Данияр Сугралинов - Level Up. Рестарт
На полпути к газетному киоску реальность наносит жесткий удар: я выдыхаюсь, но продолжаю бежать, в надежде на прокачку выносливости и атлетики. Еще через пару минут бега на пределе в голове начинает звенеть, почему-то болят зубы и горят ноги. Я часто с всхлипываниями дышу, но воздуха не хватает.
Чувствую, что схожу с ума. Что я делаю? Зачем бегу? Это же реальный мир, какая прокачка, какие уровни, квесты? Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша…
Останавливаюсь. Меня раздирает кашель, из легких лезет какая-то дрянь. Сплевываю в подвернувшуюся урну, вижу там что-то мерзкое, и меня рвет утренним омлетом и бутербродом.
С ненавистью вглядываюсь во всплывший перед глазами системный текст – что-то там об упавшей в ноль бодрости и необходимости отдыха. Как же реально, в тему и к месту! Ну не может быть галлюцинация такой продуманной!
Разум, отмахнувшись от сомнений, переключается в знакомое русло. Статы!
Ежу понятно, выносливость у меня на уровне Самуэля Михайловича, и ее надо прокачивать. Вот только как? Бегать по утрам? Только не это! Думаю, лучше прокачивать интеллект.
Отдышавшись и отплевавшись остатками завтрака, я закуриваю. Снова отравление, снова дебаф, снова плывущие цифры урона – плевать. Мне надо заглушить кислотный привкус во рту.
Дальше иду пешком.
В киоске покупаю газету. Всплывает системный текст о получении квестового предмета. Разглядываю покупку – газета как газета. Радуюсь про себя тому, что мой первый квестгивер[20] попросил именно газету, и только одну, а не штук десять, как полагается. Представляю: «Принесите десять коренных зубов уличных гопников».
Благодарю торговца пятого уровня шестидесятилетнюю Зинаиду Николаевну и возвращаюсь к старичку.
Панюков на месте. Сидит на той же лавочке, щурится, подставляя лицо солнцу, и что-то мурлычет. В паре шагов от него снуют и курлыкают голуби.
– Самуэль Михайлович…
– А, Филипп! – Старик берет протянутую газету, подносит ее к лицу и глубоко вдыхает.
Переминаюсь с ноги на ногу в ожидании закрытия квеста, смотрю на старичка. Тот решает пояснить свои действия:
– Мне очень нравится запах свежей прессы. Есть в нем что-то… завораживающее. Вот ваши деньги, спасибо, молодой человек! Вы мне очень помогли!
Он протягивает заранее приготовленную горстку мелочи. Беру деньги и жду закрытия квеста. Ничего не происходит. Смотрю на деньги в руке, на Панюкова, на газету. Ничего.
Панюков разворачивает первую страницу:
– Ох, ты ж божечки мои!.. «Лестер»[21]-то что творит!
– Что творит «Лестер»? – на автомате задаю вопрос, хотя заботит меня непонятный сбой механики системы. В поле зрения никаких системных текстов. Всматриваюсь в восклицательный знак, и он разворачивается в пустой список. Я так понимаю, квест закрыт? А где очки опыта? Где улучшение репутации с Самуэлем Михайловичем?
– А «Лестер» становится чемпионом Англии! Что я говорил Виницкому?! Я ему говорил, что «Лисы» – это сила! А Раньери – голова! Так-то, Филипп!
Панюков отрывается от газеты и выжидающе смотрит на меня. А я смотрю на текст над его головой и ликую!
Самуэль Михайлович Панюков, «Крыса», 83 года
Текущий статус: пенсионер.
Двадцать седьмой уровень социальной значимости.
Класс: чиновник шестого уровня.
Вдовец. Дети: Наталья, 54 года. Внуки: Глеб, 31 год.
Замечен в противоправных действиях!
Отношение: Равнодушие 5/30.
Зачелся! Воистину, великая победа Альянса!
Добавилась репа[22], значит, и опыт капнул куда-то в копилку. Разобраться бы, где его отслеживать…
– Не сомневаюсь, Самуэль Михайлович, – киваю я ждущему моей реакции старику.
– Кстати, Филипп, – голос Панюкова обретает силу, и из него пропадает дефект речи. – Я вам крайне рекомендую запомнить эту фамилию: Виницкий. Поверьте, вам пригодится.
Снова киваю, не понимая, о чем это он, а сам обращаю внимание на не замеченный мной ранее какой-то текст. Фокусируюсь:
Ваша репутация у Самуэля Михайловича Панюкова повысилась!
Текущее отношение: Равнодушие 5/30.
