Владимир Белобородов - Норман
Я задумался.
– А сколько вы живете?
– По восемьсот – девятьсот кругов, бывает, по тысяче, самый старый эльф жил полторы.
– И чего же я не эльф?
– Я серьезно.
– Может, ты и прав, а может, и нет. Ведь она одаренная, то есть имеет шанс запросто дожить до пятиста. Внешность, думаю, тоже поддержит, по-моему, одаренные это могут. Тебе самому тогда уже к шестистам будет – старик совсем. Ну а расстанетесь, погорюет лет пятьдесят где-нибудь в глуши. А потом молоденького себе найдет.
– Да уж, утешил. – Эль выплеснул остатки отвара с листьями и пошел к выходу.
– Эль, – окликнул я его, – я не уверен, что мы проживем следующий круг. Думаешь, зря нас по утрам на боевых гоняют? Ей девятнадцать – самое время любить. На балы она вряд ли попадет. В округе из мужиков только охотники. Не сможешь подарить жизнь, подари счастливую молодость.
Он улыбнулся:
– Спасибо.
После магических занятий, которые я не любил, поскольку был самым тупым, ведьмы пошли мыться, а остальные темные в лице Малика и Сайла – донимать вернувшегося Пушистика. Порой мне казалось, что он умнее их. Я отправился на кухню, так как она располагалась с торца, из нее был прекрасно виден весь коридор, то есть проморгать, когда девчонки освободят купальню, я не смогу. На кухне сидели Храм, отец, дед и Кейн. Эль был на страже. Перед ними стояла начатая бутылка охотников.
– Садись, младший, повесели легендами стариков. – Дед налил чарку.
– Есть у меня для вас две истории. – Я присел и выпил.
Напиток обжег внутренности, я глубоко задышал.
Мужики захохотали.
– Что за сивуха? – Из глаз выбило слезу.
– Настоящая гномья настойка, – протянул мне огурец дед, – не обманул Серый.
Я закусил. Дед внимательно смотрел на меня:
– А откуда слово такое знаешь: «сивуха»?
Я пожал плечами.
– Ну, рассказывай давай, что хотел.
– Эль с Лоей…
– Дальше не рассказывай, – перебил Храм. – Он всем за сегодня надоел, проще сразу было совет собрать. Что еще?
– Яля – дочка какого-то знатного.
– Почему решил? – спросил дед.
Я пересказал наш разговор.
Мужики молчали.
– Я думал, шутит, – продолжил я, – спросил у Софьи, она подтвердила, что Яля была в академии на особом положении, ей все с рук сходило. Полностью не уверен, но как бы похоже. Потому и светлые не увезли их с Нейлой, как говорит Сайл, «в жертву». Одну о нас пытали, вторая – неприкосновенна.
– Какую жертву?
Я рассказал о том, что светлые скупают одаренных и увозят учеников, за которых некому заступиться.
– Вона как! – Дед налил мне еще чарку. – Девки вон вышли, иди мойся.
– Что думаешь? – поинтересовался Рамос, когда ушел Норман.
– Ты про светлых? – переспросил дед.
– Ну а про кого еще?
– То, что младший рассказал, только догадки. Из одного этого мы ничего не поймем. Им императорский портал нужен, может, и собирают одаренных, в Темных землях дорогу пробить.
– Говорят, во дворце нежить толпами ходит.
– Ты, Ровный, вроде большой, а в сказки веришь. Кто говорит? Может, был кто там? До дворца, наверное, десятины две идти, а по Темным землям, да с учетом зверья тамошнего, можно и сезон проходить, и сомнения меня берут, что кто-то туда дойти смог. Про мелкую лучше у подруг ее поспрашивайте осторожно, а то и вправду окажется – шутит, вот смеху-то будет. А сейчас расскажи мне, давно твой сын словами такими говорит: «сивуха»?
– Да первый раз слышу.
– Других непонятных слов не изрекал?
– Постоянно, – ответил орк, – я не вспомню, какие, но постоянно. С гномами, когда напился, так вообще не понять было, как будто и не по-исварски говорил.
– Расскажу я вам историю одну. Когда-то давно у меня был прадед. Я его плохо помню. Мне кругов семь было, когда он умер. Но любил я с ним поиграть. Игр и сказок он море знал. Так вот, считался он слабоумным, я, только когда вырос, узнал. Он ритуал какой то проводил, не знаю, темный или светлый, тогда не делили магию, во время него и стал без ума. Слюни не пускал, но другим именем себя называл, глупости говорил, первое время буйный был, все рвался куда-то, а потом, видимо, подлечили, и он успокоился. Но стали к нему постоянно приходить разумные за советом. Если правильно его спросить, то он на многие вопросы давал мудрые ответы. Как что сделать там или поступить. При этом провидцем не был. Говорили, что память предков в нем проснулась. Круга за два до смерти гномы даже своих писарей к нему попросили разрешения приставить. Потом наш дед прогнал их и сам с прадедом говорил да записывал что-то. Так вот, просил дед напитка какого-то, долго гномам объяснял, как делать. Гномы раз ему и принесли своей настойки, он тогда тоже сказал, хорошо помню: «Сивуха, конечно, но пить можно». Он вообще много слов непонятных говорил. Сказки забавные рассказывал, люди в них летали…
Савлентий замолчал на пару ударов, видимо вспоминая, но потом продолжил:
– В общем, умер прадед, записи свои дед никому не показывал, говорил, нельзя нам все это знать. Но настойка гномья, точно знаю, тогда появилась. Думаю, дед про нее гномам поведал. Я к чему это. Норман ведь тоже слабоумным был. Может, и в нем память проснулась? Я больше этого слова «сивуха» ни от кого в жизни не слышал.
– Дед, ты только что говорил, что Ровный в сказки верит, – Храм налил всем, – а сам… Память предков, придумаешь тоже.
– А давай проверим, вон Норман помылся, к нам идет.
Мыться пришлось прохладной водой, девчонки всю горячую воду из чана выплескали, поэтому я быстренько сполоснулся и, задумав наказать Софью, пошел к нам в комнату. Но дойти не получилось.
– Ровный, – окликнул дед, – подойди-ка к нам. Садись.
Я сел на скамью.
– Тут у нас спор по поводу гномьей настойки, вот из чего они ее делают, знаешь?
– Из вина.
– Ну вот, а как делают?
– Выпаривают.
– Это как?
– Нагревают в чане, потом охлаждают.
Дед сходил за магическим пером и бумагой.
– Рисуй.
Я нарисовал бак, трубку и охлаждение в тазу.
– И все?
– Все.
– Хочешь сказать, что гномы делают это без магии?
– Ну да. А чего, вы не знали?
Все молча смотрели на меня.
Утро началось со сладких губ Софьи. Еще сонная, она попыталась от меня отмахнуться:
– Отстань, пьяница. Я вчера весь вечер тебя ждала.
Но ее горячее со сна тело безумно манило. И через какое-то время мне удалось сорвать ответный поцелуй…
Выйдя с отваром на крыльцо и ожидая Софью, которая ускакала в купальню, я встретил сонную Нейлу.
– Ты чего не спишь?
– Поспишь с вами. – Она забрала мою кружку.
Пришлось идти еще за одной. Выйдя повторно на крыльцо, я не обнаружил там Нейлы и с удовольствием понаблюдал восход солнца над крепостной стеной.
