Сс Базов - Когда кончаются игры (СИ)
Гидра останавливается на секунду с занесенным над головой графином с водой, но швыряет и его. Тот разбивается уже об закрывшуюся дверь.
Наверное, будь Акросс младше, он бы, разозлившись, отправил бы Гидру в том же светлом платье в катакомбы замка. Сейчас же он понимает, что, если бы Гидра всерьез собиралась его убить — действовала бы по-другому, а не вещами швырялась. Это скорее было похоже на ссору, чем ненависть. Акросс думает, что еще день просидеть в одиночестве при полном застое игры ей не помешает.
Двое охотников в одном месте вызывают у местных больше неприятных подозрений, чем оборотень в их компании. Кай, даже без применения своей способности, чувствует напряженность в посетителях постоялого двора. Вспоминает, что драка в таверне — самый распространенный сюжетный ход, но в то же время не может представить, чтобы кто-то попытался драться с ними. Все знают про охотников и никому не нужны неприятности.
— Акросс и в самом деле один из вампиров. Хозяин замка неподалеку отсюда, — рассказывает Дроид, не обращая внимания на то, как присматриваются к ним посетители. — Думаешь, Гидру увезли туда?
— По идее должны были. Иначе в чем игра? — пожимает плечами Кай, не глядя на собеседника. Он наблюдает то за слишком громко засмеявшимся мужчиной, то за шумной компанией в углу.
— Тогда предлагаю на недельку оставить их разбираться друг с другом, а самим побродить по округе отстреливая нечисть, — шутит Хаски. — Вот видите, я вполне себе хорошо отношусь к Гидре. Пусть девочка развлечется, раз у нас не получается.
— Она не будет ничего такого делать, — шепотом одергивает Кай. — Не сочиняй.
— Ну тогда тем более, давай-ка оставим Акросса на нее, она его убьет и принесет тебе его голову, чтобы подтвердить, что игра закончена, — Хаски облокачивается о поверхность стола, ловит на себя скользящий по таверне взгляд Кая, смотрит насмешливо. Капитан первым отводит глаза, вынужденный согласиться:
— Так она тоже никогда не поступит…
— Интересно, почему же это? — Хаски откидывается обратно на спинку стула, продолжает улыбаться. Дроид кивает:
— Тут я вот тоже не понимаю. Что за особое отношение у этих двоих? Что за особое отношение у тебя к этому?
— Если разрешить Гидре использовать ее способность рядом с Акроссом, — все еще глядя как бы в сторону, но уже остановившимся, а не перебегающим взглядом, прибавляет Кай, — то она исполнит не задумываясь. А вот он ее не застрелит.
Способностью Акросса, как у Дроида бесконечные патроны, был «бесконечный пистолет». Акросс брал это оружие из воздуха и даже если его выбивали, он снова появлялся в руках хозяина.
— Нашел что вспоминать. Гидра и рядом с нами может эту способность использовать, только чтобы Кай под раздачу не попался. У нее в принципе никаких табу относительно нее нет, — напоминает Дроид. — Слушай, надо переодеться. Слишком много внимания привлекаем. Народ начинает думать, что мы либо на Акросса войной идти собираемся, а он все-таки их лорд, либо, что у нас тут что-то страшное творится, раз двое охотников понадобилось.
— Хочешь сказать, — словно игнорируя Дроида, начинает Хаски, — ты, типа, разрешаешь ей потому, что Гидра становится слабым местом Акросса. Так фигли, как только ее найдем, орем, что взяли ее в заложники и пусть сдается. Она нам простит. Тебе она вообще все простит.
— Хаски, прекращай, — почти просит Кай, все еще не глядя на него. — Если мы переоденемся даже, все равно останутся татуировки. Да и по Хаски видно, что он не совсем человек.
— У меня что, хвост торчит? — скорее в шутку отзывается Хаски, он и так знает, что его выдают глаза и белые пряди в волосах. Именно поэтому Кай игнорирует его, не отвечая.
— По крайней мере, на нас пялиться перестанут.
— Да он же просто тему меняет, — снова вклинивается Хаски. — Эй! Давайте с одним разберемся, а потом насчет остального поговорим. Эй, Кай! Отвечай мне!
— Как я могу с тобой об этом разговаривать, если знаю, что ты не поймешь? — сдавшись, Кай наконец-то смотрит прямо, в глаза, хмурится и кажется, что старается не моргать.
— Твое «не поймешь» ничем хорошим обычно не кончается, — приподняв одну бровь, напоминает Хаски, и в этой игре в гляделки он побеждает — Кай не просто отворачивается, он поднимается из-за стола, спокойно произносит:
— Нам нужно переодеться, чтобы двигаться дальше.
Дроид оживляется, вскакивает тоже. Хаски не идет за ними, он остается на месте, в обеденном зале, задумчиво глядя на стол.
Способность Кая работала в двух направлениях — он мог воровать чужую память и передавать свою. В тот раз разговор тоже уперся в утверждение, что Хаски не понимает, хотя тогда дело было и не в Гидре вовсе. Вся команда была в комнате и видела: Кай попытался объяснить Хаски ситуацию по-своему, дать ему взглянуть на мир «своими» глазами. Проще говоря, Кай доверился. А Хаски сожрал его.
Хотел сам Хаски того или нет, но видел он не только точку зрения Кая. Он видел всего Кая, все его воспоминания. Раньше сбоев не происходило, и Кай показывал в эту способность ровно столько, сколько нужно, но Хаски оказался сильнее и сам подсмотрел то, что ему не предназначалось.
До этого Хаски был другим. Ни малейшего уважения к капитану, поступал по-своему, играл как хотел, задирал всю команду, а получив разрешение на использование своих способностей и вовсе пропадал в игровом мире, появляясь только тогда, когда начиналось интересное. «Прочитав» Кая он не особо изменился, в штабе задирал капитана такими фразами, от которых Кай уходил в свою комнату или к Королеве, спрашивать, зачем она дала ему в команду такого игрока, с которым он не знает, как быть. Доводить было просто, ведь Хаски теперь знал самые неприятные тайны Кая.
Продолжалось это до первой же игры, в которой Хаски посерьезнел, нашел капитана и больше уже не отходил, а при попытке убить сам загрыз троих из команды Акросса.
Королева смеялась потом, говорила, что «Посадила Хаски на поводок», но Кай не понимал. Уживаться в одной команде стало легче, и все же было какое-то чувство опасности.
Кроме шуток, вроде: «Нет, ему такие девушки не нравятся, у него в журналах другие» и «Кай тощий потому, что нормально жрать только в одиннадцать начал» он никому из команды больше не рассказывал о том, что видел. И Кай был ему благодарен за это.
Акросс возвращается в гостевую спальню только часов через восемь, как раз, чтобы застать, как Гидра связывает из простыней веревку для побега. Выглядит, по его мнению, это довольно смешно, особенно попытка спрятать улику под кровать.
— Ты не должен был меня спасать, — уже спокойнее произносит Гидра.
