Джеральд Старк - Путь героев
– Ничего не понимаю, – тревожно сказал Просперо, в десятый раз пробежав глазами неровные, бессвязные строчки. – Он что, писал это в седле? Или в темнице? При чем тут лекари? Там что, моровое поветрие? Отвечай же, демон тебя задери!
– Не кричите, – огрызнулся Ларбера. Дорогой камзол пуантенца, всегда столь тщательно следившего за своей внешностью, был продран в нескольких местах, его покрывала толстая корка дорожной пыли и грязи. Предплечье курьера украшала наспех сооруженная повязка, сквозь которую широким пятном проступала кровь. – Дайте отдышаться. В Рабирах дело дрянь, коротко говоря. Я сам не ожидал, да чего там, никто не думал…
– Послушай, юноша, – угрожающе произнес герцог, склоняясь к гонцу. – Давай-ка поточней и без драматических фраз, ладно? Я потратил немалые деньги и задействовал нешуточные связи, чтобы ты, ни в чем не испытывая нужды, был моими глазами и ушами в ближайшем окружении принца. Твои последние письма уверяли, что наследник престола развлекается безобидными фокусами и не имеет дела ни с чем опаснее серебряного столового ножа. Вам предстояло совершить увеселительную прогулку и вернуться спустя самое большее седмицу, посвежевшими и беззаботными. Вместо этого в Орволан влетают пятеро, выглядящие так, словно бежали из вольеры с голодными тиграми… Где ты получил рану?
– Гуль порвал, – мрачно буркнул Ларбера.
Просперо изумленно крякнул.
– Гули напали на вас?! Кто, почему? Проклятье, оторвись наконец от этого грешного кубка и доложи все по порядку!
– Дуэргар, – старательно, почти по буквам выговорил Гиллем. – Это название вам что-нибудь говорит? Так вот, их банда напала на нас в поместье Рунель, в ночь полнолуния, во время ритуала, будь он неладен. Похоже, они затевали маленький дворцовый переворот, а мы путались у них под ногами. Половина гвардейской полусотни перебита, Майдельт погиб. Оставшиеся еле ходят, если ходят вообще. В седле удержатся не более десятка…
– Принц жив? – с замиранием сердца перебил Леопард.
– Жив, но… как бы так сказать… – запнулся молодой человек. – Какое-то время мы всерьез опасались за его рассудок. Когда я собирался в дорогу, Юсдаль-младший и Льоу договаривались потихоньку приглядывать за ним. Чтоб не натворил сгоряча еще каких-нибудь… дел.
– Обряд, обряд… – пробурчал Просперо. Не усидев, он вскочил и в волнении принялся расхаживать по комнате. – Бредовая затея снять заклятие с баронетты Монброн? Но ты же вроде уверял – это совершенно безвредно?
– Ничего подобного! – внезапно сорвался на крик Ларбера, белея от злости лицом. Звякнул опрокинутый кубок. – Я писал, что принц увлекся рабирийской девицей, роется в библиотеках, собирает какие-то замшелые фолианты! Что ничего у него не выходит… пока! И вы сочли его увлечение безвредным ребячеством, как, между прочим, и старый Озимандия! Не дорос еще, мол, наш мальчик до Проклятия Исенны, пусть себе балуется, мы приглядим… а мальчик-то весь в папеньку! Учинил такое…
– Тихо! – прикрикнул герцог. – Разошелся тут! Стены в Орволане толстые, но если так орать, в Кордаве услышат. Значит, у него получилось?
– Получилось, – откликнулся Ларбера, остывая и утирая со лба испарину, – еще как получилось… Я же говорю, Конни в отца пошел, отыскал приключение на свою голову… Словом, когда мы начали церемонию, из-под окрестных кустов повылазили дуэргар и едва нас не загрызли. На вопли примчалась эта рабирийка, Солльхин. Вы ее, конечно, не знаете…
– Знаю, и очень хорошо, – перебил Пуантенец. – Представляю, каково пришлось вашим обидчикам. Солльхин, полагаю, сейчас с принцем?
– Она погибла, – честно сказал молодой человек. У герцога вырвался глухой стон. – Ее убил Блейри – вожак дуэргар. Пока они сражались, разрушили магический круг. Кровь была везде, в круге, на камне… кровавая жертва… Митра Милосердный, вот рассказываю и кажется – такую чушь несу! Но ведь сработало!..
