Ник Перумов - Молли Блэкуотер. Сталь, пар и магия
Она бежала к маме и папе, хотя перед глазами всё ещё застыла, впечатавшись, жуткая картина паровика, врезающегося в департаментских.
Ни о чём другом думать сейчас бы не получилось.
Сознание отрезало всё остальное. Нужно сражаться, жить и выжить.
А для этого надо убивать, как солдату на войне.
Но я же не солдат, шептала она. Я девочка. Я никого не хочу убивать! Пусть только они не убивают тоже!
Оказалось, что ноги её помнят дорогу к убежищу Билли Мюррея куда лучше, чем голова. Тоннель сменялся тоннелем, поворот проскакивал за поворотом, завал за завалом, и она не ошиблась ни разу. И по-прежнему видела всё вокруг себя в сероватом призрачном свете, пребывая на самом краю, где одно неосторожное «локоть-ладонь» – и Моллинэр Блэкуотер сорвётся вниз, в пропасть, из которой не выберешься.
Впереди в коридоре мелькнула крошечная четвероногая тень. Крыса?
– Сама ты крыса! – Ярина перекинулась с таким мастерством, что превращение почти не было заметно.
– Т-ты откуда?.. – выдохнула Молли, запыхавшись.
– От верблюда, – отрезала девчонка. – Давай скорее, меня волки́ с медведя́ми за тобой послали. Чуют – близко к нам подбираются. Одних ты увела, да следом другие валят. Наши, что смогли, в дорогу собрали. Уходить надо.
Молли прикусила губу. Да, всё как она и думала. Но хорошо уж и то, что Департамент так и не решился напасть. Может, им и удастся выбраться… а на дворе уже весна, и Медведь с Волкой проведут их за перевалы тайными тропами… Правда, так и непонятно, что делать с Кейти. Что-то она, кстати, со своей «сонной болезнью» больной никак не выглядит, бегает куда как шустро.
– Стой! Да стой же, говорят тебе! – Ярина аж вцепилась Молли в рукав. – Оглохла, что ли?
– Чего тебе?
– Перекрыли. Тоннель перекрыли, – шёпотом отозвалась та. – Только что.
– Неужели зря всё?.. – выдохнула Молли с отчаянием.
– Ничего не зря! Так бы они нас уже повязали! – ощетинилась Ярина. – Укрепиться не успели ещё, люки взломали, налегке идут, думают, ты сейчас внизу! Давай, Моллинэр, покажи им!
Если бы, устало подумала Молли. Я и так на самом краю…
– П-погоди. А Волка, а Медведь?
– Рычат, – буркнула девчонка. – А что ещё делать? Против митральезы им не устоять. Одной-то пулей их не завалить, а вот сотней…
– Сейчас, – опустила Молли голову. – Сейчас, Ярина. Дай… с силами собраться.
Так, только если удастся, то…
– Обещай мне кое-что.
– Чего? – насторожилась Ярина.
– Ты выведешь моих маму, папу и братика. И доведёшь до госпожи Средней. Если… если что-то со мной случится.
– Ты это о чём? – сдвинула брови та. – Что это с тобой случаться должно?
– Дивея, – шепнула Молли. – Старая Дивея, которая «Геркулес» взорвала.
– Ого! – сжалась Ярина. – Ты так не шути, Блэкуотер. Ты…
– Чего уж тут шутить, – вздохнула Молли. – На краю стою. Потратила слишком многое. Да ты сама знаешь…
– Не, – помотала головой Ярина. – Не знаю. Я огнём не кидаюсь. А когда перекидываешься, там другое совсем…
– Потом расскажешь. Где они там, департаментские эти, можешь сказать?
Вместо ответа из серых сумерек впереди донеслись яростные крики, хлопки выстрелов и гневный, перекрывающий всё рёв.
Рёв взбешённого медведя.
– Успели-таки, – скрипнула зубами спутница Молли. И миг спустя перекинулась.
