Мегалодон (СИ) - "СкальдЪ"
– Я не проводила подобный анализ, Моран, но не думаю, что там много тех, кто чтит Лекс Империалис, – жестче, чем хотела, ответила Джейд. Она и сама еще не до конца привыкла к подобным тяжким решениям. – Если желаете, можете расширить число пленных до шести-семи единиц. Большее количество считаю нецелесообразным. Оно может помешать всей операции и последующей эвакуации.
– Я все понял, – Саламандра недовольно качнул тяжелой головой и отошел к Фаталисту.
– Как Аурелио де Тиба прибывает на Хладный Торг? – задал новый вопрос Книжник.
– На собственном фрегате «Зов радости». По условиям сделки, корабль останется далеко на орбите, непосредственно на точку его доставят челноки.
– А друкари? – Рал не собирался останавливаться.
– У них свои возможности, но Шёпот никогда не видел их космический звездолет.
– И все же какая-то информация у тебя есть, леди-инквизитор, – уверенно предположил Книжник.
– Да, – она не хотела раскрывать все карты, но «Октагон» не оставил ей выбора, прижав к стенке. Вероятность того, что некоторые факты вскроются совсем не вовремя, могла повлиять на их зарождающееся сотрудничество, так что Джейд вынуждена была признаться. – Имеются данные, что на Хроне есть врата в Паутину. Возможно, ксеносы используют их.
– Уже лучше, – проворчал Улберт. – Проход необходимо уничтожить.
– Ты хотела сохранить врата, инквизитор? – прямо спросил Варгулис Марс. – Так не пойдет. Я взорву их!
– Нет, – одно единственное слово из уст Борея прозвучало властно и безапелляционно. Сейчас он не спорил, а приказывал.
– Что? – Крест сделал вид, что не расслышал, Марс повернул голову, механодендриты за его спиной дернулись, но технодесантник промолчал.
– Ваш Альфа прав, врата можно взорвать, но вместе с ними на воздух взлетят и интересные возможности. Надеюсь, вы понимаете, что Святая Инквизиция не просто уничтожает, но расследует и пытается искоренить весь корень, а не только гниющую верхушку? Так что как бы там не было, даже если вы обнаружите врата, уничтожать их нельзя. Пока нельзя!
– Разберемся на месте! Мне уже надоела эта болтовня! Когда мы вылетаем, инквизитор? – нетерпеливо рыкнул Рагди.
– Через пять часов, – Ранник взглянула на ручные хроно. – Предлагаю вам за это время самостоятельно обговорить детали операции и подобрать в арсенале нужную экипировку. Мы полетим на «Скрытой угрозе», модернизированном эсминце класса «Кобра». Встречаемся на Шестнадцатой палубе.
Глава 19
Глава 19
Во время полета Джейд Ранник сообщила, что ближайшие годы «Октагон» будет использовать «Скрытую угрозу» в качестве основного средства оперативного базирования. Так что присутствовал смысл изучить корабль более детально. Он имел длину в полтора километра, триста метров в самой широкой части и был окрашен в неприметные флотские цвета без всяких опознавательных знаков Инквизиции. Корабль относился к классу эсминцев, одному из самых малых, способных к варп переходу, обладал превосходными авгурами и датчиками постановки помех. При необходимости «Скрытая угроза» могла по ситуации выдавать ложные опознавательные коды, выдавая себя за вымпел, приписанный к Имперскому флоту, либо представляться мелким торговцем. Соответствующие легенды выглядели безупречными.
Я познакомился с капитаном Сапфо Митиленой, служившей на «Эриохе» уже более ста лет. Она и ее экипаж ранее перевозили другую Истребительную команду, но часть из них погибла, а часть вернулась в расположение своих орденов, после чего эсминец передали Ранник. Информация о прошлых миссия считалась секретной, Сапфо не имела права что-либо рассказывать, а мне не следовало интересоваться подобными темами.
Мне нравилось, что экипаж эсминца привык к Астартес и ведет себя вполне адекватно. Сама же капитан, как оказалось, прекрасно играет в регицид, увлекается поэзией и слагает неплохие стихи. Нам с Книжником нашлось, о чем с ней поговорить.
Варгулис Марс тем временем тщательно осмотрел «Скрытую угрозу» и доложил свои выводы.
