Волчий час (СИ) - Сухов Лео
— Программы? Вы тоже какие-то опыты ставите над людьми? Как эти роботы с орбиты?
— Мо-ожно сказать и так, — кивнул долговязый. — Но э-эти, с орбиты, как вы выра-азились, они не о-опыты ставили, а фермы для себя де-элали. Чтобы развива-аться. А мы… Мы не ста-авим опыты над людьми. Мы ста-авили опыт с конструи-ированием жи-изни.
— А вы не мелочитесь! — дёрнув глазом, оценил я.
— Мы появи-ились в этой гала-актике очень давно, понима-аете? — проговорил долговязый. — Тогда жизнь возни-икла на одной-еди-инственной планете. И мы до-олгие миллионы лет ве-эрили, что когда-нибудь найдё-ом себе братьев по разуму. Как я зна-аю, ваш народ то-оже уже задава-ался таким вопросом… Так что вы поймё-оте меня. С той лишь ра-азницей, что ваш народ бра-атьями по разуму интересова-ался полторы сотни ле-эт назад. А мы, скорее — миллио-оны…
— И как?
— Мы оказа-ались одни! — совсем как человек, грустно пожал плечами долговязый.
— Одни в этой галактике? — я уже догадывался, к чему он ведёт, и мне это определённо не нравилось.
— И-именно так… В э-этой галактике не-э было ни одно-ой другой плане-эты, где нашла-ась бы жизнь. Мы даже не встреча-али её следов. И в сосе-эдних галактиках с э-этим, скажем та-ак, не повезло-о. И не в сосе-эдних тоже… Но мы реши-или, что раз мы одни-и, то в этом е-эсть какой-то смы-ысл? Мы долго изуча-али такое явле-эние, как жи-изнь, и смею наде-эяться, что по-оняли кое-что в этом вопро-осе. Так вот…
Долговязый немного помолчал: видимо, устал говорить. А затем продолжил:
— Миллионов три-идцать лет назад мы-ы решили, что раз мы-ы единственные носи-ители биологической жи-изни, то было бы пра-авильно перестать быть таковы-ыми. В далёком про-ошлом мы уже заселя-али целые плане-эты, завозя на них жи-изнь. И даже занима-ались изменением фло-оры и фа-ауны, чтобы подстро-оить её под наши ну-ужды. Но в э-этот раз мы реши-или начать более глоба-альный проект! Мы реши-или сконструировать в этой гала-актике настоящую жи-изнь. Не вы-ырастить готовые образцы, а запрограмми-ировать её разви-итие, сделать её саморазвива-ающейся, дерзкой, агресси-ивной…
— Я, кажется, начинаю понимать, к чему вы клоните! — признался я. — Но не понимаю одного… У нас считают, что жизнь на нашей планете появилась миллиарды лет назад. А вы говорите про какие-то несчастные тридцать миллионов лет.
— Вы оши-иблись… Что-то напорта-ачили в подсчётах. Такое случа-ается с молодой наукой с несоверше-энными инструментами позна-ания! Не расстра-аивайтесь: всё приходит с о-опытом. Ваши учё-оные не изобрели гла-авного личного инструмента позна-ания — умения признава-ать свои ошибки. Так что когда они столкну-улись с фактами, которые противоре-эчат их картине мира — они их просто проигнори-ировали.
— Это, интересно, с какими такими фактами? — уточнил я.
— Ваши учё-оные уже несколько деся-атков лет перед катастро-офой обнару-уживали в окаменелостях дре-эвних существ обрывки органи-ических соединений. А белко-овые соединения ре-эдко живут больше деся-атка миллионов ле-эт, знаете ли… Они разруша-аются просто на физи-ическом уровне. Не слишком усто-ойчивая формула материа-алов. Вот так. Могли бы и догада-аться, что всё прошло-о быстрее. Но стали игнори-ировать этот факт, даже когда коли-ичество находок достигло про-осто неприличной величины-ы.
— Значит, жизнь на Земле… И здесь… Появилась тридцать миллионов лет назад? — озадаченно уточнил я.
— Ну что-о вы… Всего лишь два-адцать миллионов лет наза-ад! Де-эсять миллионов лет мы гото-овились воплотить проект в жи-изнь. Мы запусти-или развитие жизни по всей гала-актике. Мы сде-элали сотни тысяч планет приго-одными для жизни. Мы провели колосса-альные расчёты разви-ития. Оставалось только жда-ать, когда же в гала-актике появится разум.
Я гордо выпятил грудь.