Это было что-то вроде зубастой панцирной змеи на сильных кривых лапах. Величиной с крупного бассета, но челюсти сродни крокодильим.
И вновь рёв, крики, но выстрелов уже нет.
Молли бросилась следом за исчезнувшей в сером сумраке Яриной.
Да, это последний тоннель. Что такое? Свет? Пробитый потолок? Груды кирпича?.. Тоннель перегораживала баррикада, за ней – двое егерей, обычных егерей с винтовками, а не департаментские в броне.
Кто кого выманивал, мелькнуло у Молли в голове – я их или они меня?!
Ярина уже скрылась во мгле. Егеря за баррикадой установили пару мощных ацетиленовых фонарей, заливавших всё пространство тоннеля режущим глаза светом, однако он не проникал глубоко, а воздух казался наполненным не то мельчайшей пылью, не то туманом, жадно вбиравшим в себя, поглощавшим и рассеивавшим слепящие лучи.
Сама же Молли застыла – из-за баррикады, из отдаления, доносился яростный рёв Медведя, они с Волкой уже дрались, дрались не на жизнь, а на смерть, даже не за себя, а за её, Молли, родителей, за её братца… даже за эту несчастную Кейти Миддлтон, так некстати им подвернувшуюся!
Они дерутся – а она стоит!
«Потому что сперва думай, а потом уже делай! – ворчливо сказала госпожа Старшая. – А не то ремня получишь! И так наворотила – вовек не разгрес-ти!»
Молли покрутила головой. Ей кажется, ей всё это кажется – если бы госпожа Старшая действительно говорила с ней, она помогла бы больше, подсказала бы, посоветовала…
Один из егерей вдруг подскочил на месте, выронил винтовку, заорал благим матом; другой отпрыгнул тоже, лихорадочно передёргивая затвор.
– А-а-а-а!!! Тварь! Ы-ы-у-о-о!
Молли сорвалась с места.
Мелькнул зелёный чешуйчатый хвост, вмиг смахнувший оба ярких фонаря, резавших беззащитный мрак, вернулся привычный серый полусвет; Молли мчалась прямо на оравших егерей, причём двое крепких и сильных мужчин, судя по их крикам, терпели изрядный урон от «невесть откуда взявшейся твари».
Один из егерей с яростным воплем боли опрокинулся, другой размахнулся прикладом – и в самый последний момент заметил Молли, дёрнулся, пытаясь вскинуть винтовку обратно к плечу, но опоздал.
Локоть-ладонь – и с пальцев сорвался поток мгновенно твердеющего льда, ударил стрелку в грудь, выбил винтовку и обратил приклад с ложей в груду щепок.
Через баррикаду она перелетела словно на крыльях, почти её и не заметив. Сбитого с ног егеря отбросило к стене, и он, похоже, потерял сознание; второй извивался и вопил, а у самого горла его клацали челюсти невиданного страшилища – голова крокодила, тело извивается, словно у душащего жертву удава.
Завидев Молли, Ярина вдруг боднула опрокинутого егеря в лоб внезапно выросшими у неё на голове рогами. Солдат потерял сознание. Жуткие челюсти сомкнулись на середине винтовки, играючи перекусив её пополам.
Чудище весело подмигнуло Молли. И устремилось вперёд, стелясь по полу тоннеля.
Эти места, подле самого убежища Билла Мюррея, Молли знала хорошо. Здесь тоннели должны были уже кишеть солдатами… и пэры…
– Стоять! – гаркнуло им гулкое эхо. Впереди вспыхнули прожектора. Ярина извернулась, многоногой ящеркой ловко юркнув в какую-то щель; а Молли застыла. Прожектора били прямо в лицо, она ничего не видела; и, ощущая, что балансирует уже не на краю, а за краем огненной бездны, на одной ненависти и страхе, не думая, метнула вперёд словно бы сгусток собственной крови.
