Лиза Смедман - Жертва Вдовы
У К'арлайнда, однако, имелся более простой способ попасть в жилище — его знак Дома. Поразмыслив, он активировал его и вознесся в воздух, к комнате Роваан.
Из щели между дверью и рамой пробивался желтый свет. Хоть Роваан и была темной эльфийкой, она, похоже, отказывалась от своего ночного видения. К'арлайнд, зависнув в воздухе, уничтожил магию глифа на двери, простенькую защиту в виде мысленного внушения, убеждающего мужчин не прикасаться ни к этой двери, ни к ее ручке. Потом маг поднял руку, чтобы постучать.
Однако так и не постучал. Он медлил. Он собирался уговорить Роваан сопроводить его в Променад и представить там Квили. У него имелась подходящая история, тщательно отрепетированная, чтобы снискать симпатию Роваан, про то, как Халисстра спасла ему жизнь после того падения с ящера. Он скажет ей, что это пробудило в нем такие чувства, о наличии которых в себе он даже не подозревал, и он обнаружил, что беспокоится о Халисстре. Что он даже — как это называется? — да, точно, что он любит свою сестру. И сопроводит все это мольбой: вот если бы он смог просто переговорить с Квили — совсем недолго, не отрывая верховную жрицу от ее, несомненно, важных дел, — то, может, сумел бы узнать что-нибудь еще о той, которая одна имела для него значение в целом мире. Однако теперь, перед порогом Роваан, это представлялось слишком простым — примерно таким же волнующим, как прыгнуть со стола на пол. Ему хотелось чего-нибудь посложнее.
Наверху он увидел дверь Лелианы.
Он улыбнулся. Вот это будет прыжок. А быть представленным Квили более влиятельной жрицей, конечно же, не повредит.
Он подлетел к ее двери и рассеял заклинание на ней тоже. Потом он постучал, легонько, словно неуверенно. Дожидаясь, пока дверь откроется, он провел рукой по волосам, приглаживая их.
Дверь отворилась, являя взгляду небольшую, приятно темную комнату. К'арлайнд склонил голову:
— Можно войти?
Лелиана перевела взгляд с мага на дверь:
— Каким образом?..
— Магия, — махнул рукой К'арлайнд.
— Тебе нельзя сюда, — сверкнула глазами Лелиана. — Только жрицы…
— Я знаю, но мне нужно поговорить с вами. — Он понизил голос, словно боясь, что его могут услышать. — Это насчет Ночных Теней. У меня есть информация, которую, я думаю, вам следует знать.
Лелиана быстро глянула по сторонам, ворча что-то себе под нос.
— Ладно, — решила она. — Входи.
К'арлайнд забрался внутрь и прекратил действие левитации. Обстановку комнаты составляли два табурета с мягкими сиденьями и резной стол, ножки которого образовали одно целое с полом. Должно быть, его вырезали, когда выдалбливали изнутри этот кап. На стене на колышках висели доспехи, оружие и плащ Лелианы. Широкие полки, вырезанные в стенках, были забиты корзинами, сложенной одеждой и книгами. К'арлайнд кивнул. Его не удивило, что Лелиана читает. У нее был живой ум. Его внимание привлекло другое — арфа в виде полумесяца в нише возле двери. Он потянулся потрогать ее и опустил руку, словно вдруг вспомнив о хороших манерах.
— Прошу прощения, — сказал он. — Я не должен был трогать ваши вещи, но это… напоминает мне о сестре. — Он взглянул на Лелиану. — Вы хорошо знали Халисстру?
— Я встречалась с ней лишь однажды.
К'арлайнд кончиком пальца провел по струнам арфы. Комнату заполнили дрожащие звуки.
— Она тоже была музыкантом. Играла на лире.
— Хватит вилять. Ты пришел сюда, чтобы рассказать мне что-то про Ночных Теней. Давай выкладывай.
К'арлайнд, поклонившись, вскинул бровь:
— Как прикажете… госпожа.
