Джон Норман - Исследователи Гора
— Я не понимаю, — испуганно проговорила девушка.
— Ах, ну да! — воскликнул я. — Теперь ясно!
— Что, господин?
— Встаньте! — крикнул я пигмеям. — Ну, поднимайтесь, живо!
Они нерешительно поднялись с колен. Я сурово глянул на Дженис:
— Что должна делать рабыня перед свободными мужчинами?
— Прости, господин!
Она проворно опусилась на колени. Человечки со страхом взирали на нее.
— Ниже голову, — приказал я. — Целуй им ноги! Проси у них прощения за нанесенную обиду!
— Простите меня, господа! — залепетала Дженис и стала целовать пигмеям ноги.
Их изумлению не было предела
— Встань, — велел я девушке.
Пигмеи недоуменно наблюдали за тем, как я связывал ей руки за спиной.
— Это рабыня, — объяснил я.
Они принялись оживленно переговариваться на своем наречии.
— Мы — рабы талун, — сказал мне наконец их предводитель. Я кивнул. Я уже догадался об этом. Талуны и научили их горианскому языку.
— Мы охотимся для талун, ловим им рыбу, шьем одежду, прислуживаем, — пояснил один из пигмеев.
— Мужчинам не пристало прислуживать женщинам, — сказал я. — Это женщины должны быть рабынями мужчин.
— Мы маленькие, — возразил пигмей. — Талуны гораздо больше нас и сильней.
— Все равно их можно поработить. Они всего-навсего женщины.
— Помоги нам от них избавиться! — воскликнул предводитель пигмеев.
— Я спешу. У меня есть дела на реке.
Он понимающе кивнул.
Я повернулся и пошел обратно к лагуне. За мной шла моя рабыня Дженис. Пигмеи, к моему удивлению, гуськом двинулись следом. У самой воды я подобрал юбку и бусы девушки — она сбросила их, собираясь купаться. Я надел бусы ей на шею и тщательно обернул ее бедра алой тканью, не забыв одернуть одеяние ниже пупка. Я глянул на лес, затем на закатное солнце и, решив, что охотиться уже поздно, направился в сторону лагеря. Пигмеи, как ни странно, снова последовали за мной.
— Кису! — крикнул я. — Айари! Тенде! Элис!
Впервые за время нашего путешествия я встревожился не на шутку. На маленькой стоянке виднелись явные следы борьбы, на траве алели пятна крови.
— Их забрали люди мамба, — сказал предводитель пигмеев, — те, которые оттачивают себе зубы.
На речных диалектах мамбой называют вовсе не ядовитую змею, а хищных тарларионов. Значит, люди мамба — это все равно что люди-тарларионы. Ясно, откуда произошло такое прозвище. Как и тарларионы, они питаются человеческим мясом.
— Откуда ты знаешь, что это были люди мамба? — спросил я.
— Они прошли через лес пешком, — сказал предводитель пигмеев. — Явно хотели захватить вас врасплох.
— И все-таки откуда ты знаешь, что это были именно они?
— Мы видели их, — сказал один из пигмеев.
— Это наша земля, — добавил другой. — Мы знаем все, что здесь творится.
— Вы видели, как они напали на моих друзей?
— Мы не хотели подходить близко, — объяснил один из них.
— Мы боялись, — подтвердил другой. — Мы — маленький народ, а они большие, и их много.
— Но мы видели, как твоих людей уводили отсюда, — сказал третий.
— Значит, они живы! — воскликнул я.
— Да.
— Но почему вы не рассказали мне об этом раньше?
— Мы думали, ты знаешь. Мы думали, ты убежал и спасся.
— Нет. Я просто охотился.
— Если хочешь, мы поделимся с тобой мясом, — предложил пигмей. — У нас сегодня была удачная охота.
— Нет. Я должен спасти товарищей.
— Но людей мамба очень много! И они вооружены ножами и копьями!
— Все равно я попробую.
Человечки переглянулись и обменялись несколькими фразами на незнакомом мне языке, совершенно не похожем на наречия ушинди и укунгу.
Закончив совещаться, пигмеи обернулись ко мне.
— Услуга за услугу, — предложил их предводитель — Помоги нам избавиться от талун, а мы поможем тебе выручить твоих друзей.
— Вам придется проявить отвагу, — сказал я.
— Мы умеем быть отважными, когда необходимо.
— Вы прекрасно владеете копьями и сетями, — сказал я. — Это нам и нужно.
45. Я БЕРУ В ПЛЕН ПРЕДВОДИТЕЛЬНИЦУ ТАЛУН
Укрепленный лагерь талун состоял из нескольких тростниковых хижин. Ярко светили три луны.
Я неслышно прокрался в лагерь и пополз вглубь. Слух мой был обострен до предела. За плотно запертой дверью одной из хижин я различил звяканье цепей.
В центре лагеря располагалась хижина выше и солиднее прочих. Дверь ее была слегка приоткрыта. Я бесшумно скользнул внутрь. Лунный свет просачивался сквозь тростниковые стены и крышу.
Девушка в короткой одежде из шкур спала, раскинувшись на плетеной циновке; светлые волосы ее разметались. Оружие было сложено у стены. Я невольно залюбовался не знавшими клейма округлыми бедрами.
Это была та самая красотка, которая пыталась заманить нас в ловушку, извиваясь в цепях у столба. Я не сомневался, что она — предводительница талун. Именно она отдала приказ преследовать нас. К тому же у нее была отдельная хижина.
Девушка беспокойно заворочалась во сне и закинула руку за голову. Бедра ее ритмично приподнимались. Она тихо застонала, мучимая желанием, — сильная самка безумно жаждала мужского прикосновения. Я улыбнулся. Днем такие женщины, как правило, суровы и безжалостны. Мужчин они ненавидят, не догадываясь об истинных причинах своей враждебности. Можно представить, в какую ярость они придут, если кто-то рискнет объяснить им, что они — всего-навсего женщины, тоскующие по властной руке господина! К сожалению, мужчины тоже не понимают этого. Чем сильнее мужчина угождает такой женщине, тем больше она на него злится; чем явственнее он пресмыкается перед ней, тем откровеннее она его презирает. Почему люди так слепы? Ведь она только и ждет, чтобы он швырнул ее к своим ногам и беспощадно подчинил своей воле. Она хочет быть женщиной, только и всего. Но как ей стать настоящей женщиной, если мужчина не желает быть мужчиной? Разве не жестоко со стороны мужчин отказывать женщинам в их самом сокровенном желании? Неужели они не видят, как прекрасны женщины в своей слабости и покорности?
Я с трудом подавил жалость к светловолосой красавице. Сейчас она — враг.
Девушка снова заметалась. Я выждал, пока она ляжет ровно и вытянет руки вдоль тела. Она застонала, стиснув маленькие кулачки.
Великолепно будет смотреться у невольничьего шеста.
Я стремительно навалился на нее и прижал руки к полу. В такой ситуации первый порыв девушки — закричать, уж в этом-то можно не сомневаться. Как только она раскрыла рот, я затолкал туда заранее скрученную валиком тряпку. Затем перевернул девчонку на живот, быстро связал ей руки за спиной и снова положил навзничь. В широко открытых глазах застыл ужас. Я ножом разрезал на ней одежду:
![Юрий Бурносов - Армагеддон [трилогия]](/uploads/posts/books/103310/103310.jpg)
![Юрий Бурносов - Армагеддон [трилогия]](/uploads/posts/books/104290/104290.jpg)
