Билл Флэш - Бэтмен
Полный лейтенант подошел к молоденькому полицейскому, по воле случая оказавшемуся на месте происшествия раньше других. Он уже успел побеседовать со вторым участником событий — назвать его свидетелем было бы не совсем правильно.
Во время разговора лейтенант достал сигару и закурил.
Именно таким увидел его Нокс — выдающийся представитель упомянутой выше породы любителей происшествий.
Нокс был журналистом, и по мнению многих, неплохим. Обычно его репортажи отличались яркостью и неожиданностью, иногда чрезмерной, и главный редактор не решался помещать их в своей газете. И уж во всяком случае трудно вспомнить хоть одно событие местного значения, при котором Нокса не оказалось бы на месте.
Вот и сейчас, не успела еще отъехать «скорая помощь», как он был тут как тут и решительно пробивался сквозь заслон зевак поближе к центру событий.
Завидя его, лейтенант поспешил отойти в сторону. Однако Нокс проследовал за ним.
— Да, да, жду, — донеслось до журналиста издалека.
Пока он мог слышать только обрывки разговора, но следующей сказанной фразы оказалось достаточно, чтобы его охватило волнение.
Каждый охотник мечтает подстрелить особую, заветную дичь.
У Нокса тоже была своя заветная цель: поймать и вытащить на страницы газеты сенсацию совершенно особого рода. Что может потрясти привыкших ко всему жителей Готэма, как не появление сверхъестественного существа?
— Так, попробую угадать, — говорил лейтенант, проходя вдоль витрины магазина. — Опять среди гангстеров возникла сверхъестественная фигура — в виде летучей мыши.
— Да, — понуро подтвердил полицейский.
— Явно ребята выпили что-то не то. Лак для волос. Или средство для чистки обуви…
Сердце Нокса лихорадочно заколотилось: вот оно, очередное доказательство того, что редактор считает просто досужим вымыслом! Слышал бы он сейчас эти слова!
Оттолкнув ближайшего зеваку, он вырвался, наконец, на долгожданный простор.
— Что вы там видели? — окликнул он полицейского, на шаг отставшего от лейтенанта.
— А? Видели что-то не то, — отмахнулся тот, — наверное, травма… Свидетель нес всякую чушь.
— Простите, лейтенант… — окликнул Нокс второго представителя власти.
— Говори, — лейтенант Экхард, затормозил, оглянулся, и лицо его вытянулось. — О Господи! Нокс…
Встреча с журналистом, мягко говоря, не входила в его планы. Во-первых, он не любил делиться с прессой сомнительными фактами, во-вторых, он недолюбливал саму прессу, и, наконец, в-третьих, терпеть не мог лично этого конкретного проныру. Были еще и некоторые другие обстоятельства…
Зная, что последует после такого вступления, Нокс заторопился с вопросом — нужно было успеть задать его прежде, чем по приказу лейтенанта его выдворят с очищенной для следствия площадки.
— Я слышал, у вас новое нападение Летучей Мыши… Скажите, сколько случаев вы зарегистрировали хотя бы в последнем месяце? Я слышал, комиссар, завел на нее уже целое досье.
Лейтенант кашлянул и посмотрел на журналиста уничтожающим взглядом. Будь его воля — летел бы отсюда этот нахал, подергивая в воздухе ножками…
— Извини, но эти пострадавшие ребята всего лишь поскользнулись на банановой корке, — бросил он.
Нокс ценил чужое чувство юмора и заставил себя усмехнуться.
Экхард изволит шутить? Пожалуйста! Лишь бы от этого не страдало дело.
— Летучая Мышь! — восторженно вскричал он. — Говорю вам — гигантская Летучая Мышь!
На пути лейтенанта и журналиста возникла полицейская машина. Экхард воспользовался удобным поводом для прекращения разговора.
— Не надо писать об этом в газете, — почти доброжелательно посоветовал он, вливаясь в группу коллег. — Иначе, Нокс, ты погубишь свою и без того бесполезную репутацию!
Как ни странно, журналист не обиделся — ему приходилось выслушивать в свой адрес и более едкие замечания, не говоря уже о тех случаях, когда интересующий его объект попросту давал ему пинка или спускал с лестницы не самым удобным для Нокса образом.
На минутку притормозив, Нокс быстро выделил из толпы полицейских новую подходящую жертву.
Не мог же он позволить сенсации показать ему кукиш: он своими ушами слышал слова о Летучей Мыши! Кроме того, и прежние «слухи» шли из источников, на его взгляд, вполне достоверных.
«Скорая помощь» тронулась с места, унося с собой тело. Толпа зевак поредела, оставались только самые настырные и любопытные.
«И все же я подготовлю этот материал!» — пообещал себе Нокс с вызовом глядя на полицейские мундиры. «Скрывайте-скрывайте! Это ли не доказательство моей правоты?! Будь тут замешан новый преступник, все давно было бы известно…»
— Лейтенант! — заговорил он голосом, полным энтузиазма. — Все бандиты в городе напуганы до смерти и хотят убить это существо. Говорят, оно пьет кровь, говорят…
— А я говорю, — прорычал Экхард, грозно глядя на молодого нахала, что ты полон дерьма, Нокс… И можешь меня процитировать! — он запустил в надоедливого журналиста окурком сигары.
Впрочем, последние его слова заглушила сирена.
Журналист только усмехнулся — как все-таки бледно и вяло ругались эти полицейские! Похоже, искусство площадной брани было им просто недоступно: никаких крутых поворотов, никаких мудреных словечек… Поистине — одно «дерьмо».
— Лейтенант! — крикнул вдогонку Экхарду Нокс, высматривая примеченного ранее полицейского, — а если это правда — Летучая Мышь в городе Готэме? Милое существо, истребляющее бандитов и пьющее их кровь… А может, ему за это платит полиция? Если так, он неплохо зарабатывает: круглую сумму, да еще и свободную от налогов! Летучая Мышь-вампир — на службе у полиции!
Увы, столь тонкий юмор был полицейскому недоступен — в ответ Нокс услышал только невразумительное, но весьма злобное бормотание.
Разговор явно подошел к концу.
Недовольный лейтенант уселся в машину.
Довольный журналист потирал руки. Все-таки ему удалось достать одного из этих тупоголовых!
Не очень довольные зеваки расходились, поняв, что второго акта в мелкой жизненной трагедии не ожидается.
«Ничего, я еще доберусь до своей сенсации!» — ликовал в душе журналист…
У лейтенанта Экхарда сегодня были и другие дела, куда более важные, чем служение закону.
Внешне лейтенант был несколько похож на своего начальника — комиссара — почти такие же усики, круглое лицо, более чем плотная фигура, и в то же время все в нем выглядело более жестким. Он был круглее и толще — но разве шар нельзя отлить из металла? Широкое блиноподобное лицо было лишено ярких красок. Если бы его показывали по телевизору, у многих руки сами бы потянулись к ручке настройки.