– Давешняя гроза – ваших рук дело? – спросил герцог. Ларбера озадаченно пожал плечами: «Наверное…»
Золотой Леопард наклонился, поднял скатившийся со стола кубок.
– Так что же произошло? – допытывался он. – Айлэ обернулась человеком? А другие гули? Они тоже? Что с Драго? С Лайвелом, его управляющим? Где Тулеар? Иламна? Наконец, почему Конни не вернулся сам?
Гиллем устало помотал головой. Напряжение последних дней и выпитое, пусть и разбавленное, вино брали свое.
– Рабирийцы не превратились в людей. Скорее наоборот. Заклятие подействовало очень странно, видимо, в чем-то мы напутали. Кажется, они умирают. Драго совсем плох, Ариен полагает, что он не протянет до следующего рассвета. Лайвела мы больше не видели, а прочие имена, что вы назвали, я впервые слышу. – Не будь Гиллем Ларбера в столь плачевном состоянии, он, безусловно, удивился бы, откуда герцогу Пуантена так хорошо знакомо ближайшее окружение Князя Забытых Лесов. – Блейри получше, но Конни все время порывается его прикончить и, скорее всего, казнит, едва тот придет в чувство. Айлэ Монброн без сознания, как и уцелевшие дуэргар. Ставка Драго выгорела дотла. Смахивает на поджог, там повсюду трупы, – монотонно перечислял Ларбера, чувствуя, как глаза начинают слипаться. – В Рунеле два десятка раненых, принц не может их бросить. Именно по этой причине мы понятия не имеем, что происходит в иных рабирийских поселениях. Дорог, ведущих к таковым, никто не знает, а учинять какие-либо разведки, сами понимаете, некому. Герцог, знаете что? В самом деле, съездите туда или лучше отправьте кого-то… лекарей непременно, Делле уже с ног валится, и егерей с легкой кавалерией, сотни три, и картографов… Завеса не действует, другой такой возможности как следует изучить Рабиры у вас не будет…
– Благодарю за указание, – буркнул владетель Пуантена, буравя посланника тяжелым взглядом. – Приму к сведению. Оставайся здесь и постарайся отдохнуть. С рассветом мы отправляемся в Холмы.
Он вышел, с оттяжкой хлопнув дверью. Молодой человек, решив последовать полезному совету, доковылял до вытянувшейся под окном широкой скамьи и прилег. Уже проваливаясь в тяжелую, пугающую дремоту, он успел подумать: отчего бы Золотой Леопард так огорчился известию о кончине рабирийки Солльхин?
В его снах шел проливной дождь, вспыхивали змеистые молнии и бесконечно повторялось сражение в голубоватом свете полной луны.
* * *«Дело, конечно, не терпит отлагательства, – размышлял герцог, размашистым шагом следуя по узкой, выложенной светлым камнем галерейке в направлении жилой половины. Застывшие в нишах караульные гвардейцы лихо отдавали честь, про себя дивясь озабоченному лицу и нахмуренным бровям Пуантенца. – Не стоит обольщаться тем, что о случившемся мы проведали первыми. Соглядатаев хватает всюду, даже в Забытых Лесах – лазутчики под видом дворовой обслуги, конфиденты в Магической Школе… о чем-то таком мне даже докладывали… Как раз в эти мгновения кто-нибудь уже выгребает на плоскодонке к аргосцам или снаряжает почтового сокола в Кордаву… Если даже Гиллем, зауряднейший соглядатай, подумал о том же – когда еще, в самом деле, представится возможность пошарить по загадочным тульским закромам? – то в Морской Башне или Мессантии, стоит им пронюхать, мигом поставят на ноги всех наличных книжников, протрубят общий сбор… Через седмицу в Рабирах яблоку будет негде упасть от желающих приобщиться. Не грабить, упаси Митра – снять копии с магических книг, нанести на карту укрытые по лесам поселки, может быть, если повезет, добраться до легендарного Анум Недиля, святая святых рабирийцев, хранилища лесной мудрости. Говорят, там собраны знания о Мире Сущем чуть ли – не от начала времен… Демоны Серых Равнин, о чем я думаю! Наследник аквилонской короны остался за рекой едва ли не в одиночестве! Что, если заклятие, чем бы оно ни было, распространилось не далее лиги в окружности, и прямо сейчас в окрестностях Рунеля кишмя кишат разъяренные донельзя гули?!»
