Тьма - Бабкин Владимир Викторович

– О чём молчите?

Пожимаю плечами.

– Думаем, в какую комнату поставить тот окровавленный диван, на котором Диана спала прошлый вечер.

Вовка сказал лишь одно слово:

– Прости.

Помолчав, Вовка спросил у Дины:

– Привет, сестрёнка. Ты как?

Вздох:

– Привет, братишка. Вчера был радостный день. Врачи сказали, что у нас будет девочка.

– Ой, поздравляю! Уже придумали имя?

Кивок.

– Да. Катя. Екатерина.

Целую жену в висок.

Вовка кивает:

– Я рад за вас. И что всё закончилось.

– Нет. Ничего не закончилось пока. Нас пишут?

Пожатие плечами.

– Нет. Связь в районе подавлена наглухо, а вокруг меня в трех метрах белый шум. – Цесаревич показал браслет на руке.

Иронично киваю.

– Прикольно. А можно нам такой хотя бы для постельных дел?

Усмешка.

– Разве что в моём присутствии. Браслет настроен на меня. Да и что я там у вас не видел?

Диана довольно чувствительно пихнула его локтем в ребра.

– Дурак!

– Ну, дурак или нет, но работа такая. Шучу. Мне мать не дает смотреть ваши видео. Так что не парьтесь.

– Как мать?

Вовка нахмурился и пожал плечами.

– Всё так же. В коме. Врачи говорят, что надежда есть.

Помолчали.

– А ты с чего появился? Ты же самая желанная цель для заговорщиков.

– Ну, официально я сейчас в Таранто, в Италии. А так, я прибыл транспортным бортом, в качестве такелажника на техническом рейсе.

– Двойник?

Кивок.

– Балуешься. Смотри, чтоб двойник тебя не заменил вдруг что.

– Не. Там не выйдет. Не дураки писали Протокол.

– Ладно. И?..

– Что и? Через час лечу на Остров Христа. Ты в лавке?

Качаю головой:

– Вов, ситуация нестабильная. Если тебя нет в лавке, то может быть всякое. Да и на похороны моего прадеда в Германии мы с Диной сегодня собирались. Кто я для войск и элиты? Лети на Остров и обратись оттуда к подданным. Я выдохну, передам тебе дела и полечу с Диной в Германию.

– Ты уже выступил сегодня. Ситуация вроде контролируемая. Ладно, принц Липпе, договорились. После моего обращения к верным подданным можешь улетать. А пока – ты в лавке. Хотя бы до вечера. Мне надо порешать ряд дел на Острове.

Терра Единства. Россия. Москва. Императорский Университет Единства Народов. 2 сентября 2015 года

– ПЕРЕМЕН! ПЕРЕМЕН! ПЕРЕМЕН!

Толпа перед университетом продолжала бесноваться своим восторгом. Праздник непослушания. Вдруг можно оказывается, не боясь никого и ничего, выйти на улицу, на площадь, и требовать… Неважно чего. Но твой голос звучит над Империей, и ты имеешь право на этот голос.

В воздухе действительно пахло переменами. Попытка вернуть корону Михаилу Третьему, судя по всему, провалилась и власть удержала ситуацию под контролем.

Ректор Университета академик Щепкин стоял у окна своего кабинета и смотрел на площадь, где во многом стояли его студенты.

Ощущение было смешанным. Он сам был сторонником перемен и обновления Империи. Но удержит ли власть эту стихию? Выступление Лунного Михаила и его супруги было толковым, толково организовано и срежиссировано, но хватит ли этого? Молодёжь очень импульсивна, и стоит её оставить хоть на час со своими мыслями…

Академик вздохнул.

Его Университет готовил кадры для всех стран Терры и всего остального мира. Управленцы, экономисты, финансисты, техники, учёные, инженеры, военные. И вот теперь представители всех стран Терры и мира стояли на площади и требовали перемен.

Терра Единства. Ромея. Константинополь. Императорский Константинопольский университет. 2 сентября 2015 года

На площадь садились лунные челноки. На основные площади столиц Империи. Космодесант сбегал на землю по откинувшимся аппарелям. Орбитальная группировка и весь Космофлот встал на сторону Марии Второй, Владимира, Марии Первой. И меня с Динкой заодно.

