Роджер Желязны - Одержимый магией
— Да, слишком много, — ответил Поль, — могла бы получиться целая книга.
— Есть такие, которые отложились в твоей памяти, как наиболее значительные?
— Нет.
— Думаю, ты просто не любишь об этом говорить. Ладно. Ты не обязан отчитываться передо мной. Но если ты захочешь ответить, мне очень интересно лишь одно.
— Что?
— Белые маги при случае используют то, что известно как черная магия, и наоборот. Мы знаем, что это почти одно и тоже, но есть оттенки, по которым их различают — это собственные наклонности, которые проявляет маг, находясь в одиночестве; иначе это можно назвать стилем поведения. Какой стиль ближе лично тебе?
— Я использую все, что считаю нужным, — произнес Поль, — хотелось бы думать, что мои умыслы относительно чисты, но многие стремятся обелить себя в собственных глазах. Тем не менее, я думаю, что в большинстве поступаю корректно.
Ларик засмеялся, качая головой.
— Хотелось бы подольше побеседовать с тобой, я чувствую за твоими словами яркую индивидуальность. Тебе доводилось использовать силы магии против другого человека?
— Да.
— И что с ним стало?
— Он мертв.
— Он тоже был колдуном?
— Не совсем.
— Что значит «не совсем»? Разве такое может быть. Человек либо колдун, либо нет.
— Это был совершенно особый случай.
Ларик задумчиво посмотрел на него, затем опять рассмеялся.
— Тогда ты — черный маг.
— Ну это ты сказал, не я.
Три оставшиеся кандидата наконец подошли к ожидающей их группе и были представлены. Ларик внимательно оглядел их.
— Вы опоздали. Из-за вас опаздываем все мы. Мы немедленно отправляемся в путь, будем идти туда, пока не выйдем за пределы города. Пройдем еще немного по этой тропинке, затем начнется подъем в горы. Я до сих пор не знаю сколько — если, конечно, они будут — привалов мы сделаем во время пути. Все будет зависеть от скорости вашего передвижения и времени, которым мы будем располагать.
Он указал на груду белой одежды.
— Каждый должен взять с собой одну из этих мантий. Вы оденете их непосредственно перед входом.
Он повернулся и первым двинулся в арку. Маусглов подошел к Полю.
— Я буду ждать тебя у выхода, утром, — сказал он, — удачи тебе!
— Спасибо.
Поль заспешил за остальными. Оглянувшись, он увидел, что Маусглов уже ушел. Он догнал Ларика, следуя на шаг позади него.
— Просто любопытно, — сказал он, — зачем столько старался, чтобы доказать, что я склонен к черной магии.
— Мне все равно, — ответил другой, — здесь встречаются любые маги и все очень переплелось.
— Ты ошибаешься. По крайней мере, я с тобой не согласен.
— Это неважно.
Поль пожал плечами.
— Думай как хочешь.
Он замедлил шаг и смешался с группой претендентов. К нему подошел Нарф.
— Все так удивительно, правда? — начал ученик.
— Что ты имеешь в виду?
— Внезапность и скоропалительность начала. Ибал даже не знает, что я уже в пути. Он все еще… — он замолчал и хмыкнул, — занят.
— По крайней мере, он успел внести мое имя в список кандидатов, прежде чем заняться более важными делами.
— Ну, положим, не совсем бескорыстно, — ответил Нарф, — я немного завидую тебе, тому, что ты обретешь в ходе посвящения.
— Как это?
— Разве ты не знаешь?
Поль покачал головой.
— Одержимые Магией, особенно те, что прошли посвящение, — объяснил Нарф, — почти все без исключения становятся наиболее могущественными колдунами. Самыми сильными и влиятельными. Конечно, их не так много. Именно поэтому Ибал хотел бы, чтобы ты запомнил его, остался признательным и благодарным.
— Будь я проклят! — в сердцах сказал Поль.
— Ты действительно ничего не знал?
— Абсолютно ничего. Послушай, это что-нибудь значит? Меня очень удивило стремление Ларика выяснить черный я или белый.
Нарф рассмеялся.
— Полагаю, ему ненавистна сама мысль, что противоположная сторона получит достойное пополнение.
— Ты что имеешь в виду?
— О! Я не так много знаю о нем, но ходят сплетни, что Ларик такой лилейно-белый, что все свободное время ненавидит противоположный лагерь. Полагают, что он большой мастер своего рода — в сугубо технических аспектах.
— Я уже устал от неверных суждений, — произнес Поль, — кажется, это будет преследовать меня всю жизнь.
— Лучше со всем примириться.
— Я не думаю, что посвящение пройдет не по плану.
— Нет, я уверен, что он все хорошо подготовил. Белые, как правило, очень аккуратны и дотошны.
Поль улыбнулся в ответ. Он настроил свое внутреннее зрение и оглянулся на силовой конус. Пирамида заметно подросла. Он отвернулся и зашагал к облакам, окутавшим гору. Балкин был окружен таинственным сиянием. Он молча ожидал их.
Глава 6
Поль сидел на широкой плите около входа в пещеру на западном склоне горы. Он прикончил хлеб и допил оставшуюся воду. Последние солнечные блики тонули в бездонной тьме ночи. Они поднялись почти на три четверти и сделали лишь один короткий привал за время пути. Ноги Поля слегка дрожали и ныли. Он представил как болят стертые ноги у других кандидатов.
Небо юго-запада окрасилось яркими всполохами. Пронизывающий ветер, сопровождавший их во время подъема, взвыл в сильном порыве и просвистел над головой. Поль напряг внутреннее зрение и поразился, весь Балкин был охвачен голубым сиянием. Он хотел было сказать об этом Нарфу, но Ларик поднялся и откашлялся.
— Теперь все. Оденьте мантии поверх одежды и постройтесь у входа, — сказал он, — здесь совсем недалеко идти до первой станции. Я покажу дорогу. По дороге не разговаривать и вообще никаких разговоров, пока вас не попросят отвечать на вопросы.
Они развязали узел с белыми одеждами и начали одевать мантии.
— …Любые видения или превращения, которые вы увидите — вместе с изменениями в сознании — все это лишь иллюзии, не принимайте их на веру и не поддавайтесь их влиянию. Любые превращения с вами кончатся к концу ночи.
Они выстроились в шеренгу за ним.
— У вас есть последняя возможность, чтобы задать последние вопросы.
Вопросов не было.
— Очень хорошо.
Ларик осторожно двинулся в глубь пещеры. Поль шел в середине цепочки претендентов. Его зрение приобрело обычный ракурс. Голубое свечение немного ослабело, но не исчезало. Узкая пещера с высокими сводами, в которую они вошли, пульсировала как и наружные склоны горы; ее стены изливали вполне достаточное, а иногда и сверхдостаточное, количество света, облегчая их путь. По мере продвижения в глубь, сияние и переливы света усилились. Стены и своды пещеры сверкали яркими огнями и тонули в них, исчезая из вида. Казалось, что они шли вдоль сказочной, залитой сиянием, авеню, соединяющей рай и ад. Все выглядело загадочным и нереальным.