— Не-эт… Нет, ваша предразу-умность к разуму никако-ого отношения не име-эет. Пока… — сразу же обломал меня долговязый. — Но ша-анс у вас есть! Мы упусти-или тех, кто сумел достигнуть нужной ста-адии. Мы не ожида-али, что развитие ра-азума в нашем проекте будет таки-им же стремительным, как развитие жи-изни. А ещё мы не ожида-али, что разум доберётся до на-ашего древнего суперкомпью-утера и сумеет его включить. Честно говоря, мы на-апрочь забыли о том, что оста-авили его в этой галактике.
— Он уничтожил тот разумный вид? — даже немного расстроился я.
— Не напрям-ую! Сначала он дал им знания, которые мы копи-или десятки миллионов лет, прежде чем создали этот компью-утер. И эти зна-ания убили тот разумный вид… — печально констатировал долговязый. — Зна-ания должны приходить во-овремя. Они должны быть своевре-эменны. А тот разу-умный вид получил тако-ое, что даже осмы-ыслить толком не мог. Это стало нача-алом их угаса-ания. А суперкомпью-утер создал свои ко-опии, которые легли в осно-ову кибернетической общности, которую я отключа-аю по всей галактике. Он вложил им ло-ожные воспоминания, заставив не по-омнить о нём и даже не смотреть в его сто-орону.
— Мы разумнее вас, говорили они… Мы свободнее вас, говорили они… Мы больше знаем, говорили они… — пробормотал я, вспомнив наши бурные споры с СИПИНом.
— Ну, в чё-ом-то они, конечно, разу-умны! Но это спо-орный вопрос… — признался долговязый. — В любо-ом случае, они на-ачали вмешиваться в работу на-ашего проекта, один за другим возвыша-ая биологические предразу-умные виды, а потом приводи-или их к угаса-анию. Их не интересовало сбаланси-ированное разви-итие. Их интересовало только разви-итие технической ча-асти. И они активно вме-эшивались в жизнь биологических ви-идов, подталкивая их идти по этому пу-ути.
— Как же вы так? Почему не следили за собственным проектом? — справедливо укорил я долговязого.
И тут же прикусил язык. Вот зачем, Вано, а? А если этот «типа предок» сейчас возьмёт и обидится? Он даже СИПИНов, вон, умеет выключать и дырки в пространстве делать, а ты…
Но долговязый, к счастью, не обиделся. Просто посмотрел на меня, как на любопытную букашку, и ответил:
— Мы ча-асто устраивали прове-эрки. Каждые по-олмиллиона лет. Срок доста-аточный, чтобы прове-эрить изменения, сопоставить наши прогно-озы и результа-аты… Просто кибернети-ическое сообщество было развё-орнуто почти сразу после предыду-ущей прове-эрки, а обнару-ужили его только сейчас. И вот теперь я отключа-аю кибернетическое соо-общество.
— Ага… — кивнул я. — А то, что по их вине гибли целые цивилизации — это мелочи, да?
— Откровенно говоря, да-а. А надо было пережива-ать? — удивился долговязый.
— Все люди на моей родной планете погибли… — напомнил я.
— Нет… Люди на ва-ашей родной планете вы-ыжили. Я даже им немного помо-ог, отключив спящие се-эти, которые вы сами же и со-оздали. Дал вам ша-анс на выживание. Я и сейчас собираюсь да-ать вам шанс на выжива-ание! Но беспокоиться о ка-аждом предразумном или неразумном ви-иде? Так же можно и с ума-а сойти. Последний такой слу-учай у моих сородичей произошёл ещё до прое-экта, сто три-идцать шесть миллионов ле-эт назад. Легенда-арный пример… Больше с ума не сходи-или.
А я как-то сразу простил этому говнюку то, что он говнюк. Жизнь на Земле не погибла! Ура, мы не последние земляне во всей галактике! И даже не потеряли свою родную планету! Значит, нам есть, куда возвращаться… Или нет?
— А ты можешь вернуть нас всех, кто захочет, домой? — с надеждой спросил я у долговязого. — На Землю…
— Могу… Но я не ста-ану этого делать! — долговязый качнул своей слишком умной головой. — Вы разошли-ись в своих жи-изненных путях. У ваших ро-одичей с Земли сво-ой путь. У вас здесь — сво-ой. Слишком велико-о было вмешательство в ваше ме-эстное общество. К тому же… На другом материке-э, о котором вы ещё не зна-аете, живут пото-омки землян, которых вывезли почти на ты-ысячу лет раньше вас на дргу-ую планету, а пото-ом уже доставили сюда-а. Если я верну ва-ас, то надо бы вернуть и и-их тоже. Но на их-то родно-ой планете все поги-ибли. К тому же, я-а поместил её в каранти-ин: там была действи-ительно страшная боле-эзнь.
