Гарднер Фокс - Королева демонов
— Как жаль, что он не один из нас. Хотелось бы мне такого товарища по оружию.
— К колышкам его. Приказ Торкал Маха.
— Жаль. Таких надо спасать.
Из небытия появились чьи-то пальцы и стащили с Кутара килт, сапоги, а затем пластинчатую кольчугу и кожаный поддоспешник.
Оставшись в одной набедренной повязке, Кутар был крепко привязан кожаными ремнями к вогнанным в землю деревянным кольям.
Он ощутил на своей коже лучи заходящего солнца и следующий за ними прохладный ночной ветер, дующий с пологих склонов гор.
Некоторое время спустя Кутар смог открыть глаза. Перед ним было темнеющее вечернее небо, оно медленно и безостановочно кружилось. Ожили и другие ощущения: варвар почувствовал горячее жжение, пробегающее по бедру и икре, слабость в пояснице и пульсирующую боль в затылке. Он попытался пошевелиться, но не смог. Ремни туго стягивали ему запястья и голени.
Перед глазами Кутара, закрывая собой почти все небо, возникло какое-то незнакомое лицо. Приглядевшись, варвар понял, что над ним склонился черноволосый мужчина, одетый в красный бархатный килт.
— Я — Торкал Мах, — важно произнес тот. — Ты убил моих воинов.
Если бы у варвара оставалось хоть немного сил, он бы ответил плевком в эту отвратительную физиономию. Но из пересохшего горла раздалось лишь слабое хрипение. Этот звук заставил тонкие красные губы главаря разбойников изогнуться в улыбке.
— Оставляю тебя здесь на съедение крысам. В этих ущельях их водится очень много. Крысы очищают эту дорогу от падали, поэтому мы их не трогаем. А сегодня крысам достанется кое-что получше. Сегодня тебе удалось меня рассердить, и ты горько пожалеешь о своей строптивости, Кутар из Кумберии!
Повернув голову, варвар заметил, что к Торкалу Маху подбежал какой-то человек с кувшином.
— Здесь мед, которым тебя намажут, чтобы подсластить сегодняшнее угощение для крыс, — продолжил тот с омерзительной ухмылкой. — Крысы будут наслаждаться ужином, а я буду наслаждаться твоей девчонкой, слушая, как ты скулишь и молишь о пощаде. Мы все проведем веселую ночку. Что ты на это скажешь?
— Воды! — неистово заорал Кутар, собрав последние силы. — Чтоб демоны десяти преисподних вечно жарили вас на сковородке! Чтоб вас утопили в нечистотах!
В ответ раздался смех полусотни глоток.
— Дайте ему воды, кто-нибудь, — крикнул кто-то. — Он это заслужил.
— Нет… погодите! Пускай попросит как следует.
К Кутару широким шагом подошел Торкал Мах, неся кувшин и полный мех воды. Нарочно став так, чтобы пленник мог его видеть, он налил воду в кувшин и поставил так, чтобы, вытянув одну из привязанных к колышку рук, тот всего лишь на дюйм не доставал до кувшина.
Некоторое время варвар корчился, изо всех сил пытаясь потянуться и вызывая бешеный смех разбойников.
— Благодарю, ты мне подал удачную мысль, — произнес, вдоволь отсмеявшись, Торкал Мах. — Сам бы я не додумался до такой утонченной жестокости. Умирать от жажды, когда рядом стоит кувшин с водой, будет для тебя намного мучительнее. Счастливо оставаться, варвар!
Услышав скрип седел и звон металла, Кутар догадался, что разбойники вскочили на коней, а жалобный крик Стефании — что они увозят ее с собой. Изрыгая проклятия, варвар напрягал мускулы своих могущих рук, силясь порвать ремни или хотя бы расшатать колья, к которым был привязан, но тщетно. Он продолжил свои попытки молча чтобы дать отдых пересохшему горлу.
