Ольга Голутвина - Крылья распахнуть!
Шарах поклонился и без единого слова вышел.
Гьера, подойдя к оконцу, похожему на бойницу, взглядом проследила путь пирата от дома. Обернулась к брату, молча кивнула: мол, ушел, не подслушивает.
Свен серьезно, тяжело сказал:
— Это не Шарах.
— Уверен?
— Он говорит, что сидел в узилище. Откуда слово такое знает?
— Ну, мог где-то подцепить.
— Мог. Но когда увлекся беседой, речь стала глаже. И «песьи ласты» вставлять позабыл. Но я его еще проверил. Сказал, что здесь недавно был его побратим — Тирас Козел с «Облачной ведьмы». И этот гад начал сожалеть, что не увиделся с побратимом.
— Значит, даже не из Виктии, — задумчиво протянула Гьера. — Не знает, что ни один виктиец не позволит называть себя козлом.
— К тому же на «Облачной ведьме» нет никого по имени Тирас, а у Шараха вроде бы не было побратима. А раз он в обличье Шараха, значит, это маг…
Губы пиратского адмирала твердо сжались.
Гьера отвела взгляд, пряча насмешку, которую Свен не простил бы даже сестре.
Она знала, как ее брат относится к магам. С колдовством не совладают ни честный клинок, ни верная пуля, ни тяжелый кулак. Нечто непостижимое, а потому ненавистное и пугающее. Страх перед чарами пират прячет от всего света, а ненависть — нет.
— Почему ты удержала меня? Руки бы тебе переломать за это!
Гьера проигнорировала угрозу.
— Меня заинтересовал его заказ. Ведь наверняка он и есть настоящий заказчик.
— Ну, пожалуй, да.
— И тайна так важна для него, что не прислужника послал, а сам явился. Хотя наверняка знает, как нежно ты любишь чародеев.
— Должен бы знать, раз сунулся ко мне под чужой личиной.
— Вот-вот… Пошел на риск, сулит большие деньги… почему, за что?
— За твоего Франта король обещал всего сорок монет, — поддел Свен сестру.
Та ответила зло:
— Дохлый волк только на шкуру и годится. Пустил чужую сталь себе в грудь — значит, есть боец получше. Жаль, я не потолковала по-доброму с его убийцей. Может, тот молодец был бы мне под стать?
Свен нахмурился, хотя его задел не пренебрежительный отзыв сестры о покойном Франте. Закололи его — и ладно. Все равно он не годился в зятья пиратскому адмиралу.
Гьера познакомилась с этим красавчиком прошлой зимой, когда эскадра стояла в Горячих Ключах, а Свен с сестрой под чужими именами путешествовали по Альбину — так, несколько деловых встреч, знакомство с новыми скупщиками добычи… но главным было желание поиграть с судьбой: в Альбине «поморник» Свен Двужильный был объявлен вне закона.
Там-то Гьера и встретила Франта, наемного убийцу высокого полета. И закружил он девке голову рассказами о придворных интригах, о тайнах мировой политики, о блеске клинков в дворцовых переходах, о золоте, к которому кровь не пристает… впрочем, про золото и кровь она и так все знала, не раз в ночной рейд ходила, небоходов резала.
Гьера отказалась возвращаться в Виктию. А когда Свен на эту дуру прикрикнул — оскалилась на брата: «Я искала хищника себе под стать — и нашла!»
Тут бы Свену пришибить альбинского головореза и увезти сестру домой. Так нет же, гордость заела. Плюнул: «Ну и милуйся со своим сокровищем!» И вернулся к эскадре.
А позавчера сестренка вернулась. Ухитрилась угнать армейскую летучую шлюпку — легкую, скоростную, на одного леската, на таких гонцы доставляют важные вести. Летела домой, как стрела из лука, ветер всю дорогу ей верно служил, и лескат, хоть чужой, враз ее воле подчинился. И рассказала брату, что Франт пообещал ей показать, как меняется судьба королевства. Взял ее с собою, чтобы увидела смерть принцессы Эннии. А вместо этого сдох сам, нарвался на фехтовальщика сильнее себя.
Ну, вернулась сестра — и славно, она толково командует головорезами, да и вообще хорошо, когда семья в сборе… но почему у Свена скребет на сердце? Замуж бы ее за кого-нибудь из верных подручных! Но Гьера не из тех, кого можно взять за руку и отвести в храм, где уже дожидается жених.
Отогнав неуместные размышления, Свен спросил зло:
— Почему ты сунулась мне под руку? Нечего колдовской сволочи шляться в моих владениях!
— Убить его всегда успеешь.
— Вздор! Мерзавец, в которого вовремя не всадишь клинок, успеет натворить непоправимых дел!
— Свен, подари его мне. И его, и заказ. Впереди скучная зима, вот я и развлекусь.
— И как ты собираешься провернуть это дело?
— Расспрошу твоих лазутчиков в портовых городах — голубиной почтой. Узнаю, где зимует «Миранда». Возьму надежных парней — и туда, верхом.
— Но заказчик хочет, чтоб дело было свалено на пиратов. Вроде как налет…
— Заказчик — трус и дурак. Все можно сделать красиво. Никакая тень, как он выражается, на него не упадет. И совсем не нужно устраивать тарарам всем экипажем «Кровавого когтя»… Ну, Свен, подаришь?
— И не мечтай! Чтоб из-за твоего каприза я позволил поганому колдуну гулять по Тьме-Гавани?
Он ожидал бурной вспышки: кровь матери-иллийки отразилась на характере сестры куда заметнее, чем на его собственном.
Но Гьера улыбнулась с непривычной нежностью и сказала кротко:
— Брат, прошу тебя! Ради чрева, что нас выносило, и груди, что нас вскормила!
Свен потянулся за кружкой пива и сделал большой глоток, чтобы скрыть замешательство.
Ого! Такими словами не швыряются! По древнему виктийскому обычаю, для братьев и сестер на такую просьбу отказа быть не может. Гьера произнесла эту фразу до сегодняшнего дня лишь один раз: когда впервые просилась с братом в боевой рейд. И там доказала всем, что умеет сражаться не хуже любого «поморника».
— Крепко же тебя зацепило! — хохотнул Свен. — Ну, давай, развлекайся. Но когда получишь деньги — прикинь, не удастся ли порешить заодно этого мага.
* * *Пираты провожали взглядами сестру адмирала, задумчиво бредущую меж бараками.
Не часто порождала Виктия женщин настолько отважных, сильных и безжалостных, чтобы они уходили вместе с отцами и братьями в море, а позже, когда взмыли над берегами Северного моря летучие корабли, — и в небо. О каждой из таких воительниц сложена песня после смерти — виктийцы не воспевают героев, пока те живы.
И сейчас мимо леташей, глядя сквозь них, шла будущая песня.
Статная. Высокая. В мужских штанах и рубахе, в просторной куртке. Рыжие волосы схвачены лентой. Лицо диковатое, с резкими чертами — по виктийским меркам, не такая уж и красавица. В мать пошла, в иллийку. Нос ястребиный, патлы огненные, глаза дерзкие — вот муж с такою намается… Но тянет к ней мужиков, тянет, словно канатом!
Когда прошлой зимой Гьера нашла себе паука наземного и подалась в Альбин, парни с «Кровавого когтя» сперва той вести не поверили, а потом всем экипажем в запой ударились. И лихую пиратку упустить обидно, и подначки других команд слушать невмоготу: мол, что ж вы, тюлени, за девицей не уследили, дали альбинцу ее уволочь!
