Джон Робертс - Конан в цитадели мрака
На земле лежало человеческое тело, окруженное многочисленными следами копыт. Конан остановился и спешился. Он сел на корточки и исследовал труп. Он не знал этого человека, но у того были пуантенианские пояс и кинжал, а также прическа, хотя широкое одеяние пустынника было обычно для этой местности. Человек был заколот сзади, кинжал аккуратно прошел между ребрами и вонзился в сердце. Если это один из охотников за людьми, размышлял Конан, тогда он убит кем-то знакомым, ибо никто другой не мог быть в засаде в этом месте.
Он въехал на вершину гряды, и перед ним предстало разыгравшееся внизу побоище. Лучи, идущие от дома, гасли, а само строение казалось окутанным сверкающими угольками. Несколько человек, по-прежнему окружавших хижину, сражались с жуткими, сверхъестественными существами, но эти жестокие схватки вскоре завершились, и внизу почти все стихло. Он увидел маленькую группу людей, стоящих перед дверью. Один был Загобал. Другой выглядел как жрец из храма. Третий — огромный человек, по виду очень опасный. Его движения подсказали Конану, что это грозный боец. Похоже, атакующие одержали верх.
Его внимание привлекло негромкое ржание. Несколько лошадей стояли, привязанные у дальнего от дома конца водоема. Жестокое сражение, непривычные зрелища, звуки и запахи взволновали коней, но они были надежно стреножены и быстро успокоились. Конан направился к лошадям.
— Ты можешь сделать эту дверь безопасной для нас? — спросил жреца Загобал.
— Сейчас паутина Аримана высасывает силы отсюда, — ответил жрец. — Когда последние красные огни потухнут, вся магическая энергия этого места иссякнет, и вы сможете войти.
— Какие ловушки могут ожидать нас внутри? — осведомился Беритус.
— Вся магическая сила будет выкачана отсюда, — сказал Шоск. — Если вы не способны справиться с людьми, что заперлись там, это ваша проблема, и я не могу вам помочь. А мощь колдуна исчерпана.
— С людьми я справлюсь, — сказал Беритус.
— Тогда действуй, — скомандовал Загобал.
Беритус начал расставлять своих людей, основную массу перед дверью. Остальные, с натянутыми тетивами, заняли места у окон. Двое повалили пальму и принялись обрубать листья, готовя таран.
— Мы готовы, — объявил Беритус.
— Подожди, — велел Загобал, в то время как последние красные искры гасли на кажущейся хрупкой паутине, как умирающие светляки. Наконец потухли все, и паутина распалась, будто сделанная из пепла.
— Пора! — скомандовал Загобал.
Беритус взмахнул рукой, и люди с тараном кинулись вперед. Мягкий и сочный пальмовый ствол был не столь эффективен, как настоящий таран из твердого дерева, но постепенно прочная дверь начала поддаваться, провисая на петлях и засове. Люди нервно мусолили оружие. Лучники стреляли в окна, но не желали тратить слишком много стрел, ибо не видели цели.
— Скоро она слетит, — злорадно проговорил Загобал. — И тогда — сокровища мои.
Конан вел лошадей задами постройки. Он двигался осторожно, но люди, окружившие дом, были так заняты, что никто даже не взглянул в его сторону. Привязав лошадей на безопасном расстоянии, он скрытно начал приближаться к задней стене дома. На этой стене было единственное окно, и в нескольких шагах от него стояла пара стрелков с луками наготове.
Они не услышали, как сзади подобрался киммериец. Его кинжал уже вонзился в горло одного, когда второй только поворачивал голову. Конан выдернул свой нож из шеи первого и жестоко полоснул по гортани другого, отделяя плоть и хрящи, пронзая тело до самого спинного хребта. Двое упали почти одновременно, кровь их мешалась на песчаной земле. Он вытер лезвие о рубаху одного из них и бесшумно подошел к самому окну.
— Убо! Чемик! Волволикус! Вы живы? — произнес он громким шепотом.
Он отпрянул в сторону, когда длинный кривой меч, удерживаемый рукой с серебряным браслетом, вылетел наружу. Ударом кулака Конан выбил оружие.
— Это я, дурачина! Конан!
— Как ты сюда попал? — спросил Убо, потирая ушибленное запястье.
— Не в этом дело. В тылу никого нет, и у меня поблизости лошади. — Тяжелые удары доносились со стороны фасада. — Сколько вас осталось в живых?
— Ауде в ногу попала стрела, но все мы можем держаться в седле.
— Тогда быстро идите со мной. Они вскоре ворвутся через дверь.
Четверо разбойников, не задерживаясь, вывалились из окна и направились к лошадям, туда, куда указал палец Конана. Ауда сильно хромал, но от прочих не отставал. Лейла толкала в проем отца, отягощенного узлом с книгами и инструментами.
— Брось это, — настойчиво зашептал Конан.
— Я не могу, — заявил маг. — Это вся моя жизнь.
— Они сейчас предоставят тебе всю твою смерть, — сказал Конан. — Женщина, поторопись!
— Я кое-что оставлю для них, — сказала она. — Это займет лишь мгновение.
В ожидании киммериец кипел от злости; наконец она, будто голубка, выпорхнула из окна, и Конан подхватил ее. Она звучно поцеловала варвара, выскользнула из его рук и побежала. Он бежал сразу за ней.
— Что ты оставила им? — спросил он.
— Просто кое-какие вещи, что больше нам не понадобятся… немного пакли, старого масла и огоньку.
Они бежали в ночь, где остальные, уже верхом, ожидали их.
Беритус велел остановиться.
— Она слетит через три или четыре удара. Будьте наготове.
Но все и так были насторожены и возбуждены.
— Что это за дым? — спросил Загобал, принюхиваясь.
В ночном воздухе явственно ощущался запах дыма.
— Возможно, один из моих людей догорает, — сказал Беритус.
— Свет внутри! — крикнул лучник, стоявший у одного из окон. — Пламя!
— Они подожгли дом, — пробормотал Беритус. — Продолжайте!
Изготовленный на скорую руку таран ударил о дверь еще три раза, когда дым повалил из окон. С четвертым ударом толстая преграда была сокрушена. С напором воздуха пламя поднялось высоко вверх, охотник, державший таран впереди, отпрыгнул, сбивая пламя с рукава.
— Несите воду! — крикнул Загобал. — Используйте все, что под руку попадется. Шлемы, сумки, все, что держит воду! Кто-то ищет ведра или кувшины!
Вместо предполагаемой схватки все охотники занялись тушением пожара. Но тщетны были их попытки сбить пламя, ибо та малая толика воды, что они могли выплеснуть, только шире разливала горящее масло. Огонь достиг сухого дерева стен и крыши из пальмовых листьев и с ревом поднялся на пятьдесят футов в небо.
— Отойдите назад, — крикнул Беритус. — Это бесполезно.
Люди отступили и сели на землю, некоторые из них перевязывали свои раны. Жар, исходящий от горящего дома, все усиливался.
