Дуглас Брайан - Красавица в зеркалах
Они вошли в городок и направились к кабачку «Увалень».
— Я попрошу мяса с пряностями, — сказал Югонна мечтательно.
Далесари рассмеялась.
— Мы ведь только что угощались во дворце! неужели ты еще голоден?
— Угощение скудное, да и есть под взглядом этого сумасшедшего парня было как-то неприятно. Лично у меня кусок в глотку не лез.
— Вот как ты заговорил! — Она все еще улыбалась. — А поглядеть со стороны — так уминал за милую душу.
Он обнял ее и прижал к себе.
— Как ты изменилась! В прежние времена нам с тобой и в голову бы не пришло обсуждать столь низменные темы.
— Что ж, когда мы будем дома и вернемся к прежнему образу жизни, мы опять перестанем обсуждать низменные вопросы, — сказала Далесари, смеясь и подставляя ему губы для поцелуя.
Они вошли в кабачок и остановились посреди зала.
Первым, кого они увидели там, был Конан-киммериец.
С Конаном они расстались в пустыне зиму назад. Уезжая, киммериец выразил надежду на то, что никогда больше не встретит Югонну с Далесари и не будет вынужден заботиться о том, чтобы они не угробили себя тем или иным нелепым способом.
И хоть Конан действительно спас им жизнь и сумел избавить их от колдуна, к новой встрече с киммерийцем супруги тоже не стремились.
Они переглянулись, и первым их побуждением было бежать. Но было уже поздно.
Конан замахал им полуобглоданной костью — судя по ее размерам, варвар только что умял целого барашка, никак не меньше.
— Югонна! Далесари! Вот это встреча! — взревел он. — Идите-ка сюда! У меня сегодня удача!
Они подошли поближе и уселись на краешек скамьи.
Конан смотрел на них насмешливо.
— Наверное, вы голодны. Пора мне спасать ваши жизни, бедные цыплята. Начну с того, что отгоню от вас костлявый призрак голода, потом мы разделаемся с иссохшим призраком жажды, ну а под конец займемся кровавым призраком нависшей над вами опасности…
Югонна не выдержал и засмеялся.
— Единственная кровавая опасность, которая нам грозила, — это твой гнев, Конан. Но ты, кажется, рад видеть нас снова?
— Ну да, — ответил варвар, обгладывая кость. — А почему бы и нет?
Он повернулся к хозяину и щелкнул пальцами.
— Эй, жирный бездельник! Мои друзья голодны, так что тащи все самое лучшее!
Хозяин, унылый с виду истощенный человек, явился с большим подносом, который он каким-то чудом удерживал на копчиках пальцев.
— А где «жирный бездельник»? — прошептал Югонна.
— Тс-с! — шепнула в ответ Далесари. — Не мешай киммерийцу веселиться! Не видишь, он шутит!
— А-а… — протянул Югонна с крайне озадаченным видом.
От Конана не укрылась эта сценка, и он ухмыльнулся, оценив насмешку.
— Кстати, мы тоже при деньгах, — скромно заметил Югонна.
— Хочешь заплатить за всю компанию? — поинтересовался Конан.
— Просто хочу указать тебе на то, что мы кое-чему научились.
— Это очевидно и без указаний, коль скоро вы еще живы и даже добрались до Аргоса.
Возражать было нечего, и они просто принялись за трапезу. Конан благодушно наблюдал за обоими, ковыряя в зубах кинжалом. Наконец киммериец заговорил:
— А правду ли болтают, будто здешний граф очень болен и едва ли ни при смерти?
— Отчасти это правда, — сказала Далесари.
— Я не люблю уклончивых ответов, — нахмурился киммериец.
— Болен графский сын, — сказал Югонна. — Он утратил интерес к жизни.
— Да, это серьезная хвороба, — с самым озабоченным видом произнес киммериец, после чего расхохотался.
— В тебе нет ни капли сочувствия, — укорила его Далесари.
— Разумеется, нет! — подхватил Конан. — Я считаю его богатым бездельником. Разве не так? Да будь у меня графство, и лошади, и дружина — разве стал бы я зевать и проклинать свою участь? Я бы захватил здешний трон — вот что я бы сделал! Не понимаю, почему такая простая и очевидная мысль не приходит в голову этому… как его зовут?
— Цинфелин, — подсказала Далесари.
— Чем более вычурно имя, тем глупее его обладатель, — отрезал Конан.
— Нет, его что-то действительно гложет, — заметил Югонна. — Он не притворяется. Он и сам не рад, что так вышло.
Конан насторожился.
— Так вы его видели?
— Да, и даже пытались развлечь.
— Судя по тому, как набит ваш кошелек, вам это удалось. — Интерес Конана возрастал с каждым мгновением.
— И да, и нет, — сказала Далесари со вздохом. — Мы показывали фокусы со зрячими зеркалами… Наши зеркала умеют отражать разные воображаемые картины.
— Это магия?
— Очень слабая, — быстро сказал Югонна. — И безвредная. Просто иллюзия.
— Иллюзия может свернуть человеку шею, — пробормотал Конан. — Даже без особого труда…
— Мы вовсе не хотим никому сворачивать шею, — возразил Югонна. — Мы хотим нанять корабль, чтобы вернуться домой, а для этого необходимы деньги. Только по этой и ни по какой другой причине мы взялись развлекать юного графа.
— К тому же нам его жаль, — добавила Далесари. — Он так молод… и довольно симпатичный.
Югонна и Конан уставились на нее с одинаковым изумлением. Девушка покраснела и опустила глаза.
— А что такого?.. — упрямо прошептала она.
В этот момент несколько человек, сидевших возле выхода, поднялись и вышли наружу. Конан проводил их глазами.
— Неприятные малые, — заметил он. — Что ж, друзья мои, приятно было повидаться. Так и быть, заплачу сегодня за всех, но завтра, если ваше дельце выгорит, вы меня угостите.
Конан встал из-за стола и направился к лестнице на второй этаж — он снимал в этом кабачке комнату.
Фокусники попрощались с ним и двинулись к выходу. За разговорами и дружеской трапезой они не заметили, как прошло время. Уже стемнело, наступал вечер — пора было возвращаться во дворец.
Они сделали несколько шагов по улице, завернули за угол, и тут кто-то набросил на голову Далесари мешок из грубой мешковины. Она дернулась, пытаясь бежать, но грубые руки удерживали ее крепко.
— Югонна! — приглушенно вскрикнула девушка, но ничего не услышала в ответ.
Кто-то связывал ей запястья, а когда она попробовала вырваться, ударил ее по голове, так что она на миг потеряла сознание.
Югонна успел заметить карауливших их людей прежде, чем те напали, — но все-таки слишком поздно, чтобы выскочить из ловушки и утащить с собой Далесари. Он ухитрился лишь увернуться, когда на него также пытались накинуть мешок. А затем, выхватив кинжал, храбро набросился на негодяев.
Если бы Югонна действительно был магом или хотя бы могущественным мастером иллюзий, он бы сейчас один расправился с пятью разбойниками, не прилагая даже особого труда. Но, к сожалению, вся магия Югонны заключалась в зеркалах и была бессильна против грубого насилия.
