Алекс Орлов - Меч, дорога и удача
Чужаки один за другим валились с лошадей и были вынуждены начать отступление. А вдогонку им все летели стрелы, сбивая всадников, умножая число потерь. Постепенно отступление стало походить на бегство. Черные всадники укрылись за одной из дюн, посовещались, а затем, обойдя неприступную гору на безопасном расстоянии, умчались в сторону сожженного стойбища, видимо отказавшись от попыток уничтожить Каспара и его отряд.
Убравшись восвояси, это странное войско побросало своих раненых, а вместе с ними и лошадей, которые призывно ржали, глядя вслед уходящему войску. Они разрывались между верностью хозяевам и желанием умчаться вместе со всеми. В конце концов эти животные последовали за ушедшей конницей.
– Неужели это все? – не поверил Бертран.
– Они бежали, как трусы, – вставил свое слово воинственный Фундинул.
– Хотел бы я знать, кто их прислал и откуда они взялись, – сказал Каспар и посмотрел на степных лошадок, которые настороженно поводили ушами, однако не решались подняться без команды.
– Грузите сумки на лошадей – мы должны убираться. Не стоит испытывать судьбу и дальше.
– Может, соберем трофеи? – предложил Углук. – Вон сколько тут оружия…
– Не нужно! – резко ответил мессир Маноло. – Не нужно, – повторил он поднимаясь с песка. – Если мы что-то возьмем, то этим только облегчим задачу тем, кто охотится за нами.
– А кто охотится за нами? – не удержался от вопроса Фундинул.
– Мессир имеет в виду каких-нибудь колдунов, – догадался Углук.
– Вот именно, – сказал Каспар, поднимая на ноги свою лошадь. – Фундинул, сними шлем с одного из убитых, посмотрим, что это за молодцы.
Гном с готовностью сбежал по склону и стал искать среди убитых такого, у которого не торчало бы из забрала оперение стрелы.
Наконец нашел. Этого Аркуэнон подстрелил в шею.
Фундинул поднял забрало и даже присвистнул от удивления.
– Это орки, ваша милость! – крикнул гном.
– Орки? – не поверил Углук. Оставив свою лошадь, он спустился к гному, присел возле павшего противника и, внимательно изучив черты его лица, отрицательно покачал головой. – Это не орк.
– Но похож, – не сдавался Фундинул.
– Что-то есть, – согласился Углук, – но это не орк.
– И не человек, – произнес Бертран, останавливаясь рядом и придерживая за повод свою лошадь.
Следом подошел со своим скакуном мессир Маноло.
– Эти всадники из Синих лесов, – сказал он. – Только там могут перемешиваться все подряд, и уже не разберешь, где люди, а где орки.
– Я слышал, как они странно переговаривались. Это было не только не ярити, но даже и не язык вовсе, – сказал подошедший Фрай. – Может, нам допросить одного из раненых?
– Это ни к чему не приведет, – уверенно ответил мессир. – Они не могут общаться ни с кем, кроме своих.
Неподалеку всхрапнула раненая лошадь. Это было животное, которое получило от Фундинула удар топором. Теперь оно медленно умирало.
– Добей ее, Аркуэнон. Животное не должно мучиться.
– А всадники?
– Всадники знали, на что идут, а у лошади никто о ее выборе не спрашивал. Она не должна так страдать.
82
Вскоре отряд тронулся в путь. После плена, бегства в ночь и этой непонятно кем организованной осады Фрай и его бойцы наконец смогли продолжить путешествие.
Первые несколько часов они то и дело оглядывались, а Фрай не упускал возможности взобраться на возвышенность, чтобы посмотреть, не идут ли по их следу враги.
Но никого не было, а впереди их ждали владения фаргийского халифа.
До границы халифата отряд добирался долгих три дня. Местность постепенно менялась, приобретая более приятный и привычный для путников вид.
По мере продвижения на юг песка становилось все меньше и все больше островков глинистой почвы, за которую цеплялась скудная растительность.
Затем песок и вовсе исчез. Вместо колючек появились широколистные кустарники, а затем и небольшие деревца.
«Наконец-то опять жизнь», – подумал Каспар, увидев деревья. Приключения с Мансуром утомили и его, и весь отряд, и он надеялся найти в землях халифа более теплый прием.
В Фаргийском халифате не так настороженно относились к приезжим, если, конечно, те не двигались боевыми колоннами.
А когда у гостей было чем платить, никто не задавал им лишних вопросов.
Ранним утром в начале четвертого дня пути отряд ступил на дорогу, которая соединяла два небольших пограничных городка.
Однако не проехали они и пары миль, как были остановлены разъездом пограничных стражников.
Пятнадцать всадников, вооруженные пиками и длинными мечами, стали расспрашивать Каспара, откуда и куда он направляется.
Узнав, что небольшой группе удалось пересечь пустыню и побывать в гостях у Мансура, стражники подробно расспросили, не собираются ли степняки в поход на окраины халифата.
Каспар честно ответил, что ему об этом ничего не известно.
– А с какой целью вы прибыли в халифат? – спросил под конец старший разъезда – всадник в тяжелой кирасе и островерхом шлеме.
– Мы держим путь к морю, – ответил Каспар.
– Ну что же, если вам к морю, езжайте, как ехали, и попадете в Измир. Через него проходит дорога, которая ведет на юг.
Фрай поблагодарил стражников, и его отряд продолжил путь к городу.
Поскольку спешить было некуда, они сделали по пути в Измир еще один привал, а потому отряд подошел к городу уже после обеда.
Пригороды Измира приятно поражали своей чистотой Дороги здесь были насыпными из дробленого известняка, который хорошо укатывался и становился прочным как камень.
По обеим сторонам дороги тянулись аккуратные и ухоженные поля. Повсюду то тут, то там виднелись работавшие на них крестьяне. Иногда попадались искусственные пруды, в которых разводили рыбу.
– Здесь получше, чем в Ливене, ваша милость, – заметил Фундинул, глядя по сторонам и с удовольствием вдыхая запахи цветов и трав.
– Надеюсь, и с едой у них все в порядке, – сказал Углук. – Честно говоря, ваша милость, устал я от этой солонины и сушеного мяса. Мое брюхо требует похлебки. Горячей, и чтобы с маслом.
– А я бы принял горячую ванну, – признался Бертран, трогая отросшую за время путешествия бороду.
– Я, признаться, тоже, – согласился Каспар.
Он представлял, на кого они сейчас похожи. Да уж, пограничникам нельзя было отказать в проницательности, иначе они наверняка приняли бы их за воров и разбойников и не пропустили в халифат.
Вскоре отряд въехал на чистенькие мощеные улочки Измира.
Не в пример Ливену стены всех домов здесь были побелены, а деревянные части зданий покрашены коричневой чайной краской
На подоконниках стояли горшочки с цветами, почти все женщины на улицах ходили в белых чепцах Мужчинам полагались черные широкополые шляпы и коричневые жилетки с медными пуговицами. Остальные детали одежды каждый выбирал на свой вкус.
