеально вписавшимся в интерьер. Причем настолько идеально, что как-то сразу становилось ясно: ковер здесь появился не благодаря стараниям братца-дизайнера.
Нахмурившись, переступила с ноги на ногу. Топнула разочек, присела, так сказать, полюбоваться с близкого расстояния, провела ладонью по ворсу…
– Мамочка!!!
Нет, от ковра, конечно, многого можно ожидать: облысения там, потертостей. Но чтобы у него вдруг выросло два огромных глаза ярко-зеленой расцветки – это уже, мягко говоря, перебор. Мне же эта мохнатая, распростертая на полу чупакабра теперь до гробовой доски будет являться в кошмарах! А уж как представлю, что я ее трогала!..
Короче, на кровать я взлетела махом, опустилась на четвереньки и, не раздумывая, швырнула молнию в шерстяного паразита. Раздался хлопок, и демон, скукожившись до размера кудрявой таксы, опрометью бросился вон из комнаты. С облегчением выдохнув и злобно нахмурившись, я морально подобралась и заглянула под кровать.
– Шурик? – позвала ласковым голосом. – Ты где?
Пространство под кроватью радовало отсутствием лишней фауны. Я выпрямилась и с задумчивым видом огляделась вокруг:
– Шурик… – повторила, уже с легкой угрозой в голосе, – вылезай. Вылезай, а то хуже будет!
В шкафу раздалось подозрительное шерудение. Я тихонько спрыгнула на пол.
– Леопольд… – проурчала, на цыпочках подбираясь к притихшей мебели, – покажись, подлый трус…
Хлоп! Резким движением распахнула дверцу шкафа. Никого. Недобро сощурилась: какая упрямая и ловкая жертва мне попалась! Ничего, сейчас я ее быстренько отыщу, нащупаю слабое место и в двух словах растолкую, почему в моей комнате не должны появляться ее питомцы.
