Ирвинг Керидж - Глаз скорпиона
Он не хотел мириться со своей участью, решив для себя уже давно: либо он сумеет удрать, либо вообще не будет жить.
* * *
На другой стороне базарной площади, где торговали лошадьми, в середине дня появился человек, который выглядел настолько необычно, что привлек внимание всех, кто находился поблизости. Это был молодой мужчина высокого роста и крепкого телосложения. Накинутый на одно плечо плащ не скрывал смуглого мускулистого тела. Женщины, мимо которых он проходил, опускали глаза, но нет-нет да и поглядывали из-под длинных ресниц на перекатывавшиеся под гладкой кожей мускулы.
Все в нем изобличало чужестранца: серые, со стальным отблеском узкие глаза, смотревшие из-под густых бровей прямо и жестко, темные волосы до плеч, перехваченные ремешком, который, словно обруч, стягивал высокий лоб. На широком кожаном поясе висел тяжелый меч в ножнах. Запыленные сапоги со стоптанными каблуками свидетельствовали о том, что их владелец исходил немало дорог.
Чужеземец подошел к загону, где на привязи стояли в ряд кони и кобылы различных пород и мастей, и медленно двинулся вдоль него, внимательно оглядывая каждую лошадь и не обращая внимания на вьющихся возле него продавцов, которые на все лады расхваливали свой товар. Судя по всему, он прекрасно мог обойтись без советчиков. Наконец, остановившись возле вороного коня, который бешено грыз удила и дико косил налитым кровью глазом, он хлопнул его по крупу так, что тот присел на задние ноги и напрягся, готовый, если бы не короткий повод, взвиться на дыбы. Владелец коня, угодливо улыбаясь, обратился к возможному покупателю:
— Сразу видно знатока. Ты сделал прекрасный выбор, чужестранец. Великолепный конь! Будет хорошо тебе служить.
— Надеюсь, — коротко сказал тот и достал из-за пояса кожаный кошель, не слишком туго набитый монетами. — Сколько ты за него просишь?
Продавец прищурил глаз, соображая, из какой страны прибыл этот молодец. Говорил он с каким-то необычным акцентом, какого торговец никогда не слышал, хотя немало поездил по свету. Он медленно провел ладонью по спине коня от холки до хвоста и назвал цену вдвое больше той, за которую намеревался продать вороного.
Высокий мужчина, откинув голову назад, разразился громким смехом.
— Ты, я вижу, принял меня за дурака, купец, — сказал он, успокоившись. — Я бывал во многих странах, но о таких ценах и не слышал. Может быть, у твоего коня золотые зубы?
Торговец понял, что попал впросак, но, поскольку первое правило торга, которому он всегда следовал, состояло в том, чтобы заговорить покупателя, заулыбался и щелкнул языком:
— Это редкий конь. Сильный, быстрый — тебе под стать! Сдается мне, ты знаешь толк в лошадях.
— Да, я из Атлантиды и хорошо разбираюсь в лошадях. И в ценах на них тоже.
Торговец закивал, соображая тем временем, как обвести вокруг пальца северянина, который непонятно зачем забрел в их края.
— Только ради тебя и в ущерб себе я готов уменьшить цену на четверть. Что скажешь?
— На две четверти. Итого, половина той цены, которую ты назвал, — твердо сказал атлант. — По рукам? — И протянул широкую ладонь.
Торговец замялся. Здравый смысл говорил, что надо продавать, жадность заставляла медлить. Он попробовал продолжить торг:
— Нигде ты не найдешь такого коня, чужеземец. Правду тебе говорю…
Атлант круто развернулся, собираясь уйти.
— Согласен, согласен, по рукам! — крикнул купец и схватил великана за край плаща.
— Давно бы так, — добродушно сказал тот и подошел к коню.
Вскоре он уже шел по базару, ведя вороного под уздцы. Поглядывая по сторонам и не обращая внимания на любопытные взгляды, молодой атлант пробирался сквозь толпу, высматривая оружейный ряд. Неожиданно он остановился и пристально посмотрел туда, где, по всей видимости, продавали рабов. Оттуда доносились громкие ругательства и свист кнута, который резко опускался на спину ребенка, и без того уже покрытую кровавыми полосами. Не рассуждая, атлант сунул повод первому попавшемуся прохожему и бросился к торговцу, который орудовал кнутом так, будто вознамерился убить своего раба.
Рука негодяя словно попала в клещи, стиснутая железными пальцами невесть откуда взявшегося незнакомца. Изумление его было столь велико, что несколько мгновений он стоял неподвижно с открытым ртом, выпученными глазами и поднятой рукой, из которой вывалилась плеть.
— Ты убьешь его, клянусь Валкой, — сказал сероглазый гигант и разжал пальцы.
Работорговец опустил руку, потряс ею и злобно взглянул на непрошеного защитника.
— Этот раб мой, и я могу делать с ним все, что захочу, — прошипел он.
Вокруг них уже собралась большая толпа. Одни молча с любопытством смотрели на необычное зрелище, другие оживленно обсуждали странный поступок чужеземца, третьи, а их было немало, выкрикивали угрозы. Не было никакого сомнения, что они собирались проучить чужака, дерзнувшего напасть на представителя их клана.
Работорговец, почувствовав поддержку, нагло посмотрел на чужеземца и сказал не столько ему, сколько окружающим:
— Этот мальчишка хотел сбежать. Причем делает это не в первый раз. Я его предупредил, что забью до смерти, если он сделает еще одну попытку.
— Неужели ты так на него зол, что готов понести убыток? — спросил атлант.
Торговец наклонился над мальчиком, схватил за волосы и поднял его голову. Увидев, что тот без сознания, он ткнул его лицом в пыль.
— Этот шакалий ублюдок ни на что не годен. Зачем только я его купил?
— Теперь уже действительно ни на что не годен, — зло улыбнулся атлант.
Он с презрением посмотрел на подступавших к нему людей, положил руку на рукоять меча, сделал шаг вперед, встал над мальчиком и громко сказал:
— Только суньтесь, уроды, я выпущу вам кишки, клянусь Валкой!
Но живое кольцо продолжало сужаться. Оно состояло, по крайней мере, из семи человек, в руках которых уже сверкали ножи.
Еще мгновение, и все семеро бросились вперед. Молодой гигант молниеносным движением выхватил меч из ножен, слегка наклонился и, быстро повернувшись на пятке вокруг себя, сделал им круговое движение. Несколько нападавших, получив резаные раны кто по груди, кто по шее, повалились на землю, но двоим удалось избежать удара: они отпрыгнули назад, когда он завершал круг. С яростными криками они снова бросились на северянина, но тот с ловкостью ягуара отпрянул в сторону, и ножи его противников пронзили воздух. Один, потеряв равновесие, упал, другой, не сумев остановиться, пролетел несколько шагов.
Атлант выпрямился, спокойно оглядел столпившихся людей и вложил меч в ножны. Подойдя к распростертому на земле рабу, он легко, словно пушинку, поднял его на руки и направился к человеку, который держал его коня. Не обращая внимания на глухой ропот толпы, он положил безжизненное тело поперек спины вороного.