Встречаю у сходней челнока папаню своего.

Красавец. Красивый, мощный, в броне и в сверкании. Не то что я. Да и Диана выглядела не лучше меня (прости, Дин, мой сомнительный комплимент).

– Привет, сын.

Киваю.

– Привет, отец.

Крепко жмём друг другу руки и обнимаемся.

– Диана, я счастлив тебя видеть. Наслышан о твоих подвигах.

Динка смущённо улыбается.

– Да я-то что? Все старались…

Северная Америка. Королевство Квебек и Акадия. Монреаль. Офис Отрытого Фонда. 2 сентября 2015 года

– Мистер Бзежинский, у вас в приёмной уже восемь посетителей.

Збигнев лишь покачал головой.

– Не сейчас. Пусть ждут.

Он был занят. Он смотрел в окно.

С Россией было сложно работать. Даже он, родившийся в Харькове, не всегда понимал русских.

Да, Клуб вкладывал в Россию немало средств. Это было сложно, ибо русская Охранка работала хорошо, но какие-то деньги поступали на счета «лидеров мнений». Вроде всё шло по плану. Клуб интересовал не столько возможный Михаил Третий, сколько нестабильность, которая может подорвать Россию и всю Терру. И Луну. Но сегодняшний хаос в России не очень нравился Збигневу. Элиты, многие из которых принимали «подарки» и были готовы к сотрудничеству с «Открытым фондом», резко обрубили концы, и придётся потратить время на повторное приручение их. В том числе и через деньги. И через шантаж, разумеется. Но пока стихия малоконтролируется. Особенно из Монреаля. Доверители никогда не разделяли его Збигнева убеждения, что «Царьград должен быть разрушен». Боялись потерять в смуте не только прибыли. Его слушают, но не допускают в Игру. А то, что во главе ромейской беснующейся молодежи один из Липпе намекает, что Клуб держит руку на пульсе.

Терра Единства. Ромея. Константинополь. Аэропорт «Новый Рим». 2 сентября 2015 года

– Дамы и господа, приветствуем вас на борту нашего корабля. Дирижабль «Гордость» осуществляет рейс по маршруту Константинополь-Берлин-Ганновер-Париж. Взлёт через пять минут. Просим пристегнуть ваши ремни безопасности. Командир корабля Звёздный дворянин Николай Карташов и вся команда нашего корабля желают вам приятного полёта.

Стюардесса, традиционно улыбаясь, оставила салон в покое, удалившись на своё место.

– Даже не верится.

– Что, моя радость?

Дина потёрлась носиком о моё плечо.

– Не верится, что мы вырвались из Константинополя. Боже, Господи Всемилостивый, неужели этот ужас закончился?

Хмыкаю.

– Господу виднее. Пути Его неисповедимы.

Да, мы вырвались. Наверное. В рамках мер безопасности мы готовили рейс специального самолёта. Под строжайшим секретом. А полетели просто на рейсовом дирижабле, в качестве Анатолия и Татьяны Николаевых. Брата и сестры. Мария Первая сделала всё, чтобы с нашей головы и волос не упал.

Парадокс в том, что убивать нас с Диной невыгодно сейчас ни одной из сторон. Но Мария-мать бдит. Что ж, у неё был прекрасный учитель – Михаил Великий.

Появление лунного космодесанта, вероятно, окончательно переломило ситуацию. Дальше у заговорщиков всё просто посыпалось.

Се ля ви.

Я сдал пост и забрал жену из этого ада. Уж лучше на похороны, чем оставаться там.

Загудели винты и через пару минут дирижабль оторвался от стартового стола, а затем, развернувшись по ветру, отошел и от причальной мачты.

Впереди Берлин. Но нам не туда. Нам в Ганновер. А там до Детмольда недалеко. Интересно, вертолёт, конвертоплан или просто автомобильный кортеж? Этого не знал даже я. Мария Первая перестраховывалась и этого не знал никто, кроме неё. Да и она сама пока не знала. Она примет решение в последние четверть часа.

Диана словно прочитала мои мысли.

– Принцесса Липпе. Никогда о себе так не думала. Забавно.

Киваю.

– Скажи спасибо, что я не наследный принц, а то бы и с этим были у нас чудовищные проблемы.

– Я понимаю. Но забавно.

– Держись.