Аркадий и Борис Стругацкие - Мир Полудня (сборник)
– А потом через двадцать лет прилетаем мы с Юрковским и объясняем истинное положение вещей. И начинается освоение под нашим руководством местной Венеры. Мы строим «Хиусы»…
– И все начинается снача-ала! – гнусаво пропел Юрковский.
– Да, и все начинается сначала. Захолустная Венера освоена и… вообще все сначала. Вечное движение, – глубокомысленно закончил Дауге.
Все засмеялись.
– У меня есть предложение… – сказал Юрковский.
– Извините, – прервал его Ермаков. Он поднялся и включил приемник.
Помещение сразу наполнилось свистом и скрежетом.
Геологи переглянулись.
– Связи нет? – тревожно спросил Дауге.
– Вторые сутки нет, – тихо ответил Быков, косясь на командира.
Ермаков повернул ручку приемника – скрежет сразу утих.
– Мы отправимся к «Хиусу»… – он поглядел на часы, – через час с лишним. Если, конечно, ничего не изменится…
Межпланетники оторопело поглядели друг на друга.
– Позвольте, – нахмурился Юрковский, – а Дымное море?
– Разве мы не пойдем в Дымное море? – с изумлением спросил Дауге.
Командир молчал.
– Потом… ведь Михаил Антонович, как мы договорились, должен привести «Хиус» сюда. Ракетодром готов к приему… Михаил ждет только вашего приказа…
– Нет связи… – глухо сказал Ермаков.
– Подумаешь! – Юрковский пожал плечами. – Это бывало и раньше. Подождем…
– …и тем временем исследуем Дымное море, – подхватил Дауге. – Это называется сочетать полезное с…
Ермаков покачал головой:
– Нет, мы пойдем к «Хиусу».
Он сказал это совсем мягко, и в голосе зазвучали совершенно незнакомые нотки: казалось, командир просит.
– Связь может наладиться, а может и не возобновиться. Мы не должны ждать. Мы обязаны немедленно вернуться к «Хиусу». Воды осталось меньше чем на четверо суток. С завтрашнего дня я сокращаю выдачу.
Юрковский вскочил:
– Уходить? Когда дело сделано только наполовину? Ограничиваться жалкими крохами, стоя в двух шагах от сокровищницы тайн и загадок? Нам доверили ответственнейшее дело…
Быков понял, что это – решительный разговор. Он начинался уже не раз – геологи давно и отчаянно настаивали на глубокой разведке Дымного моря. Упускать такие возможности! Не сделать того, что так необходимо! Сворачивать на полпути! Юрковский размахивал руками в благородном негодовании, Дауге возвышал голос. Но Ермаков либо отмалчивался, либо давал ответы настолько неопределенные, что геологи, не в силах преступить законы походной дисциплины, начинали задыхаться от злости, распираемые громовыми словами.
Правда, Быков не ожидал, что решительный разговор произойдет именно сейчас, когда они так уютно собрались провести два-три часа. Вечер испорчен окончательно… Остается одно – смириться и слушать… И подать голос, если потребуется. А в том, что это потребуется, он был уверен: стоило только поглядеть на эти бледные, осунувшиеся лица. Каждый полон решимости, и каждый уверен в своей правоте…
Ермаков прервал Юрковского:
– Считаете ли вы достаточно полными данные о геологии окрестностей Голконды?
– На дальних подступах?.. – Юрковский прищурился.
– Да, на дальних.
– Данные относительно полны, – осторожно проговорил Дауге, – но…
– Вами закончено в первом приближении изучение качественного и количественного состава полезных ископаемых окрестностей Урановой Голконды. – Теперь Ермаков говорил громко и резко. – Вы доказали пригодность окрестностей Голконды для разработок. Собрали основательный материал о природных условиях района. Определили режим радиоактивности. Составили карту местности – геологическую и топографическую. Провели геофизическую разведку недр Венеры в этом районе…
– Но данные расплывчаты и недостаточно полны, – ворвался в речь командира Юрковский. – Имея возможность получить гораздо более точные данные…
– Мы не имеем такой возможности! – отчеканил Ермаков.
– Как так – не имеем?!
– Я уже сказал. Готов повторить. Воды осталось на четверо суток. Связи нет. Положение «Хиуса» на болоте небезопасно. Поход в Дымное море в наших условиях является авантюрой. Любая серьезная неисправность транспортера может привести к провалу всего дела. Кроме того…
– При чем здесь авантюра, когда речь идет о задании правительства? – Юрковский вскочил. – Нам поручили ответственнейшее дело, а мы выполняем его только наполовину. Это же позор! Когда еще сюда придут люди!..
– Если мы вернемся, они придут скоро, а если останемся здесь – никогда… Или через двадцать лет!
Дауге сказал негромко:
– Ведь вы обещали… Вы дали согласие на этот поход после оборудования ракетодрома…
– Да, я собирался исследовать Дымное море, если будет на то возможность. Но этой возможности нет. Рисковать результатами экспедиции я не намерен.
– Риск! Опять риск! – бушевал Юрковский. – Я не боюсь риска! Говорите что угодно, Анатолий Борисович, но вы не в силах сделать нас трусами! (Ермаков невольно вздрогнул: это были его собственные слова.) Основная задача экспедиции не будет выполнена!
– Не так, – вмешался в спор Быков.
Он неожиданно вспомнил свой разговор с Ермаковым в самом начале перелета и сразу понял причины, заставлявшие командира быть осторожным. Геологи, привыкшие к тому, что Быков обычно не вмешивается в разговоры на эту тему, удивленно воззрились на него. Только Ермаков не шевельнулся.
Быков продолжал:
– Основная задача экспедиции не в этом. Вы плохо помните приказ комитета. Испытание «Хиуса» – вот основная задача.
– Алексей Петрович прав. Наша основная задача – доказать, что только снаряды типа «Хиус» могут решить проблему овладения Венерой. Доказать это! Кроме того, доставить на Землю результаты предварительной разведки. Мы их добыли. Ракетодром создан. Остается главное – вернуться.
Неудачливый именинник принялся с отвращением жевать роль-мопс – видно было, что он сдается.
Юрковский воскликнул с горечью:
– Бросать на полдороге такое дело!
– Лучшее – враг хорошего, Владимир Сергеевич. И потом, мы сделали свое дело…
– Вы не специалист, – дерзко сказал Юрковский.
– Я командир! – Ермаков заиграл желваками и проговорил, сдерживаясь: – Я отвечаю за исход всего дела. Я мог бы просто приказать, но я выслушал ваши доводы и… считаю их неубедительными. Не будем больше об этом… И, кроме того, если Михаил в течение ближайшего часа свяжется с нами и приведет «Хиус» сюда, я дам вам еще два-три дня…
– Утешение, – язвительно проговорил Юрковский.
– Надеяться на связь – надеяться на бога, – криво усмехнулся именинник.
