Юрий Никитин - Трое в Песках
— Не нравится мне это племя, — сказал Мрак подозрительно. — Ох, не нравится!
— И мне, — сказал Олег нервно. — Ноги кривые, немытые…
Мрак покосился с таким удивлением, будто на говорящего коня.
— Остришь? Во даешь…
— Со страху, — признался Олег. — Во мне все трясется.
— Тебе хорошо, — позавидовал Мрак. — Согреешься.
Всадники держались ровными рядами с двух сторон. Когда подскакали на взмыленных конях еще два мелких отряда, Ратмир с ними коротко переговорил, те поехали сзади, начисто перекрыв дорогу к бегству.
— А мы туда и сами перли, — сказал Мрак философски. — Взгляни на Тарха!
Тот ехал задним, наигрывая на дудочке веселые песенки. Лиска, для которой игралось, покрутила пальцем у виска. У певца Олега в голове не хватает, одни таргитаи, с негодованием хлестнула коня и поехала впереди рядом с Мраком.
Воины, напротив, с интересом слушали, подъехали ближе. Таргитай не возражал, он редко вообще возражал, зато Мрак от беды подальше отдалился от них насколько мог.
По дороге присоединились еще две группки — побогаче, в крепких доспехах, все как на подбор в блестящих шлемах. Эти вовсе окружили Таргитая, дальше ехал в кольце стражников, словно почетный гость. Мрак дергался, оглядывался, Олег успокаивал: на Тарха, мол, даже собаки не кидаются.
Он привстал, оглядывался, но не узрел кибиток, домов или хотя бы шалашей — Дерево поочередно охраняли приходящие отборные отряды из дальних племен.
Далеко впереди показалась группа всадников. Олег насторожился. Едут не спеша, по-царски. Если не верховные вожди, то все же те, от которых зависит их судьба.
В томительном молчании сблизились. Мрак и Олег выехали вперед. Всадники невозмутимо ждали, кони обнюхивались, пытались щипать траву. В середине переднего отряда высился в седле грузный человек. Дорогая одежда ниспадала по обе стороны, сапог не было видно, как и оружия. Он был без доспехов и с непокрытой головой.
Мрак поднял руку:
— Доброго здоровья и хорошей охоты!
Голос его был мощным, с волчьей нотой. Кони испуганно захрапели и попятились, а под вожаком встал на дыбки, едва не сбросил. Всадники хватали за удила, тревожно и с удивлением посматривали на чужаков.
Кое-как совладев с дрожащими животными, передние всадники снова поставили их в ряд. Старший вяло вскинул руку:
— Приветствуем и мы, ежели пришли с добром.
— Мы с добром, — поспешил сказать Олег.
Всадник скривил тонкие губы:
— Что добро, а что зло — решаем мы. В каждом племени свои понятия о добре и зле.
Олег порывался возразить, расхрабрился, Мрак предостерегающе придержал его за локоть:
— Нишкни, мудрая голова. Мы идем с добром, но это добро не для себя, а для других людей!
Предводитель сказал тем же раздраженным голосом, явно сердясь за испуг своего коня:
— Меня зовут Богдан сын Хмеля. Я прожил долгую жизнь, знаю — наибольшее зло от тех, кто гребет не для себя, а для других. Самые кровавые войны развязываются теми, кто расшибается в лепешку для своего народа… Своего, конечно. Мы теперь знаем, как с вами поступить.
— Погоди! — вскричал Олег. Он сразу понял то, почему всадники расступились, а в передний ряд выдвинулись лучники. Стрелы уже лежали на тетивах. Похоже, проделывали такое не раз, а Богдан говорил так, словно повторял давно заученную молитву богам. — Мы еще не все сказали!
— Не все, не все, — подтвердил Мрак. Он неспешно вытащил огромную секиру, заходящее солнце заиграло кровавыми отблесками, словно с лезвия уже капала кровь. — Еще не все…
Таргитай нехотя спрятал дуду, так же медленно, как Мрак, вытащил из ножен меч. Длинный, с широким лезвием, он сразу словно сгустил вокруг себя воздух, и странные лилово-оранжевые отсветы заиграли на лице Таргитая. Он стоял в окружении солнечного света, в котором коротко и страшно блистали молнии.
Глава 13
Всадники ахнули, подались назад. Кони приседали на крупы, храпели. Раздирая рты удилами, их кое-как остановили. Лица у всадников были белые, а глаза стали размером с их выпуклые щиты.
Богдан удержал коня, тому передался страх всадника.
— Всем стоять!.. А ты, пришелец, скажи: зачем тебе Жезл, ежели уже владеешь мощью богов?
Таргитай ответил, опережая Мрака, не обращая внимания на отчаянные знаки Олега не выказывать свою дурость:
— Эт не та мощь.
Богдан спросил озадаченно:
— Как это?
— Это убивает, — ответил Таргитай чистым детским голосом. — Я не хочу убивать. А Жезл… Не знаю, но я оставлю Меч, ежели велите, в обмен на Жезл.
Всадники суетились, перемещались, что-то выкрикивали сорванными голосами. Богдан поднял руку:
— Тихо!.. А вы, странные, если пропустим к Дереву, в самом деле оставите Меч?
Мрак показал дурню кулак размером с детскую голову, но Таргитай ответил без колебаний, даже с облегчением:
— С радостью. Я не люблю этот Меч.
Всадники смотрели с широко открытыми ртами, а Богдан после паузы сказал медленно:
— Мы пропустим вас. Ты говоришь искренне. Ты в самом деле понимаешь, что Жезл сильнее Меча.
Всадники расступились. Обалдевший Мрак тронул коня, четверка медленно тронулась в проход. Олег смотрел в хмурые напряженные лица, сжимался от страха — четверых легко истыкать стрелами, но не стреляют, даже мечи вложили в перевязи! Наивная дурость Таргитая оказалась сильнее его мудрости и отваги Мрака. Правда, сам Таргитай еще меньше понимает, почему не тронули, но дорога к Дереву открыта!
Когда стража Дерева осталась позади, Мрак вздохнул, словно свалил с плечей горный хребет, сказал с великим облегчением:
— Здорово ты их наколол, Тарх! Поверили.
Таргитай поспешно спрятал дудочку.
— Я в самом деле оставлю Меч.
Даже Олег и амазонка подпрыгнули в седлах, а Мрак вытаращил глаза:
— Сдурел?
— А что? Мрак, твоей секирой можно хотя бы лес рубить или дрова колоть, а Меч только убивает. И только людей!
Олег смолчал, люди бывают разные, иных убивать — спасать целые племена. Мрак же покраснел, голос стал угрожающим:
— Таргитай, мы уцелеваем только чудом, да по дурости. Умные уже бы сгинули. Нам щепка может спасти шкуры, а ты от такой штуки отказываешься! Даже боги не брезговали, а ты белых ручек марать не изволишь. Ладно, хвороста нарублю своей благородной секирой, Олегу хватит всей его мощи волхва, дабы разжечь костер без огнива — вечно теряет, спасибо Лиске: находит и незаметно кладет ему в сумку, а вот тебе выпала, дурню, редкая удача — рубить и крушить ворога!
Таргитай подумал, двинул плечами:
— Не понимаю такой удачи.
Мрак всплеснул руками:
— Дурень, это же всем понятно! Об этом даже песни поют. Вспомни Странника. Тебе ж самому нравятся песни про поединки, кровь из ран, битвы с великанами, схватки со Змеями, спасать девок из плена, крушить и низвергать!
