Ник Харрис - Тайны Ирема
Нет, это просто видения! Это колдовской морок! Конан с криком разрывает окутавшую его пелену и видит встревоженные глаза Култара.
Все прошло. Он по-прежнему перед дверью в спальню и нужно эту дверь открыть, сделать несколько шагов, как тогда, дойти до кровати, как тогда, в руке должен быть обнаженный меч — как и тогда, нужно наказать предателя!
Изрубить его на куски! Вот он — прямо перед ним! Стоит и ухмыляется — мерзкий ублюдок, изменник, предавший товарища! Смерть ему, смерть!
С рычанием Конан разорвал и эту пелену. Вновь перед ним глаза Култара, расширенные от ужаса. В руке он держит меч — собрался защищаться? От кого? Ах, да! В руке Конана тоже обнаженный меч. Он мог броситься на друга и изрубить его на куски, как того…
О, Кром! Ты даешь людям жизнь и волю — и больше не заботишься о них! Но все же обрати на меня взор и помоги! Помоги сейчас одолеть наваждение!
Лицо Култара превращается в кровавую маску Кушуха! Култар — Кушух! Кулшух — Куштар!
Кром, помоги! Он — враг — хочет броситься на меня? Поднимает меч? Нужно отбить удар и нанести укол в сердце! Но это же друг?! Да, но тот, тоже был другом! Пока не стал врагом. Так нужно ли ждать, когда этот станет врагом?! Лучше убить его сейчас! Убить и разрубить на более мелкие куски, чтобы он не смог собрать себя, как тот, что сейчас сидит за этой дверью! Кром, помоги!
В очередной раз спала пелена. Култар с отчаянием в глазах отбивал удары.
— Стой! Все прошло! Я пришел в себя. Это тот, кто за дверью! Это он насылает морок!
Конан рывком открыл дверь. С хриплым криком ворвался в спальню. Голые доски кровати.
Ковры, когда-то висевшие на стенах, исчезли. Открыта потайная дверь, через которую он тогда пробрался в спальню. Никого нет. Осторожно подошел и встал позади Култар.
Пусто. Тихо. Тяжело дыша, приходил в себя Конан, осторожно переводил дыхание Култар.
— Он, его дух, насылал морок, — киммериец вложил меч в ножны.
— Я понял… — Култар также спрятал меч, — ты меня чуть не убил! Повезло, что движение у тебя были замедленны. Как во сне.
— Я и был во сне. И еле проснулся, — Конан шумно выдохнул.
Встряхнул головой, прогоняя остатки видений. Медленно вышел из спальни. Теперь нужно отдохнуть. Может быть, перекусить.
Пройдя в обеденный зал с множеством отполированных каменных столов и скамеек, друзья сели и распаковали седельную сумку. Неторопливо пережевывая жесткое мясо, Конан вспоминал недавнее наваждение. Похоже, было, что мертвого Кушуха действительно могли видеть в замке.
Не его самого, конечно, а его дух, призрак, его мерзкую сущность-предателя. И этот дух мог насылать виденья, морок. Да, местные крестьяне, увидев такие картины, какие сегодня видел он, конечно же, без памяти бросались наутек, как испуганные перепела, внезапно увидевшие перед собой оскаленную морду собаки.
Култар налил вина:
— Осталось совсем немного. Большой бурдюк с вином был у меня… А теперь у того, кто поймал кобылу!
Конан кивнул:
— Да, повезло кому-то. И лошадь, и вино.
Он надолго замолчал. Хмурился. Качал головой. Култар не мешал раздумьям товарища. Молча ел, стараясь не хрустеть сухими лепешками.
— Нужно привезти в замок хорошего колдуна, — сказал, наконец, Конан, — мечом тут ничего не сделаешь.
— Эскилампа?
— Пока до него доберешься… Попробуем найти в ближайшем селении.
— Хорошего? — с сомнением спросил Култар.
— Какой будет… — вздохнул Конан, — и еще нужно купить лошадей, пусть даже это будут самые захудалые клячи.
* * *Колдун, на которого указали жители ближайшего селения, оказался до того старым, что оставалось только удивляться тому, что он еще ходит. Древний старик, всклокоченные седые космы, морщинистое лицо с выглядывающим из впалых щек носом, кривые зубы, среди которых особенно выделялся не сточенный годами клык. Облик злобного лешего…
Глянув на посетителей выцветшими, водянистыми глазами, он злобно прошамкал:
— Деньги только вперед и только серебром.
— А золотом? — сухо спросил Конан.
— Золотом — еще лучше, — в потухших глазах старика зажегся алчный огонек.
— А кулаком по шее? — уточнил Конан.
Он был уверен, что колдун струсит и согласиться работать даже и даром, лишь бы заезжие рыцари не гневались.
Старик быстро окинул взором посетителей, оценил могучее сложение одного и гибкость другого, учел уверенность, невозмутимое спокойствие обоих и запричитал:
— Нет, господа, по шее — не надо… Дадите, сколько пожелаете, сколько посчитаете нужным… После того, как я сделаю то, что вам надо…
— Нам нужно расколдовать замок Кушуха! — встрял Култар.
Увидев, как округлились глаза старика, Конан с досадой крякнул. Не стоило говорить об этом сейчас. Нужно было отвезти колдуна в замок и поставить перед призраком носом к носу. А теперь он будет отказываться.
Страх в глазах местного мага перерос в ужас. Покрытые старческими пятнами руки затряслись, рот приоткрылся и Конан почувствовал несвежее дыхание.
— Пусть господа не гневаются… Замок — проклятое место… Там не только призрак бывшего хозяина… Там еще змеи с ногами — они заползают спящим людям в рот и превращают их в зомби… Я не смогу… не смогу.
— Ты должен хотя бы попробовать! — Конан приподнял колдуна за шиворот и хорошенько встряхнул.
— Хорошо, хорошо, пусть будет так… Я попробую…
— И еще: покажи, у кого можно купить самых лучших коней!
Старик покачал головой:
— Можно, конечно, найти коней. Самых лучших… из тех, что есть у нас в селении… Но подойдут ли они таким важным господам?
— Подойдут, подойдут! — Конан отпустил колдуна. — Иди, собирай свои чаши, зелья… готовься… Потом пойдем коней покупать.
«Самые лучшие кони» оказались такими клячами, что Конан всерьез опасался, смогут ли они выдержать седоков. Ничего не оставалось, кроме как попробовать. К всеобщему удивлению, клячи довольно уверенно держались на ногах, неся на спине даже такого гиганта, как Конан.
По-царски заплатив униженно кланяющимся продавцам, друзья поехали к замку. Лошадь колдуна была под стать хозяину и отставала даже от купленных кляч. Ехали так медленно, что копыта лошадей даже не поднимали пыль, а конь старого колдуна, казалось, вообще, плыл по воздуху.
— Конан, — прошептал Култар, наклонившись к товарищу настолько близко, насколько было возможно, чтобы не выпасть из седла, — я заметил, что лошадь старика… не дышит.
— Что?! — искренне удивился киммериец. — Как это, не дышит?
— А так… бока ее неподвижны. А на глазах сидят мухи, и она их не сгоняет.
