Стефан Петручо - Дэдпул. Лапы
– Отец! Отец!
Вот ведь блин!
– Я слушаю тебя, э-э-э… сын.
– Отец… почему… мы…
О, ну хорошо, оно начало с лёгких вопросов.
– Забыл… надеть… презерватив.
– Зачем… мы… существуем…
– Ты… имеешь… ввиду…
Эл отвешивает мне пощёчину:
– Хватит его передразнивать! Если оно поймёт, что ты над ним издеваешься, вдруг оно решит нас съесть?
Я откашливаюсь:
– Так вот, сын, ты имеешь в виду всех живых существ или только себя?
– А… есть… разница?
– Ну, ты большая куча слизи, состоящая из расплавленных монстров. Эл – типичный человек, а я – хм, если ты хочешь узнать, кто я такой, тебе придётся перечитать элу книжку с самого начала.
– Почему?
В определённом возрасте дети начинают постоянно задавать вопросы. Почему небо голубое?
Почему то? Почему это? Почему мама ушла от нас к тому бородатому дяде? Это такая игра. Ответы им не нужны – они просто смекают, что после любой фразы можно спросить: «Почему?»
К счастью, на этот вопрос есть проверенный ответ, которым мой старик всегда от меня отделывался.
– Потому что я так сказал.
– Почему?
– Потому что я так сказал.
– Почему?
– Потому что… я так сказал.
Жижа вспенивается. Голос становится громче:
– Скажи… что-нибудь… другое!
Да, меня тоже это с ума сводило. Я знаю, как папа поступил бы в такой ситуации, но огромную лужу ремнём не отхлестаешь. Прежде чем я успеваю придумать более исчерпывающий ответ на главный вопрос жизни, вселенной и вообще (например, «Почему нет?»), розовая слизь жалобно взвывает:
– Я… тебя… уничтожу!
Эл вцепляется мне в плечо.
– Уэйд, что оно делает?
– Ничего особенного. Слушай, Эл, это просто лужа слизи. Она поднялась на пару сантиметров и опять опала. Что может сделать слизь, кроме как запачкать ботинки?
– Р-р-р-р-р!
– Но, судя по голосу, она очень обиженная и сердитая. Что сейчас происходит?
– Всё то же самое, только слизи стало чуть меньше. Похоже, она куда-то утекает.
Я наклоняюсь к луже:
– Кто тут у нас большая вредная лужа слизи? А? Кто тут у нас большая вредная лужа?
Эл вздыхает.
– Уэйд, не насмехайся над большой вредной лужей слизи.
Я выпрямляюсь:
– Почему бы и нет?
– Это слишком пошло.
(Этот диалог для вас, фанаты Джосса Уидона! Я, конечно, немного перефразировал, но кто, в каком сериале и в каком эпизоде это сказал?)
Мы с Эл садимся на стол и ждём. Свет от круглых ламп под потолком играет на поверхности слизи, подёрнутой рябью, – как будто мы сидим у озера на закате. Слизи становится всё меньше и меньше, и наконец на полу остаются только разрозненные лужицы.
– Хм. Семь служанок, семь метёлок, полугода хватит.
Это Льюис Кэрролл?
Он что, был служанкой?
Напоследок жижа булькает:
– Я… тебя… покалечу.
Я сдерживаю смех.
– Ты до последней капли будешь кипятиться, да? Просто признай очевидное: ты можешь кого-то покалечить, только если этот кто-то случайно на тебе поскользнётся.
– Ты… плохой… отец…
Я готов счесть это драматичными последними словами умирающего существа, но тут на одну из панелей, измазанных слизью, падает луч света, и я понимаю, что всё серьёзнее. Рычажки на панели приходят в движение.
– Твоя работа? – спрашиваю я.
Никакого ответа. Не считать же за ответ бульканье и хлюпанье.
Я спрыгиваю на пол и шлёпаю по липким лужам к панели. Из-под ног доносится утихающее всхлипывание:
– Ох… ох… ох…
Чем ближе я подхожу, тем яснее вижу, что лужицы на пульте управления расположились вовсе не в случайном порядке. Они как-то ухитрились скопиться на нужных клавишах и ввести несколько команд.
– За что отвечает эта панель, ну-ка? Вот чёрт!
На экране я вижу изображения маленьких собачьих будок. Тридцать из них заняты. Биологические параметры всех щенков отражены на экране, и с половиной из них что-то происходит. Схематичные картинки собак деформируются и становятся всё больше.
– Нет! Нет, нет, нет! Это питомник!
Я думал, что они надёжно укрыты. Я думал, что они в безопасности. Но я никогда ещё так не ошибался. Из-за дверей питомника доносится жуткий рёв.
– Я Ксемну!
– Я Грогг!
– Я Ззутак!
– Я Титан!
– Я Шзззлзззтзз!
– Я Оррго!
– Я Ромбу!
– Я Фангу!
– Я Друм!
– Я Ссерпо!
– Я Монстрозо!
Там ещё четверо или около того, но суть вы уловили.
Глава 26
ИЗ-ЗА ДВОЙНЫХ БЕЛЫХ ДВЕРЕЙ раздаётся тяжёлый грохот. Питомник – тихое, спокойное место, полное радости и веселья – превратился в логово монстров. Я в ярости топчу оставшиеся капли разумной слизи. Я прыгаю на них, бью их пятками, размазываю по полу.
– Чтоб тебя! Ты с самого начала всё это спланировал, да? Да?!
– Ха!., ха!., ха!..
Грохот усиливается. Двери полуметровой толщины, сделанные из сплава, который, как я предполагаю, способен выдержать небольшой ядерный взрыв, начинают прогибаться.
Я бегу к дверям.
– Мне нужно туда!
– Ты же сказал, что там пятнадцать монстров! – кричит Эл.
– Это значит, что там осталось четырнадцать настоящих щенков. Четырнадцать, Эл! И мистер Пушистик тоже там! Я должен их спасти.
– Их? А что насчёт меня?
– Ах да, насчёт тебя… Кажется, единственный известный мне лифт сломался из-за слизи, а мой телепорт не выдержит и тебя, и щенков. Поищи какой-нибудь другой выход. Заднюю дверь, или спасательную капсулу, или ход, прорытый муравьями. Очень большими муравьями.
Эл кричит что-то насчёт того, что можно сначала телепортировать её наружу, а потом вернуться за щенками, но я плохо её слышу и не понимаю, к чему она клонит. Как я уже говорил, я никогда не воспользуюсь телепортом, если это испортит хорошую экшен-сцену. Так что я объявляю телепорт сломанным, ребятки. Если только не найдётся какой-нибудь другой выход, мы здесь надолго.
Почему? Потому что я так сказал!
Я жму клавишу на пульте управления. Двери в питомник с шипением открываются. Дверной механизм стонет, как парочка из дешёвой мелодрамы во время сексуальной сцены, но створки слишком сильно погнулись и разъезжаются лишь на пару десятков сантиметров.
Пока громилы за дверями продолжают друг другу представляться, я смотрю в щель и вижу что-то огромное, рыжее и волосатое. Это явно какое-то отверстие. Надеюсь, что это чей-то рот, или нос, или ухо. О других вариантах я даже думать не хочу.
Что бы это ни было, пахнет оно ужасно. Задержав дыхание, я хватаюсь обеими руками за двери и пытаюсь открыть их пошире. Я пыхчу, кряхчу и отдуваюсь. Когда я перехватываю руки поудобнее, я случайно прищемляю монстру… что бы это ни было.
– Я Роррг, король… Ай!
– Прости!
