Алексей Секунов - Платон. Книга первая. В прятки с судьбой
— Быстрее! — поторопил он, — только вас и ждем.
Спустя две минуты «змей», используя маршевые двигатели, ушел в безвоздушное пространство. Пилотская кабина этого планетолета оказалась довольно обширной, она была рассчитана на десять человек, но сейчас их было всего пятеро: два пилота, Платон, Варя и Индрит Васильевич.
Юноша сидел на месте второго пилота перед пультом управления.
— Господин Андропов, познакомьтесь это мой знакомый пилот, Андрей Шмаков, — произнес библиотекарь, пряча за спину бластер. Андропов вежливо слегка поклонился.
— Индрит Васильевич, вы знаете, кто это был? — спросил он, — ну там в кафе?
Библиотекарь замялся, по-видимому, формулируя мысли.
— Честно говоря, я был в шоке, когда узнал, что за вами, гонится Восход. Уж очень интересен факт: для чего экстремистам понадобились вы. В кафе вы видели товарища альфу.
— Кого? — не понял Платон. Юноша посмотрел на Гумилеву. Та тоже пожала плечами.
— Товарища альфу. То есть предводителя этого самого Восхода. У них там иерархия по алфавиту, — пояснил Прокофьев. Платон развернулся в пилотском кресле на 180 градусов.
— Но как они нашли нас? Ведь никто не знал, что мы с Варей летим на Юпитер! — возмутился юноша и встал. Он сделал пару нервных шагов по кабине и остановился.
— Я могу предположить, что нашли вас с помощью какого-либо предмета. У этих металлических штучек имеется масса всяких свойств.
Индрит Васильевич включил обзорный экран левого борта.
Вокруг «змея» прямо за обшивкой медленно плыли гигантские камни. Планетолет уже около получаса осторожно передвигался в плотном потоке астероидов. Благодаря своему изгибающемуся телу «змей» аккуратно «облизывал» монументальные валуны, облетая их по очень близкой орбите. Бортовой исин, используя маневровые дюзы, которыми были оснащены все сегменты корабля, а их было не меньше двух десятков, корректировал точность передвижения и правильность изгибов.
Второй пилот включил увеличение на носовом бортовом экране. Вдалеке уже были видны яркие проблесковые огни, означающие зоны астродобычи.
Вдруг «змея» увело вправо. Как потом сказал пилот Андрей, это был всего лишь небольшой камень скребанувший обшивку.
Зону астродобычи, составляющую примерно около двух тысяч мелких и не очень, астероидов ограничивали яркие стационарные маяки, закрепленные на крайних точках территории.
Слева от «змея», пролетевшего ограничительную полосу, находился гигантский астероид. Астероид был весь забит вкраплениями модульных рабочих поселков, связанных друг с другом посредством коммуникаций. Эти самые коммуникации походили на новогодние гирлянды там и тут оплетающие астероид. Тысячи огней, означающих нахождение на данном объекте жизни, манили к себе.
Приблизившись к астероиду, носившему название «Арктика», второй пилот вышел в эфир, чтобы запросить разрешение о стыковке.
— Разрешаю, — властно ответил диспетчер. Но внезапно его голос утонул в странных помехах. Из динамика раздался оглушительный треск, за которым последовал белый шум. Второй пилот еще несколько раз попытался выйти на связь с «Арктикой», но, увы, его попытки не увенчались успехом.
— Успеем? — вдруг поинтересовался Индрит Васильевич, словно он куда-то торопился. Пилот Шмаков встал со своего места и озабочено поспешил в дальний блок пилотской кабины.
— «Арктика» прием! — сигналил в эфире второй пилот, — прием! Это борт Н4! Прием!
Платон в глубине души начал осознавать, что все происходящее в этот момент очень тревожит и пилотов и библиотекаря. Юноша развернулся в своем кресле к Прокофьеву.
— Что-то не так? — спросил он. Индрит Васильевич озадачено посмотрел на математика, будто оценивал, стоит ли объяснять ему всю серьезность положения или же оставить юношу в неведении.
— Платон, много ли вы знаете о таком явлении, как звездный ветер?
Опять ответил вопросом. Похоже, что отвечать вопросом на вопрос это профессиональная черта всех библиотекарей в мире.
— Звездный ветер? — уточнил Платон. Он помнил, как отец вскользь упоминал, что транспортным межпланетным караванам очень сильно мешает подобное явление. Этим он и ограничился, глубже вдаваться в нюансы материи он не стал.
— Видимо не знаете, — констатировал факт Индрит Васильевич, — звездный ветер, это что-то наподобие «возмущения» пространства. Как на море. Ветер дует, и появляются волны, которые бегут к берегу. Здесь все аналогично: в материи происходят сдвиги, что приводит к волнообразному «возмущению»…
— А в чем же тогда опасность этого явления? — задала дополнительный вопрос Варя. Библиотекарь резко повернул к ней голову, словно девушка сейчас сморозила самую большую в своей жизни глупость.
— В чем опасность? Все очень просто. Если нас накроет подобной пространственной волной, то в лучшем случае у нас просто откажет кое-какая бортовая электроника, — пояснил Прокофьев.
— А в худшем? — с интересом подрывника-самоубийцы спросил Платон.
— В худшем, нас попросту бросит в неизвестно какую точку пространства или в безвременье, — ответил вернувшийся пилот Шмаков, — поэтому мы должны как можно быстрее состыковаться с базой на астероиде.
Платон встал со своего кресла и прошелся по кабине.
— И часто тут так? — поинтересовался он.
— Нет, но когда подобные вещи здесь происходят, в троянцах обычно образуются новые элементы.
«Змей» неприятно накренился на правый бок. Через бортовые визиры, использующие электронный захват, было видно как на одном из вросших в «Арктику» модулей, загорелись стыковочные узлы, дабы корабль смог приземлиться в кромешной темноте.
Во время пространственного выброса в связи со звездным ветром, вся энергия, идущая на обеспечение работы модулей, переходила в генератор электромагнитного поля. Это поле на данный момент являлось самым совершенным средством защиты от выброса. Благодаря, подобным технологиям астродобыча в троянцах юпитера продолжалась.
Транспортный планетолет, изогнувшись вокруг малого метеорита, начал стремительно сближаться со стыковочными модулями «Арктики». Сделав еще один изгиб своего длинного тела «змей», корректируя направление маневровыми дюзами, опустился почти к самой поверхности. Через боковую застекленную часть кабины было видно, как вдалеке между гигантскими камнями яркими зарницами начинает зарождаться волна. Эдакое пространственное «цунами».
— Высота 200! — констатировал факт второй пилота. Андрей тут же начал что-то делать за приборной панелью.
— Высота 150!
