Владимир Белобородов - Норман
– А по-моему, просто.
Мои руки сжимали ее все крепче, сердце учащенно забилось, набирая все больший темп. Я понял, если не скажу все в этот миг, то потом сказать уже не смогу. Собравшись с духом, выпалил:
– Я не знаю, как отношусь к ней!
Сказать, что люблю Нейлу, язык не повернулся. Может, потому, что говорил эти слова Софье, может, не хотел ее обидеть. Она села на меня, уперев руки в грудь.
– Вон как…
Потом помолчала, разглядывая меня.
– А ко мне ты как относишься?
– Не знаю.
Она еще немного посмотрела мне в глаза.
– И ведь не врешь. В общем, так, сейчас ты будешь моим. Во-первых, я не намерена отбивать своего мужчину, пусть у меня отбивают, а во-вторых, сейчас я хочу тебя. Но не обольщайся, пока не определишься, в постель ко мне больше не лезь.
– Но…
Она зажала мне ладошкой губы.
– Не усложняй, дай порадоваться встрече с мужем.
Ее губы переняли эстафету от ладони, говорить мне больше не дали.
Вышли мы через полчасти.
– Да, и еще, – остановила меня в дверях Софья, больше я тебя никуда не отпущу.
Ее рука сжалась там, где мне меньше всего хотелось, похоже, это входило у нее в привычку.
– Смотри у меня, – зло прошептала она.
На небольшой кухне было не протолкнуться. То, что произошло между нами, явно слышали все. Особенно ясно говорили об этом хитрые глаза девчонок, разглядывающих нас. Нейлы, слава богам, среди них не оказалось.
– А где остальные? – спросил я, усаживаясь на место, которое мне освободил уже позавтракавший Малик.
– Твой отец с дедом и Нейлой пошли за покупками, сказали, что вы выглядите как оборванцы и с этим надо что-то делать. Эль пытается посмотреть ваших лошадей. Храм с Кейном в комнате.
– Ты расскажешь, как съездили?
– Тут, по-моему, и без меня все рассказали, – посмотрел я на Аллойю, показавшую мне язык. – Лучше ты расскажи, как вы доехали.
– Через день после того как вы уехали, в село заявились десять светлых во главе с магом. Пытались дойти до заимки, но, проплутав полдня, трижды выйдя к отцову камню, ушли обратно. Дед сказал, что это ненадолго, поэтому мы в тот же день выехали, оставив Савлентию еще одну лошадь. Через десятину нас догнал дед с навьюченной лошадью и Кассой. Ты бы видел, как смешно выглядит нагруженная сейша. В общем, светлые вернулись с менталистом и двумя боевыми магами. Менталист смог найти дедовы блуждающие амулеты, и они вышли к заимке. Дед, я так понял, навалял им по полной, но заимку они сожгли. Поэтому, не дожидаясь следующего нашествия, он поехал за нами. Потом мы прибыли сюда, здесь нас не пустили с сейшей в город, а за гоблина вообще чуть не подняли на копья. Поскольку в местных трактирах зверские цены, сняли домик. Но тоже дорого. Рамос говорит, доживем десятину здесь, потом они усадьбу какую-то купить собираются. Мы уже тут примелькались.
– А Торка где?
– На чердаке живет, его дед с Рамосом в мешке привезли. Трясется как осиновый лист. Храм сказал ему не высовываться. Если кто узнает, дом выжгут. Здесь такая практика, если какую нечисть, вампира там или еще кого из Темных земель находят, весь дом изнутри магией выжигают. Поэтому деревянные дома не строят.
– У вас есть гоблин? А можно посмотреть? – Яля аж подпрыгнула.
– В обед пойдем его кормить, познакомлю, – гордо пообещал Малик.
Может, мне и показалось, но, по-моему, он рисовался перед девушкой. Я взял это на заметку.
Через часть из лавок вернулись отец с дедом. Вместе с ними поднялся эльф, по его виду можно было понять, что после проверки лошадей он успел помыться.
– Надо было Нормана послать, он для женщин покупать умеет, – ворчал отец.
Девчонки тут же убежали в комнату переодеваться, Софья ушла с ними. Нейла была уже в обновах, поэтому осталась с нами. Она оделась в зеленое платье до щиколоток, небольшое декольте подчеркивало шею, на которой красовались недорогие бусы. Цокая каблучками лакированных туфелек, девушка подошла ко мне:
– Дядя Рамос, ты хочешь сказать, что это лупоглазик? – слегка шепелявя, произнесла она.
Не дождавшись ответа, обошла меня кругом. У меня в голове промелькнуло, что это уже было.
– Да нет, ты шутишь. Хотя… Стоит так же – истуканом. Да и взгляд глуповатый.
Малик с Сайлом хихикнули.
– А каков красавчик стал, фигурку наработал, попка вон какая… упругая.
Она остановилась прямо передо мной. Улыбались уже все.
– Ну давай в третий раз знакомиться, в тот раз ты не помнил меня. Теперь, глядя на тебя, я сомневаюсь, что когда-нибудь знала тебя.
Она нежно обвила меня руками, подпрыгнула и чмокнула в нос.
– Привет, лупоглазик!
Я глупо улыбался, из глаз потекли слезы. Нейла, та самая Нейла.
– Я тоже люблю тебя. – Она прижалась к моей груди.
Я обнял ее. После «знакомства» сели за стол. Эль налил отвара. Вскоре из девчачьей комнаты вышла Софья.
Нейла пристально посмотрела на нее:
– Софья, из зельниц?
Та кивнула.
– А я утром краем глаза тебя видела, очень знакомое лицо! – крикнула Нейла и бросилась ей на шею. – Да тут пол-академии собралось, будто и не уезжала!
Нейла оторвалась от впавшей в ступор девушки.
– Пойдем, расскажешь мне все, – и потащила Софью в комнату.
– Там Храм с Кейном.
– Выгоним!
Она затащила Софью в комнату. Отец улыбался, через меру из комнаты вышли ворчащий Храм и Кейн.
– Ну вот, а ты – больна, больна, – улыбался отец.
– Ну, за удачный приезд и обновки. Сегодня празднуем. Завтра – дела. – Дед достал бутыль чего-то явно покрепче вина.
Только успели выпить по второй, раздался вскрик Софьи, не успели мы вскочить, через два удара сердца появилась она сама. На ней лица не было.
– Там! – Она указала на дверь комнаты.
Мы ворвались туда и чуть не вынесли двери. Нейла сидела на кровати с отсутствующим взглядом. Отец попытался прикоснуться к ней, она тут же затряслась, отстранилась от него и заревела. Отец отшатнулся. Я растолкал всех, обнял ее, прижал к груди и певучим голосом стал успокаивать. Смысл слов в этот момент не имел значения. Знаками показал всем выйти.
– Это нормально, – успокоил всех Сайл. – Мы сначала тоже пугались, обходили ее стороной. Сейчас она только Нормана подпустит или хасанов. Мер через пятнадцать уснет, а потом проспит с полчасти и станет обычной. Ну как обычной, такой, как сегодня утром, я ее первый раз видел.
Софья ревела, отец ее успокаивал.
– Я, я… я же ничего не делала, только разговаривала.
– Не переживай, это не ты, – уговаривал ее Сайл. – Просто, когда у нее взгляд становится стеклянным, отходи в сторону и зови Нормана. Сейчас еще хорошо, вначале она вообще сразу визжала, если кто-то ближе метра подходил, и ничего не понимала. Норман с ней, как с дитем, маялся. Кормил, поил, песенки напевал, в туалет водил. Вот тогда тяжело было, да, дядя Кейн?