Итак, похоже, что «система» в просчете моей репутации у других людей взяла за основу механику Игры. Это значит, что все степени отношения ко мне – от ненависти до превознесения – имеют свою шкалу. Стоит мне улучшить отношения с Панюковым до тридцати очков, моя репутация перейдет на новый уровень – «Дружелюбие», после которого следуют «Уважение», «Почтение» и «Превознесение», у которых будет уже своя шкала от нуля до нужного для апа репутации количества очков. И чем выше степень репутации, тем больше очков надо набрать для перехода на следующую. А вот если моя репутация с Панюковым упадет ниже нуля, то в ход пойдут отрицательные уровни репутации – «Неприязнь», «Враждебность» и «Ненависть». Интересно, а как в реальном мире показаны такие чувства, как дружба и любовь? В Игре такого нет.
Ладно, если это не галлюцинации, а я не сошел с ума, то у меня будет время проверить свои домыслы.
Прощаюсь с Панюковым, но он уже с головой в мире спорта, не слышит, а я иду-бегу домой. По дороге думаю, что стоило спросить о происхождении его ника «Крыса». Хотя какой ник, скорее прозвище, или «погоняло». А что, вполне возможно, что он сидел.
Дома с отвращением снимаю обувь, носки, промокшие снизу штаны. Одежду кидаю в стиральную машину, обувь – сушиться на балкон.
Сажусь на табуретку, чтобы покурить. Особенно много и часто я курю в моменты увлеченности чем-то или в возбуждении. Из-за этого на следующий день чувствую себя отвратительно и с явным желанием бросить курить, но хватает меня ненадолго. Организм очищается от всей той гадости, что я втянул накануне, или почти всей, и меня снова тянет к сигарете.
Затягиваясь, рассматриваю стоящие на полу кроссовки. Интересно, какие бы у них были показатели, будь это обувь в игре? Что-нибудь типа:
Позорные рваные кроссовки неудачи
– 9 к привлекательности.
– 6 к ловкости.
Прочность: 3/60.
Как-то совсем глупо. Тратить ежедневно по десять-двенадцать часов на игру, чтобы сменить один пиксельный шмот на другой и не иметь желания сменить обувь в реальной жизни.
Зеваю. Время к полудню, к приходу Яны надо прибраться и приготовить ужин, чтобы потом с чистой совестью пойти в рейд и все-таки пройти его до конца. Гашу сигарету, выставляю будильник на 16:00 и иду спать.
Засыпая, осознаю, что вечером в рейд мне совсем не хочется, да и вообще играть тоже. Во мне просыпается манчкин[23] от реала.
Просыпаюсь по звонку весь в поту. Тело ломит, во рту слово справил нужду весь Оргриммар[24]. По груди топчется кошка, требует жрать.
Ваську я притащил с улицы еще в те времена, когда топовые гильдии мира только начинали траить[25] Иллидана. Не скажу что я тщательно его осматривал: просто принес домой рыжий вымокший комок шерсти, вывалил его на кухне и поставил рядом блюдце с молоком. Котенок уткнулся туда мордочкой, а пока он насыщался, я, недолго думая, назвал его Васькой.
Спустя некоторое время выяснилось, что Васька – кошка. Обнаружил это мой товарищ, о чем сразу же радостно сообщил:
– Васька-то твой – никакой не Василий, а самая настоящая Василиса!
До сих пор не понимаю, на кой черт он полез ей под хвост, извращенец.
Кот, кошка – какая разница, подумал я, и ошибся. Следующей весной Васька сошла с ума: стала противно орать, требовать кота и передвигалась по квартире строго кормой вверх. Пришлось стерилизовать.
Когда в моей жизни появилась собачница Янка со своей пародией на собаку, жизнь Васьки круто изменилась. Карликовый пинчер Мальчик сразу невзлюбил Ваську. Надо сказать, это было взаимно.
Яна долго уговаривала меня избавиться от кошки. И шерсть от нее, и корми ее, и наполнитель покупай, да и мышей не ловит, в смысле толку от нее нет. На резонный вопрос, в чем же польза от Мальчика и, вообще, правильно ли это, ждать какой-то пользы от домашних петов[26] – чай, не в деревне живем, – Яна обиделась. Это была одна из первых наших ссор.
Все разрешилось само собой. Как-то вечером мы ушли гулять, оставив кошку с собакой дома. Балкон был открыт – там стоял Васькин лоток.
Как это произошло, никто не знает, но каким-то образом пинчер покончил с собой, спрыгнув или свалившись с нашего восьмого этажа. Мы нашли его переломанное тельце внизу под балконом. Понятно, что Яна была вне себя от горя. Мы похоронили Мальчика за гаражами, для чего мне пришлось попросить у соседских детей лопатку.
Ваську Яна возненавидела еще больше и наотрез отказалась делать для кошки хоть что-нибудь. Так что кормил и убирал за ней я…
Васька, заметив, что я проснулся, требовательно мяукает. Встаю и, скрипя суставами, потягиваюсь – после утреннего забега ноют мышцы. Вспоминаю предыдущие события и не могу понять, что приснилось, а что было на самом деле. Беру в руки Ваську и смотрю ей в глаза.