— Не называй меня так.
— Почему нет? — парировал К'арлайнд. — Ведь вы родились в Подземье, верно? Мензоберранзан, если не ошибаюсь, судя по вашему акценту. Родились, без сомнения, в знатном Доме. У вас, безусловно, аристократические манеры.
Лелиана проигнорировала лесть. Она закрыла дверь, спасаясь от ледяного ветра, потом скрестила руки на груди. Теперь, когда на ней не было доспехов, К'арлайнд смог вполне оценить изгиб ее груди и тонкие мускулы на сложенных руках. Она была лишь чуть выше его самого — невысокая для женщины.
— Ближе к делу, — потребовала она.
— В наземных королевствах это действительно происходит по-другому, да? — вздохнул К'арлайнд. — Что ж, хорошо. Из нашего разговора прошлой ночью я понял, что вы опасаетесь нападения ассасинов Варауна.
Молчание затягивалось. Лелиана не стала ни подтверждать, ни отрицать то, что он сказал.
— Продолжай.
— Ночные Тени — мастера обмана и маскировки, — сказал К'арлайнд. Он придвинулся поближе, будто собираясь сообщить ужасную тайну. — Но я знаю, как распознать их.
— Я тоже, — саркастически бросила Лелиана. — Первый признак — клочок черной тряпки, которую они так обожают носить.
— Это верно, — улыбнулся К'арлайнд, — но Ночные Тени способны творить свою магию, даже когда их маски находятся за тысячу шагов от них. — Он махнул рукой. — Но вам, конечно, об этом уже известно. Так же как, разумеется, знаете вы и о том, что обманное заклинание Ночной Тени способно скрыть его принадлежность к союзу, его истинную веру — даже его мысли, но вот чего вы не знаете, готов держать пари, — это как противостоять этому обману.
— А ты знаешь?
— Да.
Выражение лица Лелианы было откровенно скептическим, но пока что она не выкинула гостя прочь. Она хотела слушать еще.
— Позвольте мне объяснить. Много лет назад, когда я был начинающим магом, мой… — он поискал нужное слово — оно было не из тех, которыми дроу часто пользовались, — мой друг пришел ко мне за помощью. Ночная Тень. У него была проблема, которую, как он считал, я смогу решить с помощью магии.
— Что за проблема?
— Он был проклят. — К'арлайнд прошел на середину комнаты, намеренно проверяя, готова ли она позволить ему вторгнуться в свое личное пространство. Когда она не шелохнулась, чтобы остановить его, он откинулся назад, опираясь на стол, вытянувшись во весь рост. Демонстрируя свое тело. И мысленно улыбнулся, увидев, что ее взгляд задержался на нем.
— Вы знакомы с аватаром Варауна? — спросил он.
— Лично — нет, мы никогда не встречались. Волею Эйлистри я никогда не буду иметь этого удовольствия.
— Я тоже, — рассмеялся К'арлайнд, — но мой друг просветил меня. Аватар Господина В Маске, сказал он, выглядит совсем как обычный дроу, за исключением глаз. Видите ли, они меняют цвет, отражая его настроение. Красные, когда бог гневается, голубые — когда он доволен, зеленые — когда…
— Позволь мне угадать — когда он завидует.
— Когда он сбит с толку, как ни странно. — К'арлайнд махнул рукой. — Но от этого ни жарко ни холодно. Что в этой истории важно, так это то, что этот мой друг согрешил против своей веры. Он сотворил иллюзию, позволявшую его глазам менять цвет, и попытался выдать себя за аватара Варауна. Это был глупый поступок, и он дорого заплатил за свое безрассудство. Вараун наложил на него заклятие, чтобы глаза вечно выдавали его. Они продолжали изменять цвет, даже когда иллюзия рассеялась, свидетельствуя о том, что он — клирик Варауна, а быть им в Чед Насаде не самое безопасное занятие.
