Мальн. Духи и Жертвы - Салье Мира

– Нет! – Кристан вскочил на ноги. – Ты не смог тогда, не сможешь и сейчас!

Сколько гнева и боли звучало в его словах! Ненависть жгла его изнутри, в глазах мелькнула тьма, и Кристан спешно понесся к выходу.

Гелиен подавил подступивший звериный рык и едва не рухнул наземь от нахлынувшего отчаяния. В голове звенели давние слова смергла: «Ты не смог защитить близких тогда, не сможешь и сейчас».

Глава 25

Гелиен вернулся во дворец. Погруженный в размышления, он даже не заметил, как быстро преодолел весь этот путь. Приоткрыв дверь, он уже собирался войти в покои, как вдруг услышал голоса и замер.

Арэя была не одна, а с… их сыном.

Осознание происходящего вновь царапнуло душу.

– Ты всегда была мне больше, чем просто тетя. Я это чувствовал, понимаешь? – Из его голоса исчезли вся дерзость и вся ленца, и Кристан говорил с непривычной нежностью.

– Да, родной мой. Еще малышом ты переносился ко мне в покои, – сказала Арэя, и Гелиен услышал в ее словах улыбку. – А сейчас так можешь?

– Да.

– Почему ты столько лет молчал, Кристан? – В голосе Арэи звучало беспокойство.

– А вы почему молчали? – громче спросил он. – Я уже давно не ребенок.

– Знаю, прости меня. Но ты был таким счастливым мальчиком! Если бы мы рассказали тебе правду, то пришлось бы объяснять, зачем мы это сделали. Я лишь хотела, чтобы ты еще немного пожил спокойно, без страха.

Гелиен с силой вцепился в дверной косяк. Тело загудело от напряжения. Он снова почувствовал укол вины за то, что оставил семью и вынудил друзей пойти на столь отчаянные шаги, чтобы защитить Кристана. Это Гелиен должен был оберегать своего сына. Но, видимо, чувство вины никогда не покинет его, будет всю жизнь преследовать, напоминать…

– Я не злюсь на тебя, мама, – донесся голос Кристана, и из груди Арэи вырвался не то вздох, не то всхлип.

Гелиен шире открыл дверь и прошел в покои.

Мать и сын сидели в обнимку, устроившись на небольшом мягком диванчике у мраморного камина. На столе, поглощая яркий свет пламени, лежало темное копье. Видимо, после их разговора у реки Кристан сразу побежал к родной матери. Заметив отца, он разомкнул объятия, встал и недовольно сощурился.

– Кристан… – начал Гелиен, но тот молча пронесся мимо и вылетел из комнаты.

– Поверить не могу, что он все это время знал правду, – произнесла Арэя, перебираясь с дивана на кровать.

Взгляд Гелиена метался между женой и громко хлопнувшей дверью.

– Почему наш сын на меня злится? – взорвался он. – Я ведь даже не подозревал о его существовании.

Арэя поджала ноги под себя и неловко поерзала на мягком одеяле.

– Я уверена, в душе он все понимает, но, каким бы взрослым и сильным он ни хотел казаться, Кристан еще ребенок, которого, по его мнению, бросил отец.

Гелиен заскрежетал зубами. Он двигался по комнате из угла в угол, на ходу стягивая с себя верх костюма и спешно расстегивая пуговицы рубашки, словно та душила его.

– У него был Алвис, он мог бы…

– Когда выяснилось, кем были твои настоящие родители, разве ты не захотел узнать их поближе? Разве не разозлился, что у тебя отняли такую возможность?

Злился? Да он был в бешенстве! Хотел голыми руками задушить наместника и всех приспешников, которые лишили его семьи, дома и прошлого. Даже сейчас, спустя столько лет, от того, чтобы спуститься в подземелье и прикончить мерзавцев, удерживала единственная причина – любовь всей его жизни. Он не мог причинить жене такую боль и отнять у нее отца, каким бы чудовищем тот ни был.

– Но теперь-то я здесь, и он не горит желанием узнать меня поближе, – мрачно рассмеялся Гелиен.

Арэя натянуто улыбнулась.

– Будь это так, он бы не разбудил тебя.

– Он все рассказал, да? – Гелиен замер у окна.

– Да. А еще… он хочет попробовать разорвать связь. Думаешь, у него получится?

