Sleepy Xoma - Тропа глупца (СИ)
— Это хорошо?
— Ты даже не представляешь, насколько. Я помню того злобного подростка, помню прущую из него жестокость и желание убивать. Ты стал мягче. Наверное, Рилат все-таки сумел кое-чему тебя научить.
— Я честно пытался, но этот тип сопротивлялся, отбрыкиваясь руками и ногами, — запротестовал капитан наемников. — Как был ненормальным, помешанным на своей мести, так и остался таковым.
— Соглашусь с учителем. Я убиваю все также хорошо и, — Антэрн на миг запнулся, едва не сказав, что спит после этого крепко, — не испытываю ни малейших угрызений совести.
— Одно дело уметь убивать, другое — желать этого, — назидательно ответил ему Шиссрэн. — Я вижу, что ты стал другим, изменился. Это все она?
— Думаю, да.
— Это не мое дело, но… почему она — все еще не твоя женщина?
Антэрн горько усмехнулся.
— Учитель, как бы я хотел этого…
— М-м?
Их взгляды встретились.
«И ты думаешь, что я возьму и раскрою тебе свою душу, нет, серьезно»? — подумал он.
Шиссрэн ничего не говорил, лишь в уголках его темно-зеленых, прорезанных цепью небольших красноватых сосудиков, глаз притаилось лукавство.
— Я, — неожиданно для себя выдавил Антэрн, — я не могу.
— Не можешь чего?
— Не имею права ее любить. Кто она, и кто я? Что я могу дать такой женщине, как она? — Слова, лились из его рта все быстрее и быстрее, мечник говорил спешно, точно давясь ими, будто бы боялся, что старик сейчас оборвет его и не даст договорить все то, что так долго лежало на сердце. — Ее красота совершенна, она известна и богата, она — идеал. А я?
— А ты, мой мальчик, лучший ученик, появлявшийся в нашей школе за все годы, что я провел тут. Да что там, я вообще нигде не видел такого дара, как у тебя! В шестнадцать лет ты сравнялся с Килом и мной. Страшно представить, на что ты способен сейчас. Скажешь, нет? Рилат подтверди!
Тот лишь отмахнулся.
— Бесполезно говорить, я уже пытался.
— Что мне с таланта? — не обратил ни малейшего внимания на их слова Антэрн, чем вызвал очередной горестный стон Рилата.
— Ну не о деньгах же тебе беспокоиться, в самом деле? — проворчал он.
— Конечно, нет, — оборвал его Антэрн. — Золото — наименьшая из проблем. Каждая победа делает меня богаче — я не вижу ничего плохого в том, чтобы забрать у мертвые ненужные для них вещи. Проблема во мне. Месть — смысл моей жизни, не ее.
— А что делать будешь, когда отомстишь? Или ты из этих, что готовы добиться справедливости — ну, по их мнению, — даже ценой жизни?
— Нет, я не планирую закончить, как герой какой-нибудь дрянной ярмарочной пьески. Когда отомщу — а это будет уже скоро — просто уйду. Я же знаю, что распугиваю всех потенциальных женихов, а когда меня не станет, Тиша сможет найти себе достойного мужчину.
Рилат выругался и отвернулся, а Шиссрэн фыркнул.
— Мальчик, я, как человек, проживший долгую жизнь и знававший пару женщин…
— Ага.
— Ладно, пяток женщин…
— Ага-а.
Левая бровь Шиссрэна дернулась.
— Мальчик, нарываешься на наказание.
Антэрн сидел с совершенно непроницаемым выражением лица. Шиссрэн пару секунд побуравил его взглядом и продолжил:
— Так вот, как человек, знававший…м-м-м, до хрена женщин, я могу тебе поведать одну мудрость.
— И какую же?
— Если она тебе нравится, не усложняй. Не нужно, как идиот, терзаться от неразделенной любви. Любишь — будь мужиком и расскажи об этом. Ответит на чувства, хорошо, нет — ну, таков этот мир. Все просто и очевидно, но почему-то тысячи молодых дурней вроде тебя страдают, мучаются, гробят свои нервы и нервы любимых. Просто признайся!
Антэрн некоторое время ничего не произносил, затем склонил голову в знак уважения.
— Твои слова мудры, учитель, но пока что я не могу. Тиша поддерживает меня, просто находясь рядом, и пока что мне нужна эта поддержка. Как только закончу все дела…
— Ага.
Антэрн злобно зыркнул на ухмыляющегося воина.
— Как только принесу голову врага…
— Ага-а-а.
Золотое Копье не был бы собой, если бы не воспользовался первой же возможность, чтобы расплатиться с учеником его же монетой. Многим грязным трюкам Антэрн научился именно у прославленного копейщика. У него же освоил железную истину: кто во время боя поддается эмоциям, умирает.
Именно поэтому он с каменным выражением лица продолжил.
— Обязательно поговорю с ней. А пока прошу ничего не раскрывать.
— Конечно, конечно. Как скажешь, — голос старого воина источал мед, и только опытное ухо мастера меча могло расслышать ядовитые нотки. — Но учти, мальчик, чем дальше бежишь, тем сложнее. И вот еще что.
— Да?
— Ты ведь можешь помереть до того, как отомстишь, и в этом еще один плюс говорить женщине, которую любишь, что ты к ней чувствуешь.
— Почему? — тупо переспросил Антэрн.
— А больше раз переспишь с нею.
* * *Тишайя наблюдала за схваткой Рииса с одним из наставников школы — имя его она не запомнила. Воин выделялся железными мускулами, высоким ростом и почти полным отсутствием шеи, что, впрочем, ничуть не мешало ему двигаться со змеиной грацией и атаковать столь быстро, что Риис отбивался лишь с очень большим трудом.
Его нога полностью зажила, благодаря чему скорость молодого богатыря заметно увеличилась, а в схватку он, как и всегда, вкладывал всего себя.
Тишайя уже давно стала понимать, что же именно Ант рассмотрел в этом пареньке. Риис, кроме шуток, был неограненным алмазом, самородком, чьей главной проблемой была набитая ватой башка! И вот из нее-то как раз сейчас старательно выбивали всю дурь — Риис пропустил хороший удар в висок.
Конечно же, тренировочные мечи делались из дерева, а бойцы носили специальные мягкие шлемы, однако удар подобной силы просто обязан был свалить нормального человека с ног.
Не свалил! Риис крякнул, тряхнул головой и продолжил схватку.
На этой же площадке сражалась и Эйриша — девушка прыгала вокруг невысокого, но подвижного, точно ртуть молодого воина, который, как и она, был вооружен короткими учебными мечами.
Она все пыталась попасть по пальцам своего противника, или задеть его предплечья, но получалось это неважно — тот и не думал подставляться. Сама Тишайя бы без проблем смогла бы пробить этого мечника даже одной рукой, она видела множество недостатков в его технике, однако советовать ученице — а она все больше и больше стала смотреть на девушку именно в этом ключе — было просто неправильно. Та должна набить свои шишки и двигаться вперед, а для этого поражения обязательны.
«Главное», — она потерла покалеченную руку, — «чтобы шишки эти не сделали ее инвалидом».
