Джек Коннел - Путь в неведомое
Наступило короткое затишье. Дракон недовольно мотал головами и угрожающе махал лапами, злобно поглядывая на Кулла. Со свистом выпустив последнее облачко дыма, чудовище дико зарычало и медленно двинулось вперед. Король облегченно вздохнул: он боялся, что дракон способен совершать стремительные и длинные прыжки, а крылатая корова умела только ползать. «И поворачиваться она не любит, значит, нападать должен я»,- подумал Кулл.
Сжав обеими ладонями рукоять меча, атлант приготовился к броску. Дракон подходил все ближе и ближе, и скоро воздух раскалился так, что стало невозможно дышать. Король втянул голову в плечи и нырнул под распростертые правые лапы врага. Удар не получился: меч лег плашмя на один из хрящей крыла, но, почувствовав боль, хищник прекратил рычать, медленно раскрыл крылья и, убедившись, что они целы, опять прикрыл ими бока.
Тем временем Кулл начал бегать то в одну, то в другую сторону, вынуждая противника неуклюже переваливаться с лапы на лапу. Будь дракон сообразительнее, он приподнялся бы в воздух, и тогда уловки атланта лишились бы смысла. Но запыхавшемуся чудовищу было не до раздумий: Кулл постоянно убыстрял шаги. Вот он стремительным рывком проскочил под боком крылатой твари и успел нанести два могучих удара по хребту. Дракон задергал хвостом так судорожно и неистово, что атлант вынужден был невольно отступить.
Но бой продолжался. Кулл вновь и вновь наносил удары, не причинявшие дракону видимого вреда. Правда, раны чудовища все-таки начали кровоточить, но для окончательной победы этого явно было мало. Досталось и королю: чудовище сильно потрепало его левое бедро, не защищенное кольчугой. Густая черная кровь дракона и алая кровь человека смешались на раскаленном песке.
Надо было спешить: дыхание исполинской твари становилось горячее. Однако дракон сумел разгадать очередной замысел Кулла и, неожидан но расправив крыло, перегородил ему путь. Не ожидавший от противника такой прыти, король кубарем покатился по земле. Чудовище, взревев, попыталось раздавить его, но атлант, извиваясь, как змея, чудом ускользнул из-под страшных лап.
Дракон-тугодум не заметил этого и продолжал яростно топтаться на месте. Тогда Кулл, оказавшийся за спиной противника, быстро вскочил на ноги и нанес разящий удар — обрубок задней лапы упал на землю, и от рева покалеченной твари в ушах короля едва не лопнули перепонки.
Ход битвы изменился. Дракон, казалось, забыл, что умеет летать. Он хотел немедленно разорвать на куски того, кто причинил ему боль. А его враг, истекая кровью, из последних сил кружил вокруг чудовища. Окажись в руках Кулла боевой топор или меч подлиннее, он давно победил бы, но с коротким клинком надо было действовать наверняка.
И вот долгожданный миг настал. Когда дракон снова потерял человека из виду, Кулл одним прыжком забрался ему на спину и резким движением снес средннюю голову. Отмахнувшись, зверь глубоко рассек ему шею, но Кулл не почувствовал этого: его переполняла радость. Исход поединка был предрешен. Силы дракона таяли на глазах, и вскоре вторая голова покатилась по горячему песку.
И тогда произошло невероятное — чудовище заплакало! Потрясенный король даже пожалел своего врага, но дракон, словно опомнившись, вновь пошел на него. Каждый шаг давался бедняге с трудом, но звериный инстинкт гнал хищника вперед.
Кулл подхватил с земли крупный обломок i калы и бросил его в дракона. Раненый монстр взвыл от боли и, отшвырнув камень, завертелся на месте. Me давая ему прийти в себя, атлант обрушил меч на последнюю голову, и она раскололась надвое.
Дракон и Кулл одновременно упали на землю: один — замертво, другой — совершенно обессилев. С каким-то странным равнодушием король смотрел, как кровь поверженного противника капает прямо на него, но когда из обрубленной шеи потекла противная студенистая жидкость, Куллу стало не по себе, и он, с трудом поднявшись, нетвердой походкой побрел вперед…
* * *
Король вышел из шатра и в изумлении остановился. Перед ним лежала знакомая площадь, беззаботно бродили гуляки, отовсюду слышались возбужденные голоса и хохот. Все так же ярко светило солнце, а невозмутимый Сиар-Та сидел на своем коврике и едва заметно шевелил губами. Пустыня, груды камней, обугленные стволы поваленных деревьев и, наконец, дракона — все это в одно мгновение куда-то исчезло. Король не верил своим глазам и, зажмурившись, тряхнул головой.
— Насмотрелся страшилищ? — услышал он голос Брула и открыл глаза,- Если бы мне было годика два, ну, три, то я, наверное, стал бы заикой. Старичку надо посоветовать, чтобы чучела хоть немного двигались. Куда пойдем?
Король молчал. Он стоял как вкопанный и с гранно озирался по сторонам. Безумное выражение глаз и чрезмерная бледность друга испугали пикта. Он подозрительно посмотрел на чародея, но Сиар-Та даже не заметил этого. Однако состояние Кулла вызывало серьезную тревогу.
— Что случилось? — Брул положил руку на плечо короля.- Тебе плохо? Это, видимо, от духоты. Надо посидеть в тени. Зайдем-ка снова в харчевню.
— Брул… — растерянно пробормотал атлант.- Ты… Видел его?
— Кого?
— Дракона.
— Какого? Их там несколько штук.
Король, часто моргая, уставился на пикта:
— Несколько штук? Валка! Я говорю о живом драконе с тремя головами… Он напал на меня…
Брула прошиб холодный пот. «Кулла явно хватил солнечный удар»,- подумал он. Тщательно подбирая слова, пикт попытался разубедить короля:
— Кулл, ты переутомился. Сегодня жарко, а ты слишком долго пробыл на солнце. Сейчас мы посидим в харчевне и выпьем вина. Надо отдохнуть. Слишком много впечатлений.
— Брул, я не сошел с ума, — досадливо поморщился король.- Но дракон был. Живой! Я бился с ним один на один и победил. Он нанес мне множество ран и сжег мою рубаху. Неужели ты не видишь?
Кулл внезапно замолк и схватился за шею, затем судорожно ощупал левое бедро. Ни ран, ни царапин, ни запекшейся крови — ничего не было. Не меньшее изумление король испытал, когда обнаружил, что одет в ту самую длинную рубаху, которая сгорела на его глазах. Лицо короля в это мгновение стало настолько глупым, что Брул из вежливости отвернулся. Атлант долго молчал, потом растерянно усмехнулся:
— Значит, это был просто сон. Я почти не спал сегодня ночью, утомился и, когда вошел в шатер, на ходу задремал. Да, все верно, ведь мне снилось только то, что я видел накануне: Призраки, о которых говорил старик, чудовища, дракон в корыте… Я слышал мелодию того самого юнца: «Дзин, дзин, дзин, дза-а».
— Наверное,- согласно кивнул пикт.- А может, этот шарлатан подпускает в шатер какого-нибудь дурмана? Кто его знает!
Король потихоньку приходил в себя. Он с осторожным любопытством снова осмотрел шатер, стараясь вспомнить, не встречались ли ему раньше узоры, видневшиеся на стенах. Затем, не спрашивая разрешения чародея, приоткрыл полог. Внутри горели несколько чадивших факелов, по стенам и в середине помещения висели размалеванные чучела хищных зверей и сказочных чудовищ. Пахло мышами.
