Артём Демченко - Ледяной коготь (трилогия)
— Не думаю, — спокойно ответил Эзраэль. — Он бы мог это сделать уже давно. Тут место безлюдное, причем зимой. Эти места он знает. Так что, я не уверен, что он горит желанием искупаться в нашей крови.
— Почему ты так ему доверяешь? — возмутился Гилрой. — Неужели он вызывает у тебя такую симпатию?
— Да, — ответил Эзраэль и, зашагав вперед, позвал Гилроя за собой:-Пойдем, чудик! Все будет в порядке.
— Ладно, — сказал Гилрой, догоняя своего друга. — Но если я погибну от его руки, моя смерть будет на твоей совести.
Спустя некоторое время, наши герои, наконец, достигли долгожданной цели-массивных горных цепей, поражавших своими высотами и заставлявших преклоняться перед их небывалым могуществом. Под пологим склоном бушевала обжигающая морозом небольшая метель, кружившая в хороводе тысячи маленьких снежных крупиц. Вся верхняя часть горы была скрыта сплошной пеленой облаков, затруднявших оценку приблизительной высоты массивного горного пика.
— Вот мы и на месте, друзья мои, — с энтузиазмом, потирая руки, сказал юноша. — Нам предстоит преодолеть последний рубеж-восхождение на эту гору. Идите строго по моим следам, никуда не сворачивая. Когда поднимемся на девятьсот меж, оденьте плащи — там будет очень холодно. Не хотелось бы увидеть вас превращенными в ледышки.
— Мы не сорвемся? — спросил Эзраэль, надевая на плечи плащ и закрывая капюшоном увлажненную подтаявшим снегом голову. — Мы, как никак, в горы идем, а у нас даже веревок нет.
— Если будете следовать за мной, все будет в порядке, — ответил юноша, посмотрев на величественные горные массивы. — На крайний случай, кричите-я постараюсь вам помочь.
— А ты что не одеваешь теплые вещи? — спросил Эзраэль, на котором были только легкая рубаха и штаны. — Тебе разве не холодно?
— Эмм… Я уже просто привык к такой погоде, и мне тёплая одежда ни к чему.
— Ну ладно….-сказал с недоверием Эзраэль. — Как знаешь. Веди! Мы за тобой.
— Хорошо, — согласился с планом юноша и, направившись вверх по склону, пригласил Эзраэля и Гилроя следовать за собой, сказав:-Не отставайте. Чем быстрее мы дойдём, тем лучше.
Два товарища, собравшись с духом, послушно последовали за ним, стараясь не отставать от их проводника ни на шаг. Так начался их долгожданный и опасный подъем в горы, за которым таилась находка несметных богатств.
…Морозный суховей, хозяйничавший в это время суток в горах, обдувал наших отважных героев со всех сторон, заставляя лоскуты их плащей бешено метаться из стороны в сторону, создавая некое подобие праздничного карнавала. Прогибаясь под мощными потоками ветра и цепляясь за редкие каменные выступы, выглядывавшие из сплошной снежной пелены, наши герои, двигаясь за их проводником-добровольцем, пробирались сквозь обширные снежные завалы. Вот, спустя два изнуряющих часа подъёма в горы, друзья, наконец, подошли к их финальной цели-пещере, в которой, по словам их нового знакомого, хранилось несметное количество сокровищ. Её темный проход, откуда веяло пробирающим до костей горным холодом, наводил на Эзраэля и Гилроя чувство неприязни и небольшого страха перед неизведанными тайнами горного банка сокровищ.
— Ну что, кто первый? — спросил юноша, с нескрываемым энтузиазмом посмотрев на его спутников-авантюристов. Те же, с подозрением покосившись на него, молча продолжали с недоверием смотреть на пещеру. Поняв, что никто не хочет вперед батьки лезть в пекло, юноша пошел на компромисс:-Хорошо, я пойду первым. Только не отставайте, а то заблудитесь.
После этих слов, он бодро направился в пропитанную непроглядной тьмой пещеру. Дождавшись, когда проводник отдалится и растворится в пустоте узкого пещерного прохода, Гилрой еле слышно начал бормотать:
— Послушай, ты уже ведь все понял, да? Он точно хочет нас убить! Не нужно за ним ходить, ты понимаешь? Ты… Ты видел его аппетит? Нутром чую-он людоед! И он нас сожрет, будь уверен. И глазом не моргнет!
— Я знаю, он очень странный, — ответил шепотом Эзраэль. — Но я не верю в то, что он хочет нас убить. Я повторюсь, что будь он людоедом, он бы нас еще на привале сожрал. Зажарил как следует и сожрал с потрохами.
— Может он ой какой умный людоед! — все продолжал отстаивать свою точку зрения Гилрой, оглядываясь на тоннель. — А это его пещера, где валяются обглоданные кости таких же дураков, как мы с тобой. Ради всего святого, Эзраэль-пойдем пока не поздно. Отдохнем, как следует в городе!
— Опять пойдем за выпивкой? — раздраженно спросил его друг. — Опять эта рутина? Дом, служба, трактир, дом, служба, трактир…Гилрой, нам по двадцать лет, а мы с тобой только и живем в этом городе, никуда не выходя! Ты хочешь состариться и жить в какой-нибудь лачуге, проклиная тот день, когда ты отказался от своего счастья? Может быть это дорога в новую жизнь, понимаешь? А мы сейчас сойдем с тропы и может быть никогда её не найдем!
Внезапно их разговор прервал голос, доносившийся из тоннеля: «Эй! Вы там скоро или как? Скоро темнеть начнет!»
— Как знаешь, а я пойду-не хочу потом жалеть об упущении своего самого большого шанса, — с этими словами Эзраэль направился вглубь тоннеля, растворяясь в непроглядной темноте. Гилрою оставалось только развести руками: он не мог заставить своего друга сойти с выбранного им пути. В конце концов, он не был его родственником. Но чувство дружбы взяло вверх: если он не мог уговорить своего друга от рискованного шага, то он мог только поддержать его и, если что-то пойдет не так, попробовать придти на выручку. Собравшись с духом и подумав про себя: «Черт бы тебя побрал, Эзраэль! Ты просто псих! Но именно это в тебе мне и нравится!», быстро побежал вслед за своим другом.
…В пещере было очень сыро, но по мере того, как наши путешественники спускались вниз, становилось всё теплее и суше. Изредка раздавались капающие звуки таявшего льда, которые нарушали тишину скалистого прохода, усеянного множеством продолговатых камней, свисавших с потолка, как огромные сосульки.
— Осторожно! — сказал юноша, наблюдая за тем, как его попутчики осторожно продвигаются по тоннелю. — Тут повсюду сталактиты-берегите головы! Взял кто-нибудь факел?
— Я взял, — сказал Гилрой и, порывшись какое-то время в сумке, подал юноше факел. — Держи.
— Благодарю, — сказал юноша. — А спички?
— Да, конечно, — ответил Гилрой и подал юноше потрепанный кулек спичек, которые были немного потрепаны долгим пребыванием на лютом морозе.
— Спасибо, — поблагодарил юноша Гилроя, приняв холодными руками измятый кулек спичек. Затем, провозившись некоторое время с коробком, зажег спичку и, наконец, поджег факел.
