Андрей Бондаренко - Ночь богонгов и двадцать три пули
— Ты, милый, собрался разрезать колючую проволоку? — шёпотом уточнила Исидора. — Это не опасно? Ведь, могут услышать.
— Не услышат. Во-первых, до поселковых ворот — метров четыреста пятьдесят. Во-вторых, эта гидравлическая штуковина работает совершено бесшумно. Не мешай, пожалуйста, амазонка. Подожди немного…
Минут через пять Эрнандес сообщил:
— Проход к вашим услугам, госпожа театральная авантюристка. Что ты так неуверенно качаешь головой? Мол, утром эту приметную дырку в изгороди заметят? Нам-то что до того? В том смысле, что утром нас поблизости не будет. Отъедем в сторону, акации колючие, на энное количество километров…. А может, и не заметят. В этом месте — как раз за проволочной изгородью — растут высокие ягодные кусты. Кажется, смородина…. Всё, заходим. Как и договаривались — больше ни слова. Я имею в виду, находясь на территории данного подозрительного поместья. Общаемся, то бишь, только на языке жестов…. Готова?
— Веди, мой отважный командир…
Они, пройдя метров сто двадцать между рядами смородины, оказались на широкой гравийной дорожке.
Смок, шагавший первым, неожиданно остановился.
«Что-то случилось?», — напряглась Исида. — «Ага, впереди — через окуляры прибора ночного видения — замаячили два низеньких ярко-зелёных силуэта. Остромордые, с ушами…. Деревенские злые собаки? Как бы ни подняли, предварительно искусав от души, тревогу…».
Но псы и не думали нападать. Даже лаять не стали. Приветливо поурчав и бодро попрыгав туда-сюда, они убежали.
Эрнандес чуть заметно махнул левой рукой, мол: — «Двигаемся дальше, авантюристка. Хотела приключений? Получай — по полной…».
Вскоре впереди замелькали-обнаружились контуры разномастных деревенских строений, над которыми — ярко-выраженной доминантой — возвышалась тёмно-тёмно-зелёная…ракета.
«Да, ну. Какая ещё — к нехорошей матери — ракета? Церковь с крестиком, скорее всего», — облегчённо выдохнула Исидора. — «Чего только не померещится — после этих дурацких инопланетных происшествий…. Ага, ещё парочка лохматых псин нарисовалась. Серьёзные ребятки — эти русские староверы. Берегутся, так их и растак…. Вот же, непруха. Собаки принялись радостно повизгивать. Того и гляди, бросятся, вывалив на сторону мокрые языки, в объятия…. На юго-западе характерно загудело. Вертолёт? Ага, псы, слава Богу, убежали. Зато появились люди. Идут, особо никуда не торопясь. А теперь, и вовсе, остановились…. Э-э-э, две девушки? Нет, девушка и бородатый, очень худой мужчина в длинном мешковатом балахоне. Может, служитель тутошней церкви?».
— Вертолёт? — спросил девичий голос.
— Не в этом дело, — задумчиво шмыгнул носом мужчина. — Вертолёт и вертолёт. Мало ли их, винтокрылых, летает? Собаки странно себя ведут. Слышишь? Повизгивают приветливо. В чей адрес, интересно, повизгивают? Ну-ну…. Ладно, может, просто показалось. Пошли, будущий генерал, дальше…
«Непростые монахи проживают в этой затрапезной деревушке», — отметился высказыванием попритихший было внутренний голос. — «Подозрительные такие все из себя, осторожные. В том плане, что, безусловно, обученные…. А девица, определённо, Аль. Это весьма кстати. Куда, интересно, она направилась — на ночь глядя? И почему бородатый доходяга величает её — „будущим генералом“? Уточню вопрос. Генералом — чьей армии? Чуть в стороне, отмечу, что-то развешено на длинных верёвках. Переливается всеми оттенками серого и светло-светло зелёного. Кажется, одежда. Платья, рубашки, куртки, штаны и так далее…».
Исида, мысленно попросив внутренний голос заткнуться, тихонько потянула Хавьера за рукав комбинезона, мол: — «Следуем за ними, идальго…».
Два ярко-зелёных силуэта поднялись по лесенке на церковное крылечко. Негромко хлопнула входная дверь.
«Какое необычное и солидное сооружение!», — известил упрямый внутренний голос. — «Это я церквушку имею в виду. Построена из толстенных брёвен. Кроме того, украшена — везде и всюду — искусной резьбой. Да, полюбоваться бы этим чудом архитектурного зодчества в обычной обстановке. То бишь, при дневном свете…».
Смок, выждав с минуту, сделал рукой круговое движение, мол: — «Обходим здание…».
Слева к церкви примыкал небольшой приземистый флигелёк, в котором блёкло светилось одинокое квадратное оконце.
«Ночные визитёры прошли во флигель», — решила Исидора. — «Но что делать дальше? Окошко плотно закрыто. Да и находится высоко над землёй. Ничего не слышно и не видно. Только смутные серые тени заполошно мелькают. Ага, вроде угомонились…».
Эрнандес — совершенно бесшумно — взобрался на массивный гранитный фундамент и ловко закрепил на нижней планке оконной рамы какой-то крохотный предмет. Спрыгнув на землю, он, молча, продемонстрировал указательный палец правой руки.
Исида, понятливо кивнув головой, нажала пальцем на крохотную кнопку, встроенную в шлем. В наушниках тихонько запищало, затрещало, а потом голос пожилого человека хлебосольно предложил — слава Богу, на английском языке:
— Отведай-ка, отроковица, медовухи. Напиток, так сказать, местного изготовления. Сварен, естественно, по старинным русским рецептам. Пей, не сомневайся. Она совсем не крепкая. Восемь-десять алкогольных градусов, не больше. Не захмелеешь.
Смок, изобразив скупыми жестами, что у него образовались срочные дела, и ободряюще кивнув защитным шлемом, удалился в темноту.
— Спасибо, отче Амвросий, — через полминуты вежливо поблагодарил девичий голосок. — Очень вкусный и духовитый напиток…. Не вернёте ли мобильный телефон? Надо сделать один звонок.
— Родителям?
— Да, им.
— Ничего не получится, милая Алина, — сообщил старик. — Твой мобильник давно уже пеленгуют — все, кому не лень. В данный момент мой человек транспортирует данный «засвеченный» аппарат — на мотодельтаплане — на север.
— Чтобы сбить — всяких и разных — со следа?
— Это точно. Чтобы — сбить…. Курьер, находясь в воздухе, уже включал мобильник один раз. Звонил в справочную службу — интересовался подробным прогнозом погоды на завтра-послезавтра.
— Есть результаты?
— Конечно. Слышала — вертолёт недавно гудел? Это они, представители неизвестных спецслужб. Типа — взяли след. По крайней мере, так они, наивные, думают.
— А что будет дальше? — поинтересовалась Аль. — Не поймают ищейки смелого пилота?
— Не поймают. Храбрый пилот скоро приземлится в нужном месте. Приземлится и превратится в отвязанного мотоциклиста. То бишь, пересядет на мощный мотоцикл, предназначенный для спортивных кроссов по пересечённой местности. Будет — часов десять-двенадцать — неустанно рассекать между северными холмами, пустошами и болотами. Естественно, останавливаясь через каждые пройденные тридцать-сорок километров и звоня по всяким нейтральным, общеизвестным номерам…