Утомившись, кумбериец лежал и смотрел как на вершинах скал над ним собираются тени. Вскоре он увидел как яркая голубизна неба постепенно превращается в темно-фиолетовую. Солнце садилось на западе, там, где далеко отсюда плещется Соленое море. Раздалось негромкое шуршание, которое могло означать только одно: сюда, привлеченные запахом пищи, направляются крысы.
Первой на дорогу выскочила большая серая крыса, она села прямо напротив привязанного человека и уставилась на него. Вскоре к ней присоединились и другие, так же молча любуясь роскошным угощением, которого хватит на всех крыс ущелья Гиролуа.
Одна из крыс не смогла больше ждать. Она выбежала вперед и вцепилась зубами в ногу беспомощного человека. Кутар только и мог что издать гневный возглас, когда почувствовал, как в его тело впились острые крысиные зубы. Повернув голову влево, он увидел, что к первой крысе собираются присоединиться еще три. Остальные тоже были готовы приступить к трапезе. Скорее всего, длиннохвостым обитательницам этих мест не впервой находить такие «подарки», а для разбойников это, похоже, был излюбленный способ расправы с самыми строптивыми пленниками.
Несколько крыс запрыгнули ему на грудь и принялись пировать объедками, которыми закидали его разбойники, прежде чем удалиться. Самые смелые уже вонзили зубы в его тело и путы. Варвар сперва думал, что сможет дождаться, когда острые крысиные зубы перегрызут стягивающие его ремни, но хвостатые разбойницы, должно быть, находили его тело гораздо более лакомой пищей. Теперь они серым ковром покрывали его полностью, возясь и вырывая кусочки кровавой трепещущей плоти. Варвар, испуская стоны и проклятия, отчаянно дергался, пытаясь освободиться, но ремни, которыми его руки и ноги были прикручены к колышкам, были все так же прочны. Боль становилась все сильней, все мучительней. Еще немного — и от него останется лишь обглоданный скелет… Останется, если он и дальше будет бездействовать.
Повернув голову в другую строну, Кутар заметил, что глиняный кувшин с водой все еще стоит там, где его оставил предводитель разбойников. К кувшину подкрадывалась большая жирная крыса. Она собиралась выпить его воду! Потеряв голову от ярости, варвар испустил оглушительный крик. Шарахнувшись в сторону, крыса опрокинула кувшин. Тот упал на бок, и, пролив всю воду на каменистую землю, откатился к самой руке Кутара. Тот не теряя времени, схватил хрупкий глиняный сосуд за горлышко, изо всех сил грохнул им оземь. Теперь в ослабевших пальцах кумберийца был острый осколок из обожженной глины.
Согнув пальцы, варвар с радостью обнаружил, что может поднести заостренный край осколка к ремешкам, держащим его левое запястье. С огромным трудом, вздрагивая от каждого нового укуса, он принялся перепиливать ремень. Он упорно водил своим инструментом взад и вперед, больше всего опасаясь, что осколок может выпасть у него из руки или что он сам потеряет сознание от потери крови и палящего солнца.
Наконец с громким хлопком кожаный ремень лопнул. Освободив руку, Кутар согнал со своей груди пировавших там крыс, которые с писком разбежались кто куда. Еще некоторое время ушло на то, чтобы избавиться от остальных ремней. Варвар с огромным трудом поднялся на ноги и с изумлением и ужасом оглядел свое кровоточащее тело, покрытое объедками и многочисленными ранами от крысиных зубов. Боль была сильной, но не она тревожила привыкшего к всевозможным лишениям варвара. Гораздо большие мучения ему причиняли мысли о том, что он потерял свое заколдованное оружие, верного боевого коня и девушку, которая пришлась ему по душе. Повернувшись в ту строну, куда ускакали разбойники, Кутар с трудом подавил желание немедленно броситься за ними в погоню. Нет, сперва он должен восстановить силы, а перед этим смыть с себя следы жестокой забавы разбойников и раздобыть хоть какую-то одежду, которая бы защищала его от палящих солнечных лучей и холодного ветра.