– Любимая, наш ребенок настолько необычный, что с ранних лет управляет своими силами, хотя никогда этому не учился! – Гелиен чувствовал, как холодеет спина. Врожденный контроль сына над способностями одновременно и настораживал, и восхищал его. – В Черных горах я полгода ничего, кроме как зажигать свет в покоях, делать не мог, не считая неконтролируемых выплесков силы, и освоил все только благодаря…

«Ему…»

Гелиен уставился на звезды за окном.

На самом деле он сомневался, что смог бы за столь короткий период чего-то добиться в обучении у Хэварда, если бы не сущность смергла, укоренившаяся глубоко внутри. Гелиен понимал, что все то мастерство, весь контроль были достигнуты благодаря тому, что он с каждым днем испытывал все меньше чувств. Теперь же, когда эмоции вернулись, ему стало сложнее сдерживать свои силы. Поэтому ему самому предстояло еще многому научиться. Хотя сыну ничего из этого не требовалось.

Но сможет ли Кристан разорвать связь?

Да, Гелиену удалось вытолкнуть сущность смергла, пока тот полностью не возродился в его теле, но жизнь Катана по-прежнему была привязана к его жизни. Гелиен чувствовал внутри отголоски чужой сущности. Даже покинув его тело, смергл надежно оберегал свое сознание и ответы, которые так хотелось получить. Он должен был найти способ открыть ту дверь – и как можно скорее, пока не начал слабеть.

«Но если Кристан в самом деле способен помочь…»

Гелиен смотрел на звезды, пока его личная звезда не подошла вплотную и не обняла за талию. Уловив любимый запах, он повернулся и уткнулся подбородком Арэе в макушку.

– Мы все преодолеем. Вместе, – прошептала она.

– Вместе, – повторил Гелиен.

Следующие несколько дней мальны готовили город к обороне.

Накануне битвы Гелиен не собирался вникать в хитросплетение государственных дел длиной в восемнадцать лет и всячески избегал внимания назойливых советников, отправляя всех к Талену. Сейчас его волновали только судьба сына и король смерглов.

Однако возникла новая проблема.

Отыскать в Мальнборне камень Таоса оказалось не так просто, как рассчитывал Гелиен. Он чувствовал камень, шел на его зов, но увидеть нигде не мог. Маскирующие чары Катана были невероятно сильны, и ни Гелиену, ни Хэварду не удавалось их разрушить. Поэтому не нашлось другого выхода, как послать королю смерглов ложное видение и надеяться, что он купится. Теперь оставалось только ждать.

Кристан упорно игнорировал отца: за общими трапезами демонстративно отворачивался, а когда Гелиен пытался разыскать его, чтобы поговорить наедине, то не брезговал магическими фокусами и переносился прямо перед его носом.

Вопреки негодованию Гелиена, в один из вечеров члены Совета и придворная знать устроили прием в честь короля, желая почтить его и порадоваться возвращению. И это накануне осады!

– Ты не знаешь, когда Катан явится и явится ли вообще. Город готов к обороне, а мы должны жить дальше, – говорил Алвис.

Дворцовые сады и в обычные дни выглядели сказочно и были одним из самых красивых мест в Мальнборне – особенно по вечерам, когда сияние коры деревьев и переливы листвы дополнял свет магических белых огней, – а сегодня еще и чистое небо усеяли низкие звезды, из-за чего даже самые обычные на вид растения стали серебристыми. Все пространство было заставлено высокими круглыми столиками с напитками и угощениями.

На приеме присутствовала только высшая придворная знать. Парада и громкого чествования устраивать не стали – всем было известно о привычках короля. Прозвучала лишь пара церемонных тостов, а затем советники по очереди начали подходить и выказывать почтение. Тем не менее оделись все более чем официально и празднично. Даже Гелиен. Арэя настояла, чтобы поверх серебристо-черного традиционного костюма он надел королевскую мантию с пряжками в виде символа бесконечной жизни на плечах. Его лоб охватывал серебряный венец, напоминающий тот же знак.

Распрощавшись с очередным советником, Гелиен снова с улыбкой залюбовался женой. Ему нравилось платье Арэи с разрезами по бокам, которые открывали потрясающие ноги, хотя он бы предпочел увидеть ее совсем без него. Он так соскучился, что при каждом удобном случае целовал любимую в висок.