Владимир Белобородов - Норман. Шаг во тьму
– Что искать-то?
– Силу Торна. Вам не понять.
Углубляться в религиозные дебри гномов я не стал, тем более что ко мне подскочили два эльфенка кругов десяти и, спросив разрешения у Энурлена, поинтересовались качеством стрел в их руках. Я похвалил, повертев одну, тем более что, на мой взгляд, она была идеальна. Парни оставили мне стрелы и со счастливыми лицами убежали к гномату их возраста, поджидающему в отдалении. Что-то ему проговорили, он важно кивнул и направился в сторону кузни.
– Кривоваты, конечно, – произнес глава, – но молодец, что не обидел. Они старались.
– Согласен, наконечник тоже не очень, мы потом тебе другие дадим. – прибавил Кальд.
– С моей способностью стрелять из лука я уж лучше эти возьму, может, они счастливее будут.
Поняв, что фраза двусмысленная, поправился:
– И дети, и стрелы.
– Жикатака рока рыыняка.
Я не сразу понял, чью речь, звучавшую, как абракадабренная скороговорка, услышал сзади. Но через пять ударов сердца мимо меня пролетел Торка, а за ним его самка.
– С самого утра как с ума сошли, – пояснил происходящее Энурлен. – Пытался узнать у него, за что гоняет, – ничего толком не понял. «Ширкла, – говорит, – ругаться. Торка – месть».
У меня стали закрадываться смутные подозрения по поводу причины гнева самки Торки, но я отбросил их как сумасбродные.
– Слушай, Кальд, а у вас нет металла, чтобы не ржавел?
Гном мрачно посмотрел на меня, похоже, я затронул какой-то секрет.
– Зачем?
– Тут, понимаешь, Новера у меня знатно потрепали, а в одном месте узнал… – тут я сделал паузу, – что, если вместо ребер поставить такие же металлические, они могут прижиться.
Гном выдохнул:
– Лучше деревянные после укрепления эльфами. Завяжут плетения на искру, и они еще Новера переживут.
Напившись со старейшинами отвара, рванул искать Разу. Нашел у Новера, где они с Нейлой и темным эльфом зависли над хасаном.
– Раза, – почему-то шепотом позвал ее.
– Что? Да ты заходи.
– Раза, а что, если вместо ребер укрепленное дерево поставить?
– Сам догадался? – удивленно спросила эльфийка.
– Не совсем. – Тут я заметил, что у Нейлы растягиваются губы в улыбке.
– Ух, – произнесла Раза, – ну, тебе надо в лекари.
Тут ее лицо изменилось.
– А мы, по-твоему, что делаем?
Я запоздало заметил дугообразное изделие в руках у эльфа. Хотя… если бы раньше заметил, не понял бы.
– У-шш, – прошипела Раза.
Наверняка значит «брысь», что, собственно, я и сделал. Нейла через меру догнала меня:
– А я не знала, что ты окончил первый курс лекарского факультета.
– Могли бы и вчера сказать, что можно вставить ребра из дерева.
– Если честно, то это вчера и подразумевалось.
Увидев, что я не настроен на шутки, то есть надут, Нейла сменила тон:
– Ну извини, я забыла, что ты у меня дурачок, в смысле криворожик…
Нейле пришлось бежать.
Пока все были заняты, мы решили сходить к желудю. Из ворот одним выйти не удалось – примкнули Ларриен из эльфов и суровый гном с топором и в кольчуге. Отвязаться от охраны не получилось, они молча шли за нами. Ворота охраняли хуторяне. Оглянувшись, я понял, что все работы по восстановлению крыши остановлены. Похоже, стало не до этого. Я протянул руку гному:
– Норман, можно Нор.
– Хаар, можно Хар, – представился гном.
Уже у выхода нас догнал Серый. Оборотень был хмур.
– Извини, – понимая причину его настроения, произнес я, – завтра утром выйдем.
– Да ничего, пятерка гномов будет только кстати.
– Какая пятерка?
– Кальд распорядился.
– Чего тогда надутый?
– Долго выезжаем.
– Согласен.
Около места посадки желудя оказалось людно, в смысле разумно, в смысле много разумных. Саймол, Нирт, Эль и Паэлан склонились около поднявшегося бугорка земли. В некотором отдалении лежала Руча. Рядом с ней гордо стояли Егоза и еще двое эльфийских подростков, гневно поглядывая на личей. Эльфята гордо застыли, опершись о расчехленные луки, но так, чтобы при этом максимально быстро привести их в боевое положение. Не пускают пока стрелы, и то ладно. В ветвях деревьев обоняние хасана улавливало как минимум еще трех эльфов. «Садоводы» продолжали мучить зародыш мэллорна, хотя, когда Нирт снимал купол темной маны, нити светлой силы вокруг начинали изгибаться в сторону желудя.
– Чего вы его насилуете?
– Не насилуем, а помогаем, – ответил Саймол.
– Странно это слышать от лича. Оно что, угасать начало?
– Нет, наоборот.
– Оставьте его в покое, а то вырастет кривое, как в Темных.
Паэлан даже вздрогнул после этих слов.
– Наверное, действительно хватит, – не совсем смело остановил он Нирта.
– Нет так нет.
– А Дайлон где? – спросил я Саймола.
– Где-то по окрестностям катается, ему никогда не нравилось возиться с растениями.
Отмазка была так себе. Напоминало мои слова, когда я прикрывал от личей миссию Пуша. Высказывать вслух свои соображения не стал.
– Нейла, ты бы пошла лучше отдохнула и Разе показалась. – Мне, если честно, не очень нравилось соседство любимой и пока еще непонятных союзников.
– Что-то ночью тебя это не волновало?
– Я осознал свою ошибку, теперь исправляюсь.
Нейла с прищуром посмотрела на меня:
– Как скажешь, Нор.
Ох, не к добру это ее послушание. Нейла встала и пошла в сторону крепости. Егоза и еще один подросток тут же перехватили луки. Проходя мимо меня, любимая шепнула на ушко:
– Не заигрывайся, любимый.
Сначала хотел поиграть в мужика и независимо подождать, пока Нейла вернется в крепость, но вовремя спохватился, нагнал ее.
– Что это ты у меня ласковая и послушная последнее время?
– Ну так любовь же. – Она прижалась к моему плечу.
Я ее обнял. В голове роилось множество различных мыслей, начиная от сборов в дальнейший поход, кончая странным появлением личей, но в этот момент я отбросил их и просто шел, наслаждаясь. Нейла почувствовала мое состояние и прижалась сильнее. Наша охрана вежливо следовала в отдалении.
– Ощущаю себя принцем, – прошептал я.
– Я согласна. Принцесса Нейла эль Ровен. Звучит.
Я старался уходить от темы женитьбы, поэтому на шутку не ответил. Нейла, конечно, замечала, что я не называл ее женой, в отличие от Софьи, но по каким-то своим мотивам не поднимала эту тему. Я не боялся женитьбы, а вот называть ее так пока не хотел. Не знаю почему. Пытался заняться самокопанием, но так и не нашел истины. Может, конечно, из-за Софьи, но для себя я сформулировал замечательную теорию: я не хочу называть Нейлу женой не потому, что называл уже так другую, а потому, что стал относиться к этому серьезно после беременности Нейлы. Нейле я данную теорию, понятно, не озвучивал, потому как из нее вытекал соответствующий вопрос – когда? А спешить с этим до выяснения, вернее, объяснения с Софьей, я не хотел. В общем, сам запутался.
