Грат (СИ) - Холмогоров Валентин
— Слышал? — с ходу кинулся ко мне мой друг. — Ночью короля хватил апоплюх… аплюньпо…
— Апоплексический удар? — догадался я.
— Ага, он самый! Войска отошли, путь в столицу открыт!
Что ж, это хорошая новость. По крайней мере, бессмысленное кровопролитие на этом, скорее всего, должно благополучно завершиться.
— Нужно седлать лошадей и ехать в Геррод! — не унимался радостный Холт.
— Да подожди ты, — отмахнулся я. — Дай хотя бы позавтракать и привести себя в порядок.
Выехали мы все-таки ближе к полудню. Никаких признаков присутствия королевских солдат на пути в столицу и вправду не наблюдалось, зато при въезде в город нас встретила целая кавалькада разодетых всадников, среди которых я, кажется, разглядел и Бамбура. Однако перемолвиться с ним словечком не удалось: Аквилию и ее слугу плотным кольцом окружили благородные господа и повлекли куда-то по направлению к центру города, туда, где располагался королевский дворец. Я же, вместе с Холтом, Отрой и Марой отправился в ту самую гостиницу, в которой мы остановились в день своего первого прибытия в город. Удивительно, но комнаты по-прежнему числились за нами, и даже более того, оказались оплачены еще на неделю вперед.
Холт сразу же устремился в ресторан в поисках съестного, Отра куда-то упорхнула, я же велел наполнить горячей водой ванну: за последние дни мне не удалось толком помыться, и сейчас я мечтал как следует компенсировать для себя это неудобство. Свободная комнатка нашлась и для Мары, притом возле дверей в эту самую комнатку сразу же нарисовалась парочка мрачного вида амбалов из дворцовой стражи, вооруженных пистолями и короткими палашами. Как заверил меня один из них, охрану прислали сюда для пущей безопасности уважаемой гостьи, но мне отчего-то казалось, что в их задачу входило, наоборот, не выпускать Мару из номера и внимательно следить за тем, чтобы она куда-нибудь не сбежала. Эту меру предосторожности я вполне мог понять: бывшая командующая мятежников, да еще и выдававшая себя за наследницу престола, теперь представляла на свободе серьезную опасность уже для новой властительницы Валлора. Что ж, пусть побудет под присмотром, так мне будет спокойнее.
Лежа в теплой ароматной воде, я принялся размышлять о том, почему вся эта военная кампания прервалась столь неожиданно и в такой подходящий момент. То, что государственный переворот в Валлоре был хорошо организован и тщательно спланирован, теперь уже стало совершенно очевидным, причем организатор предусмотрел сразу несколько возможных сценариев развития событий. На случай, если не удастся разыскать Эльдмара, или если тот не сможет вывести заговорщиков на настоящую Аквилию, ей была предусмотрена подходящая замена. Причина, по которой девицу нашли в соседнем герцогстве, мне тоже стала предельно понятной: уроженку Валлора, если она придет во власть, придется показывать публике, и ее может запросто узнать кто-то из друзей детства, односельчан или соседей. Заговорщикам это было совершенно ни к чему. Притом девчонку использовали втёмную, намереваясь отодвинуть на задворки, а то и вовсе убрать, если сыграет карта с настоящей наследницей. Нужно и впрямь приглядывать за ней получше, а то и вовсе увезти из королевства от греха подальше, пока всё не уляжется.