– Хороший эсминец, проверенный и относительно крепкий, – сказал технодесантник через двое суток после начала полета. – С него сняли торпедные аппараты и провели модернизацию, благодаря чему техножрецам удалось засунуть сюда пустотный щит второго класса. Есть катапульта для запуска десантной торпеды. Двигатели так же усовершенствовали, они способны выдать ускорение в одиннадцать джи. Признайся, Стратег, на таких скоростных малютках тебе летать еще не доводилось?
– Нет, Марс, Кочевой флот делает акцент на силу и надежность, а не на маскировку и скорость.
– Как и Стальные Исповедники, – согласился Варгулис.
– Что еще выяснил?
– Тут кругом превосходная электроника, благодаря которой экипаж удалось сократить до минимума. И еще мощные генераторы маскировочных полей. Правда оружие совсем дохлое, всего одна макро-турель, хотя я уверен, если поднапрячься, можно поставить еще одну. Во время службы на Марсе я видел одно интересное решение, оно и здесь сработает. Что скажешь?
– Без проблем, если инквизитор не против. Вернемся с миссии и поднимем данный вопрос.
– Хорошо, – технодесантник выглядел удовлетворенным. – Тогда я займусь оружием, нужно умилостивить парочку Духов машин.
Зима, Зверь, Добряк и Фаталист не вылезали из бойцовых клеток. Изредка к ним присоединялся Крест с Марсом и мы с Книжником. «Октагон» окончательно распределил тактические роли.
Рагди, Тесей и Улберт стали нашими штурмовиками, навязывающими врагу ближний бой. Рал бал Ашшур, Варгулий и я находились посередине, готовые прикрыть или усиливать то или иное направление. Моран был типичным опустошителем с самым тяжелым оружием, обеспечивающим тыловую поддержку и уничтожение наиболее крупных бронированных целей. Адробар Кас со своей уникальной снайперской винтовкой, которую он назвал «Рок», самостоятельно выбирал наиболее удобную точку, откуда мог вести прицельный огонь. Навыки Фаталиста позволяли уничтожать цели на расстоянии до трех километров, а соответствующие бронебойные патроны усиленной мощности имели шанс поразить и некоторые виды техники.
Для незаметного перемещения в ближнем космосе и на планетах в ангаре «Скрытой угрозы» стояло пять бронированных катеров, три «Черных звезды Корвус» и два «Грозовых ворона». Один из них нес на фюзеляже полный набор устрашающей символики Святой Инквизиции, в то время как остальные выглядели совершенно безлико и непримечательно. Данный факт мог обмануть практически любого наблюдателя. Для того, чтобы сообразить, какое техническое и электронное чудо представляют челноки, требовалось соответствующее образование или секретный допуск. Как и большинство других вещей, используемых в Карауле, «Звезды» и «Вороны» представляли собой вершину технологического развития Империума. Обладай такой техникой Флот с Гвардией, и многие войны протекали бы иначе.
Пилотами служили по-настоящему опытные и фанатично преданные Империуму люди. Никто другой не стал бы добровольно превращать себя в киборга, навечно прикованного машиновидцами Инквизиции к кокпиту одного из катеров. Обычно на таких аппаратах в кабине пилота сидел полноценный Астартес, либо же сервитор. Но каждый Караульный представлял собой уникальный элитный продукт и использовать его подобным образом выглядело не самой оптимальной затей. Сервиторы же не могли дать требуемый уровень мастерства. Так что решение нашлось – в чем-то жуткое, но в чем-то и элегантное. Слияние живого пилота с машиной порождало эффективный симбиоз, такой, что даже космодесантники не всегда могли ему соответствовать. Фаргус, Симон и остальные пилоты настолько любили полеты и горели праведным желанием послужить Инквизиции, что по собственной воли отказались от полноценной человеческой жизни. Подобное отношение заслуживало как минимум уважение, оно смогло впечатлить даже Улберта.
«Скрытая угроза» достигла места назначения в соответствии с предполагаемым графиком. Выйдя из варпа в точке Мандевиля, эсминец активировал системы маскировки и на малом ходу с минимальными включенными системами принялся сканировать систему Жатва. Здесь во множестве присутствовали следы отгремевших сражений Крестового похода Ахила. Десятки разбитых корабельных остовов, уничтоженные станции и посты, различный технологический мусор, куски металла и пласстека, замерзшие трупы – все то, что Книжник обозначил метким выражением «эхо войны». Мы не могли наблюдать их непосредственно с борта эсминца, но чувствительные ауспики фиксировали многое.
