Роберт Говард - Короли ночи
Все остановились в нерешительности. Гонар взял под руку Кормака и Брана:
— Пойдемте. А вы, викинги, помните о своей присяге и моем обещании. Я ни разу не изменил данному слову. Спите и не думайте в темноте пробраться в лагерь к римлянам. Если вы и избежите наших стрел, то вас настигнет мое проклятье. Помните еще, что легионеры очень недоверчивы!
Все трое ушли, и Кормак, обернувшись, увидел у костра Вульфера, перебирающего золотую бороду. На лице его застыли озабоченность и раздражение.
Троица молча шла под светом далеких звезд через волнующиеся верески навстречу таинственному шепоту ветра.
— Столетия назад, — заговорил Гонар, — когда мир был еще молод, огромные пространства земли распростирались там, где сейчас шумит океан. Их населяли богатые народы, объединенные в королевства, из которых самым мощным была Валузия — Земля Очарования. Рим — просто деревня по сравнению с великолепными городами Валузии. Их величайшим королем был Кулл, который прибыл туда из Атлантиды и отобрал корону у местной, выродившейся уже, династии. Пикты тогда жили на островах, ставших теперь горными вершинами, и были союзниками Валузии. Самым великим пиктом был Брюл Копьеметатель, основатель рода, к которому принадлежит Мак Морн.
После страшной битвы в Краю Теней Кулл дал Брюлу камень, который ты, король, сейчас носишь в своей короне. Долгие века блуждал этот камень, прежде чем попал в наши руки как знак рода и символ нашего былого величия. А когда море поглотило Валузию, Атлантиду и Лемурию, остались в живых только пикты, но их было немного. Они снова начали подъем к цивилизации. Они многое утратили, но развили доступные им ремесла и искусства. Вместо металлургии — обработка камня, особенно кремня. Они завладели всеми землями, которые поднялись над водой, сейчас мы называем их Европой.
И тогда с севера пришли молодые народы и племена, почти не отличавшиеся от обезьян. До того они заселяли территории вокруг полюса, холодные и покрытые льдом, и ничего не знали о великолепии Семи Империй, о потопе, который изменил вид половины мира. Новые племена все время прибывали: кельты, германцы… С севера, колыбели многих рас, они переселялись на Юг. Таким образом, пикты снова были остановлены в своем развитии и возвращены к варварству.
Сейчас мы стоим на грани гибели. Здесь, в Каледонии, последняя наша опора. Здесь все, что осталось от нашей некогда могучей расы. И мы сильно изменились: наши люди смешались с дикарями, которых здесь застали. Мы выгнали их на Север, но от, смешанных браков пикты сделались карликами. Только вожди, как ты, Бран, сохранили древнюю стать…
— Правда, правда, — произнес король нетерпеливо. — Но при чем здесь…
— Кулл, король Валузии, — невозмутимо продолжал колдун, — был в свое время таким же варваром, как и ты сейчас. Своей могучей империей он владел только лишь с помощью меча. Уже сто тысяч лет его нет в живых, нет в живых и Гонара, друга твоего предка Брюла. Но я говорил с ним меньше часа назад.
— Ты говорил с его духом.
— А может быть, он с моим? Я ли вернулся во времени на сто тысяч лет, или он пришел ко мне из прошлого… Скорее всего, это не я разговаривал с покойником, а он говорил с человеком, еще для него не родившимся. Для мудреца все времена едины. Так или иначе, я беседовал с Гонаром, и мы оба были живы. Мы встретились в месте, где не имеют значения время и пространство. Он многое мне рассказала.
Начинало светать, и все вокруг окрашивалось сочными яркими красками. Далекие поля вереска переливались, приветствуя восходящее солнце.
— Камень в твоей короне, как магнит, притягивает через столетия, — сказал Гонар. — Солнце встает. И кто же появляется вместе с ним?
Кормак и король вздрогнули. Красный диск выглянул из-за холма на Востоке. В его сиянии вдруг возник человек. Они не видели, как он приблизился. Ростом он был огромен, как бог. Теперь, когда он шагал в их сторону, его заметили и просыпающиеся отряды. Послышались крики изумления.
— Кто это? Или что это? — с трудом произнес Бран.
— Пойдем и поприветствуем его, Бран, — спокойно ответил колдун. — Это именно тот король, которого прислал Гонар, чтобы сохранить народ Брюла.
II
Лишь сейчас я добрался до конца, до самой дальней мглистой Тул, дикого края, чужой сферы, величие которой вне Пространства и Времени.
Эдгар Аллан По.Среди солдат воцарилось молчание, когда Бран, Кормак и Гонар двинулись к чужаку. Он приближался к ним размашистой походкой и с близкого расстояния уже не казался гигантом, просто был очень высокого роста. Кормак принял его за викинга, но потом понял, что это не так. Он немного походил на викингов пропорциями тела, но черты лица были совсем другими. Львиная грива волос была черна, как воронье крыло. На гладко выбритом лице с резкими чертами блестели глаза, серые, как сталь, и холодные, как лед. Высокий лоб свидетельствовал о незаурядном уме, а тяжелая нижняя челюсть и тонкая линия рта — о сильной воле и отваге. Но более всего его выделяло величие, заметное в каждом движении. Его ноги были защищены какими-то особенными сандалиями, туловище — кольчугой, спадающей почти до колен и сплетенной, по-видимому, из стальной проволоки. В бедрах она была перехвачена широким поясом с золотой пряжкой, на котором висел длинный прямой меч в прочных кожаных ножнах. Голову украшал золотой обруч, придерживающий волосы.
Этот человек остановился перед ожидающей его в молчании группой. На лице его читалось веселое недоумение. При виде Брана глаза его блеснули, и он заговорил. Язык его, очень архаичный, был, несомненно, пиктским языком. Кормак едва понимал его.
— Здравствуй, Брюл! Гонар не сказал, что это ты мне приснишься!
Впервые Кормак увидел короля пиктов совершенно сбитым с толку. Бран замер в немом удивлении. А пришелец продолжал:
— И в диадеме с камнем, который я тебе дал. А ведь еще вчера ночью ты носил его вправленным в перстень.
— Вчера ночью? — прошептал Бран.
— Прошлой ночью или же сто тысяч лет назад — это все равно, — забормотал Гонар, которого эта сцена явно развеселила.
— Я не Брюл, — ответил король. — Ты, наверное, не в своем уме, если говоришь так о человеке, который умер сотни веков назад. Это был основатель моего рода.
Неожиданно пришелец рассмеялся.
— Ну что ж, теперь я знаю точно, что вижу все во сне! Мне будет что завтра рассказать Брюлу, когда я проснусь: ведь я встретил людей, утверждающих, что их род происходит от него, хотя Копьеметатель пока еще даже не женат. Да, теперь я вижу, ты не Брюл, хотя у тебя его глаза и фигура, его рост. Он шире тебя в плечах, и ты не так носишь его камень. Ну ладно, во сне все может случиться, я не стану с тобой спорить. Какое-то время мне действительно казалось, что меня переносит куда-то, и вот я проснулся в совершенно чужой стране. Это самый реальный из всех моих снов. Так кто же вы?