Следовательно, никакой уверенности в том, что Аквилия жива, а коли жива, согласится занять место Люциана, у мятежников не было. Не было у них уверенности и в том, что нам удастся договориться с восставшими, когда она все-таки нашлась. Думаю, дело тут вот в чем. Среди приближенных короля наверняка оставалось два лагеря царедворцев: первые, подхалимы и выскочки, которых Люциан приблизил к себе в последние годы, держались за его величество руками и ногами, поскольку прекрасно понимали: как только во дворце не станет короля, не станет и их самих. Вторые, дворяне из старых и знатных валлорских родов, с некоторых пор отодвинутые подальше от кормушки в силу развившейся у короля подозрительности и страха потерять трон, мечтали от Люциана избавиться, видя в смене власти способ поправить свое пошатнувшееся положение в обществе. Ради этого, видимо, недовольные царедворцы и затеяли гражданскую войну — отвлечь внимание Люциана на борьбу с мятежниками, пока во дворце за его спиной зреет заговор. И до тех пор, пока у вторых не было твердой уверенности, что карта Аквилии сыграла, действовать они не спешили. Мы прибыли в лагерь восставших три дня назад, нас не убили сразу, хотя и попытались это сделать, на следующий день мы дали бой люциановской гвардии и снова продвинулись к столице, встав лагерем в дневном переходе буквально под стенами города. Тогда-то, видно, до заговорщиков во дворце и дошла информация о том, что у нас все получилось, и настало время действовать. Если бы Мара застрелила наследницу, а нас порубил на куски одноглазый с его подручными, дворяне, поморщив носики, потащили бы на трон Мару…
Нет, маловероятно. Это неизбежно вызвало бы дрязги и склоки уже между самой знатью, ведь истинное происхождение девчонки было известно каждому при дворе. Значит, дворянам все-таки была нужна на троне настоящая Аквилия, и они решили рискнуть, отправив ее в лагерь восставших. Не слишком ли серьезный риск? Или они с самого начала знали, что с ней ничего не случится, а роковой выстрел Мары был непредвиденным эксцессом? Нет, не могу поверить, что после успеха столь сложно выстроенной комбинации заговорщики поставили бы все на карту и стали так рисковать. Видимо, у них была причина верить, что эта наша поездка закончится благополучно, и Аквилии ничего не угрожает. Интересно было бы до этой причины докопаться…
Притом теперь я уже твердо знаю, кто именно кукловодил всей этой затеей с самого начала, и кто теперь соберет сливки в результате успешно разыгранной партии. Кукловодил, отмечу, изящно и очень тонко. Правда, нашему таинственному интригану пришлось и самому отправиться за тридевять земель, ибо доверить эту миссию он по понятным причинам никому не мог — Эльдмар не пошел бы за кем попало. Что ж, браво. Исполнено ювелирно, снял бы шляпу, если бы она у меня имелась в наполненной ароматной пеной ванной — я, впрочем, предпочитаю принимать водные процедуры без головного убора.
Любопытно, но в самом городе после смерти короля и прибытия во дворец наследницы на первый взгляд ничего не изменилось. Да и на второй тоже. Лавочники, как и прежде, торговали своим товаром, по улицам бродили булочники и зеленщики, питейные заведения распахивали свои двери на рассвете и заполночь извергали из дымных недр с трудом держащихся на ногах обывателей. Из газеты я узнал, что бывшим мятежникам выкатили несколько бочек дешевого вина, раздали по пригоршне медяков, объявили поголовное прощение всех грехов и отправили по домам. В общем, жизнь шла своим чередом, только на третий день улицы старого города стали украшать цветами, разноцветными тряпичными флажками и лампионами с масляными фонарями внутри. А вечером в гостиницу доставили красиво оформленные приглашения во дворец на торжественную коронацию ее величества Аквилии Первой — по одному для нас с Холтом и Отрой.
Пришлось повторить заново всю эту утомительную процедуру с одеванием подобающего случаю благородного костюма. Меня бесконечно радовало разве что то обстоятельство, что я мог не слишком торопиться избавиться от пышных одеяний по возвращении из дворца: поймавший меня в коридоре гостиницы Холт радостно сообщил, что на следующий день после коронации празднование продолжится прямо здесь. Правда, совершенно по другому поводу, — а именно, по причине свадьбы его и Отры, на которую я, разумеется, приглашен. Что ж, придется позаботиться о подарке: негоже являться на свадьбу друга с пустыми руками.
Перед тем, как отдать себя в руки слуги с наглаженной рубашкой и надушенным камзолом, я заглянул в комнату Мары, в которой та сидела в фактическом заточении с самого нашего приезда в столицу. Девица пребывала в легком унынии, хотя, кажется, и нашла себе занятие: все помещение было завалено бумажными листами с карандашными набросками дам в кринолинах и мужчин в военных мундирах. Некоторые рисунки были даже весьма недурны, на мой неискушенный взгляд.
