Роберт Сальваторе - Гаунтлгрим
Убийца тут же потерял к нему интерес. Оба клинка Баррабуса атаковали теперь единственного противника. Он просто защищался, дразня ашмадайца и вынуждая сделать единственную ошибку, которая позволила бы убийце поймать кинжалом его жезл и освободить путь для смертельного удара мечом.
Обезоруженный человек нашарил свое копье и предупреждающе крикнул, метнув оружие в противника. С расстояния всего нескольких шагов такую атаку не смог бы отразить почти никто на Фаэруне.
Но Баррабус не был «никем».
Казалось, он даже не взглянул на копьеносца, но мгновенно убрал левую руку и в нужный момент сделал движение правой, захватывая жезл противника и направляя его перед собой. И в то же самое время, мгновенно повернувшись, убийца завел меч за жезл, чтобы отбить копье.
Эта неуклюжая контратака не была опасна для фанатика с жезлом, но застигла его врасплох. А мгновение слабости в поединке против Баррабуса Серого — это слишком долго. Ашмадаец использовал жезл как рычаг, отбрасывая противника в сторону, но вскрикнул, слишком поздно поняв свою ошибку.
Прежде чем культист сумел остановить движение, убийца сделал выпад, проведя кинжалом вдоль жезла. Ашмадаец пытался выставить руку для защиты, но это уже не имело никакого значения, и он мог только корчиться от боли, когда лезвие вошло ему в грудь.
Культист отшатнулся, на кожаном жилете выступило немного крови. Совсем немного, и человеку даже показалось, что рана несерьезна.
Но Баррабус знал, что достал до сердца, поэтому больше не обращал на него внимания. Вместо этого, он повернулся к копейщику, который благоразумно решил не атаковать.
— Они оба мертвы, — заверил его Баррабус, — хотя еще и не знают об этом.
Ашмадаец взглянул на женщину, пытающуюся вытащить отравленный кинжал из горла.
— Скоро она почувствует действие яда, — объяснил убийца. — Лучше ей вонзить кинжал глубже, чтобы все закончилось побыстрее.
Истекающий кровью мужчина прохрипел:
— Убей его!
На глазах последнего выжившего бойца он опустился на колени, одной рукой зажимая смертельную рану, а другой упорно держась за жезл.
— Это он тебе или мне? — поддразнил Баррабус.
Его рассмешила нелепость всего происходящего, когда оставшийся культист, возможно не столь преданный демону, как он думал, развернулся и побежал.
— Я у тебя за спиной! — крикнул убийца, хотя не двинулся с места.
Он повернулся к стоящему на коленях человеку. Тень сожаления пробежала по лицу Баррабуса, когда он проходил мимо умирающего человека к женщине, которая, отступая от него, уперлась в дерево. Нож все еще торчал из ее горла.
— Если я возьму тебя в плен, незересы долго будут мучить тебя отвратительными способами, прежде чем убить, — сказал убийца, вынимая нож из ее горла и одновременно вонзая в сердце меч.
На лице культистки появилась гримаса боли. Баррабус вытащил меч, позволяя ей медленно осесть наземь. Он повернулся к стоящему на коленях человеку и закончил его мучения одним ударом по голове.
Глубоко вздохнув, убийца убрал в ножны свой длинный кинжал и достал из мешочка Алегни пару пузырьков. Они были сделаны из незнакомого прозрачного металла, позволявшего видеть черную жидкость, содержащуюся в них. Баррабус ногой перевернул мужчину, откупорил пузырек и вылил его содержимое на лоб мертвеца.
Он отстранился, отворачиваясь, когда вещество начало делать свою работу: темно-серый покров начал распространяться ото лба человека на все лицо и дальше на тело.
Злясь, Баррабус сунул меч под воротник туники культиста и разорвал ткань. Ему не доставляло радости срезать лоскут кожи с татуированным символом Ашмадая, но это было необходимо. Убийца повторил процедуру с женщиной, опустошая второй пузырек и срезая метку.
Он возвращался к лагерю незересов, стремясь поскорее избавиться от отвратительных трофеев. И с каждым шагом Баррабус все больше осознавал безумие этого жестокого обмена солдатами. Не обработай он тела, тейцы скормили бы их растущему Кольцу Страха, добавив ему сил и превратив мертвецов в воинов-зомби, которых снова можно послать против незересов. Живые ашмадайцы, очевидно, считали этот способ посмертного существования наилучшим.
И, несмотря на то что сделал Баррабус, их судьба изменится мало. Незересы соберут тела и отправят в одну из тайных лабораторий где-нибудь в завоеванной Сембии, где их соединят с сущностью Плана Тени, превратив в теневых зомби, существ ночи, которые могут быть посланы против их бывших хозяев.
— Забавно, — прошептал Баррабус Серый безразличному лесу.
Глава двенадцатая
ОТГОЛОСКИ ДАЛЕКОГО ПРОШЛОГО
Мелник Бронанвил зацепил мотыгой за прочный каменный выступ и нажал, проворачивая, со всей силой.
— Давай же, ты, сопля гоблинская! — прорычал он.
Мелник заметил сияние серебристого металла и хотел поскорее добраться до жилы.
— Ба, похоже, гоблинская сопля покрепче твоей кирки, — сказал второй рудокоп, Квентин Стоунбрейкер, работающий у противоположной стенки туннеля.
Мелник поворчал и стал откалывать куски поменьше, непреклонно разрушая выступ.
— Ты принес мне обед? — спросил Квентин, но Бронанвил заметил, что тот смотрит вглубь туннеля, а не на него, поэтому не отреагировал на его слова.
Наконец сопротивляющийся камень отвалился.
Однако Мелника немного смутило то, что он не мог понять, к кому в глубине туннеля обращался его товарищ. Они работали в самом конце шахты, и вниз по туннелю больше не было ни одного дворфа.
— Что ты там говоришь? — спросил Квентин, а потом вдруг выпучил глаза, хватая ртом воздух.
Мелник прервал работу, чтобы увидеть того, к кому обращался Квентин, и едва не лишился сознания.
К ним приближались дворфы, но таких дворфов два рудокопа отродясь не видели.
— Они не живые! Бежим! — крикнул Мелник, но не смог последовать собственному совету, как и его товарищ.
Помоги нам, — услышал он у себя в голове. — Помоги нам, родич Делзун.
— Ты слышал это? — спросил Квентин, пятясь.
— Я слышал что-то!
Взвизгнув, Стоунбрейкер развернулся и бросился бежать.
Несколько призраков прошли рядом с Мелником, и тот почувствовал, как каждый волос его довольно шерстистого тела встает от страха дыбом. Но дворф остался на месте и даже упер руки в бока, широко расставив ноги для устойчивости.
— Что вам нужно? — спросил он.
Родич Делзун… — услышал Мелник. — Зверь пробудился… лава течет… Гаунтлгрим в осаде…
