Роберт Сальваторе - Восстание короля
— Действия дворфов время от времени относятся к тем проблемам.
— Действительно, но я доверяю королю Эмерусу и королю Коннераду. Если они смогут найти путь от своих осаждённых ворот, то они прибудут на помощь Сандабару.
— «Если они смогут найти путь», — повторил король, и его ударение на первое слово, раскрывало его сомнение, что такое случится. Она понимала его разочарование — он высказал ей это несколько раз за последние дни, поскольку еда стала недостаточной и жертв стало больше.
В свою очередь Алейна указала Фирехельму, что треть населения Сандабара была дворфами, и многие имели родственные связи с дворфскими королевствами, особенно с цитаделью Фелбарр.
— В любом случае, мы должны стоять за свою землю, — сказала Алейна. — Больше всего я обеспокоена волшебниками.
— Землетрясения от ударов их молнии заставили трещать мои кости, — ответил король. — И множество трупов врагов оставили дымиться на поле.
— Их удары и в самом деле были смертельны, — согласилась Алейна, — но я попросила, чтобы они подготовили больше защитного волшебства и они отказались.
— Каббледар — упрям, — признал король Фирехельм, говоря о волшебнике, который возглавил маленькую, но опытную гильдию волшебников Сандабара. — Их молнии валят гигантов и удерживают драконов на расстоянии. Их огненные шары сжигают гоблинов и орков без счёта. Что вы хотите ещё, чтобы они сделали?
— Внешняя стена нуждается в ремонте во многих местах, — сказала она, и поставила свой стакан на маленький столик между креслами. — Мы сможем сдержать орды в течение одного дня, в то время как волшебники бросят заклинания создания для камней и железных стен, для…
Она замолчала, когда проследив за взглядом короля к своему бокалу, увидела, что оставшаяся жидкость дрожит как воды потревоженного пруда. Мгновение спустя, прежде чем Алейна могла бы спросить, что это могло бы быть, она почувствовала дрожь глубоко у корней цитадели, глубоко в основании Сандабара.
Долгая и низкая вибрация, продолжалась и усиливалась, как грохот начинающейся лавины.
На стене, защитники тоже почувствовали дрожь и сразу поняли, что это было больше, чем наступление оркской орды, которая, действительно, снова надвигалась.
— Там, — Даути сказал Сильвербеллу, хватая своего друга за руку и поворачивая его к себе. — Боги!
Возглас недоверия хорошо отразил первоначальную реакцию Сильвербелла, на открывшийся перед ними странный и ужасающий вид на главную сторожевую башню города около северных ворот. В угасающем свете дня зигзаги сверкающих молний поднялись по каменным стенам, потрескивая синими искрами внутри и снаружи бойниц. Через одно окно пара мельком увидела солдата, дрожащего и дымящегося, охваченного искрящейся волшебной молнией. На вершине башни охранники смотрели на волшебное восхождение и знали, что были обречены — настолько, чтоб двое спрыгнули с крепостной стены, и, пролетев пятьдесят футов, разбились об землю.
В стороне от башни, далеко от двух воинов Сильвермуна, сама стена начала трястись и дрожать, и большая трещина появилась в толще камней.
— Они прорыли туннели, — сказал Сильвербелл, и его голос был едва слышим.
Паутина волшебных молний увенчала стены башни и спустила свою ярость на бедных солдатах, лучниках и команде катапульты всё ещё находящихся на её вершине. Они странно затряслись, несколько упало с башни, и их одежда дымилась.
Стена за башней разрушилась, складываясь вовнутрь, камни тёрлись и разбивались друг о друга, падали на землю и тонули во рву. Одна большая секция рухнула наружу на внешнюю стену, и та угрожающе накренилась.
Их враги провели туннели под стены и фундамент сторожевой башни и поставили под угрозу её основание!
Крики раздались из башни, когда те, кто пережил молнии, встретили живых противников, и дальше послышались звуки сражения.
Шквал гигантских валунов ударил по повреждённой внешней стене, прямо за упавшей внутренней стеной.
И Сильвербелл первым заметил дракона, со сложенными крыльями падающего с высоты в ускоряющемся пике и нацелившегося, как сразу понял эльф, на повреждённую стену.
— Волшебники! — закричал он. — Волшебники! Ох, лучники! К пролому! К пролому!
Он посмотрел за стену, на орков, скачущих верхом на воргах, на гигантов и бронированных огров — всех устремившихся к тому же самому месту, которое дракон, как живой таран, скоро расчистит во всю ширь, и Сильвербелл осознал, что Сандабар в этот день был обречён.
Сторожевая башня была захвачена. Городские ворота раскрылись, и орды полились через них.
Сильвербелл и Даути отстреляли последние стрелы, обнажили свои мечи и спрыгнули вниз, присоединяясь к дикой схватке.
Но они знали, что не могли победить.
Сандабар не мог победить.
— В цитадель! В цитадель! — слышались крики из каждого уголка города, и слабые, старики и дети устремились к королевской крепости, большой цитадели в центре города Сандабара.
А те, кто мог бороться как Сильвербелл и Даути, сдерживали орды, пока были силы и продолжали бороться, даже когда город начал гореть вокруг них.
Король Фирехельм выбежал на свой балкон и познал отчаяние. Треть зданий пылала; орки и гоблины наполнили улицы как безудержное наводнение.
— Держите двери! — Закричал он вниз, Алейне и другим, главным образом дворфам, сражающимся на широких каменных ступенях прямо перед большой цитаделью. Каждое сердцебиение, что они сохраняли подход к большим железным дверям свободным, означало, что ещё один гражданин Сандабара мог укрыться за крепкими стенами.
— Пещеры, — заметил король, больше себе, чем двум охранникам, сопровождающим его. — Мы должны войти в Пещеры Эверфайр и пробиваться через Подземье, да.
Кивая своим мыслям, король Фирехельм, вернулся в комнату, чтобы найти карты тоннелей, выходящих из зернохранилищ под цитаделью.
Но только он покинул балкон, как тёмная тень пронеслась над ним и два охранника, которых он оставил позади, были так загипнотизированы видом дракона, летящим очень низко над городом, что, ни один не увидел, как его наездник спрыгнул над крышей цитадели в бросающем вызов смерти свободном падении.
В последний момент, только в двадцати футах над зданием, падая как камень, Тиаго Бэнр коснулся эмблемы своего Дома, и активировал заклинание левитации. Его спуск сразу же замедлился, но не прекратился, и тяжело упав на крышу, он сделал кувырок, чтобы погасить силу удара, и отправился к своей желанной цели.
Он подошёл в краю крыши непосредственно над королевским балконом и пошёл без колебания, прижав свой щит под выступ и вызывая его подобное паутине волшебство, чтобы удержать его наверху, когда он перевернулся и повис ногами вниз над балконом, всё ещё на дюжину футов ниже его.
