Майкл Суэнвик - Танцы с медведями
— Погодите, сударь, — спохватился Даргер. — Я вижу на противоположной стороне улицы таверну, фонари которой ярко горят. Видимо, хозяин кабачка остался на посту. Каталка вряд ли пролезет в дверь, но ведь в приказах ничего не говорится об этом средстве передвижения, только обо мне, пленном, и о том, что я должен быть связан. Вы могли бы обмотать все стропы, кроме одной, вокруг моего тела, оставив свободной лишь мою руку до локтя. А из стропы легко сделать поводок и привязать меня за запястье, дабы не сомневаться, что я не сбегу. Следовательно, вы соблюдете приказ, дав мне возможность угостить вас выпивкой.
— Ну… — протянул Войтек. — Наверное. От стаканчика вреда не будет. Но имейте в виду, не более стопки. А затем мы присоединимся к остальным в Кремле.
— Безусловно, — серьезно кивнул Даргер. Сейчас он еще был далек от полной свободы. Но, по его опыту, если удалось склонить солдата к выпивке, битва наполовину выиграна.
На другом конце города, на берегу Москвы-реки, у освещенного кострами перекрестка Большой Якиманки и Большой Полянки генеральша Звездный-Городок раздавала автоматы своей банде проституток. Она тщательно осматривала каждый ствол, прежде чем выдать его, дабы убедиться, что он не заряжен. Она не забывала инструктировать шлюх, как использовать автоматы в качестве дубинок.
— Ваша задача — повергнуть противника, чтобы он не бросился на вас. Значит, бить надо по голове. Возьмите свой автомат вот так, прикладом вперед, — объясняла Магдалена. — Верхушка черепа — толстая и крепкая, поэтому, если вы ударите по этому месту, ваше оружие может запросто отскочить в сторону. Врежьте по лицу, и он не потеряет сознания, но будет метаться как бешеный. Наилучшая стратегия: сильный удар за ухом. Они надолго вырубаются или умирают. Итак, подняли калаши и начали тренировку.
Проститутки повиновались.
— Бейте чуть вниз и внутрь. Давайте.
Они повторили ее движение кто во что горазд.
— Теперь верните автомат в исходное положение. Раз, два, три. Ничего сложного. Вопросы есть?
Одна девица подняла руку.
— Но откуда мы знаем, что это приятно Богу?
— Что?
— Бог есть добро и любовь. Раньше я так не думала, но теперь я уверена. И не только я, мы все уверены. — Жрицы любви согласно закивали. — Поэтому я не знаю, понравится ли Ему, что мы бьем и убиваем людей.
— Катя права. Если Бог повсюду, как мы можем вершить плохие дела в Его присутствии?
Генеральша вымученно улыбнулась.
— Делайте это с любовью. Как апостолы. Помните, за ухо!
Войска барона тоже не дремали. Некоторые были пьяны, а другие настолько воспламенены наркотиком, что едва не светились. Но муштра быстро сделала свое дело. Лукойл-Газпром расхаживал взад-вперед вдоль беспорядочного сборища, крича и ругаясь, пока наконец чисто по привычке солдаты не выстроились клином, ощетинившимся штыками. Они проходили строевое упражнение так часто, что даже не поморщились. Толпа могла появиться с минуты на минуту. Штатских, однако, пока еще не было видно, но крики и возгласы уже доносились до барона и его подчиненных.
У мобилизованных не было ни барабана, ни барабанщика, поэтому обязанность отсчитывать такт возложили на сержанта. Барон как раз закончил инструктаж, когда к ним широким шагом подошла генеральша Звездный-Городок.
— Я прогоню жирных проституток вокруг квартала и снаряжу их в боковую улочку, — показала она. — Когда толпа минует нас, посылай своих людей вперед. Я дождусь, пока ваш клин разделит их, а затем пущу девок во фланг. Надеюсь, что это вызовет панику, народ разбежится в разные стороны и вряд ли захочет буйствовать.
— Хороший план, — одобрил барон. — Думаю, сработает.
И каждый из них вернулся к своим войскам.
Зоесофья, в свою очередь, держалась в тени и наблюдала. Хотя ее знание военной истории и тактики было непревзойденным, она понимала, что генеральша и барон действуют, исходя из долгого опыта. В подобной ситуации она мудро решила не путаться у них под ногами.
При этом она не переставала размышлять. До сих пор Звездный-Городок играла роль руководителя, а барон послушно следовал за ней. Что еще хуже, это видели рядовые солдаты. А значит, когда все закончится, при условии что они уцелеют, героем ночи станет не барон, а рыжая валькирия.
Надо что-то делать.
Прямо сейчас.
16
Князю Московии снился пожар.
Он метался и ворочался в бессильной ярости. Его любимый город в опасности! Всю свою сознательную жизнь, с того самого дня, когда инженеры сочли его хорошо запрограммированным для правления, он заботился о Москве. Все было в его власти: союзы и дипломатические вмешательства, ремонт канализации и улучшение в распределении продовольствия, новые правила здравоохранения и модернизация почтовых соколов, торговые договоры и взятки, размещение армий и отдельные убийства, подавление волнений из-за новостных сплетен, строительные проекты и полуночные аресты. Он видел, как вызревали махинации подземных владык, Хортенко, Зоесофьи, Кощея, Лукойл-Газпрома и даже фальшивого посла Византии с невероятно длинным именем — ведь доклады людей Хортенко были подробны, а княжеские способности к экстраполяции сверхъестествены. Действия менее крупных игроков он угадывал интуитивно. Движения и эмоции масс являлись статистической определенностью. Но гонцы приходили все реже, и теперь совсем перестали нашептывать ему на ухо. Княжеским грезам мешала постепенно нарастающая слепота. Его невежество росло.
Поток информации в Московии нарушился, и он не мог больше объединять, воображать и осмысливать судьбу своей страны. И для него это было мукой. Не будучи до конца уверен в реальности существования Москвы, он всегда знал, что происходит в городе в каждый отдельный момент. А теперь это ушло.
Но ему снились пожары.
Они являлись неизбежностью. Они вспыхивали и в лучшие времена, и для борьбы с ними князь учредил добровольные бригады во всех московских округах. Но нынешние времена были далеко не лучшими. Пьяные жгли костры на улицах. Одурманенные наркотиками религиозные неофиты бросались с молитвами в разврат. Они оставляли свечи и лампы без присмотра и присоединялись к процессиям, направлявшимся неизвестно куда. Подземные жители шныряли по туннелям с факелами, словно бесчисленные мыши с деревянными спичками в зубах. Пожары подвели роковую черту в истории Москвы.
Хуже того, сейчас функционировала только горстка пожарных команд, полицейских участков и армейских подразделений. Хортенко спросил князя, как обезвредить как можно больший их процент, и князь изложил ему весь процесс — пошагово и в подробностях. Для этих функций его в первую очередь и создали: отвечать на поставленные перед ним вопросы настолько полно и правдиво, насколько позволяли его сверхчеловеческие способности к анализу и обобщению. Он не отмалчивался и не лгал.