Артем Рыбаков - Переиграть войну! В «котле» времени.
Внезапно из-за гребня холма донеслись голоса, и я залег за подбитым танком. Повернувшись к «тридцатьчетверке», я замахал рукой, показывая Трошину, что нужно спрятаться. Слава и еще один боец исчезли за корпусом танка.
«Странные какие-то голоса - писклявые какие-то…» - подумал я, прислушавшись.
- …дядько Пилип сказав, шо тот не помацаный, а етот вишь, как разнесло… - сумел я разобрать слова
По какому то наитию, я полез в нарукавный карман, куда положил «шпалы» снятые с тела подполковника-артиллериста. Достав две, я складным ножом торопливо проколол дырки в лацканах соей камуфляжной куртки и вставил «шпалы». Осторожно выглянув из-за танка, я увидел двух пацанов, бредущих по полю. Один из них, тот, что постарше (на вид ему было лет десять) поучал второго - явного дошколенка:
- Дядько Пилип шо казав? У рэчки! А мы яшцэ не дайшли.
- Сашка, я стамиуся! - канючил второй. - Пачакай, одпачнем!
Подумав немного, я тихонько свистнул, привлекая внимание. Ребятишки остановились и стали оглядываться по сторонам.
Эй, пацаны, давайте сюда! - позвал я их и помахал рукой.
- Ой, Сашка, хто ета? - младший дернул за рукав старшего.
- Не бойтесь, я свой, советский, - я постарался успокоить малышей.
- Кали советский, тады бумагу пакажь! - грозно сказал Сашка, загораживая собой мелкого.
Я большим пальцем показал на свои знаки различия.
- Ух, ты! - сказал старший, и тут же спросил: - А вы ад немца хаваетесь?
После чего приблизился ко мне шагов на пять.
- Не то, чтобы прячемся, но опасаемся. Как, у вас немцы в деревне есть? - и я рукой показал на видневшуюся километрах в полутора деревушку.
- Не, у нас няма. В Косачах есть трошки, а у нас - тольки старасту уцтвярдзили.
- А как ваша веска (припомнил я характерное слово) называется? И что за староста у вас?
- Та Воуковщына называется. А дядька Пилип - ен добрый. Ен раней милицыянерам працавау, а зараз - старостой. - Ответил Сашка.
- Дядька командир, а вы тут трапку бальшую не бачили? - вступил в разговор младший. - А то нас дядька послал ее прынести, а мы ходим, ходим…
- Цыть, ты казяука, не бачишь, я с товарищем командиром размауляю!
- Так, ребята, давайте сюда. Посидим, поговорим. - И я приглашающе махнул рукой.
Пока ребята поднимались к «моему» танку, я успел помахать Бухгалтеру, и показать ему, чтобы он подошел ко мне.
Когда ребята сели рядом со мной, я нашарил в кармане штанов пакетик с продуктовым НЗ и, открыв его, не вынимая из кармана, набрал полную горсть «вкусняшки». Надо сказать, что я предпочитаю в качестве «экстренной подпитки» таскать смесь сухофруктов и орехов. Протянув руку с лакомством детям, я предложил:
- Угощайтесь.
Ребята подумали пару мгновений, а затем сложили ладошки «горсточкой», и я щедро отсыпал каждому орехово-фруктовой смеси. Младший сначала задумчиво разглядывал незнакомую субстанцию в руках, а потом высыпал все в подол рубахи и, выбрав из кучки кусок сушеного ананаса, отправил его в рот. На лице его появилась умильная улыбка, и он торопливо запихнул в рот примерно полгорсти невиданного угощения.
- Шашка, вку… шно вельми, - не переставая жевать, сказал он.
Старший не заставил себя долго упрашивать, и тоже принялся за угощение. В этот момент к нам и подошел Трошин.
- Здорово хлопцы! - поприветствовал он ребятишек, а мне кивнул головой: «Кто такие, мол?»
- Вот, боец Трошин, ребята местные, до брезента охочие. Их дядька Филипп прислал. - Коротко обрисовал я ситуацию. - А дядька Филипп - большой человек, староста.
Пацаны, продолжая увлеченно жевать, согласно закивали головами.
- А как бой здесь был вы, ребята, видели? - спросил Бухгалтер.
- Угум… Я бачиу. - Откликнулся старший. - А Михася мамка в погреб загнала, ен малой ишо.
- Ну, и что же ты видел? - это уже я.
- Тому скора три тыдни як. Германы па той дарозе, - и он махнул рукой в сторону шоссе, - перли. А наши танки аккурат ад вески нашей паехали. Тольки германы хитрые были, яны у лесе гарматы понаставили. Почти усих папалили. Дядька Пилип сюды ходил, кулямет прынес - я бачыу як ен яго у дровы заховал. А нас, вось, за трапкой якой-то послал.
- «Трапку» мы вам, конечно, отдадим. Только она тяжелая очень. Не дотащите. - Ответил я.
- Нее, мы с Михасем сильные. Я вон з самих Углян книги домой прынес, коли у школу пашел!
Поскольку я не знал, где эти самые Угляны ноходятся, то только и мог, что одобрительно покачать головой. Однако тут мне пришла в голову хитрая идея.
- Ребята, а что, если мы сами вам тряпку принесем. Да, и с дядькой Пилипом познакомиться нам охота. Вы говорите, он милиционером был?
- Да. Был. Тольки у нас рашили германам пра то не гаварыть.
- Так передайте Пилипу, что мы вечерком заглянем. Тряпку принесем.
- А, может, ему записку напишем? - предложил Трошин.
- Верно, сейчас и напишем.
- Дядька командыр, а у вас ласункау больше няма? - спросил Сашко, облизывая ладони.
По контексту догадавшись, о чем он спрашивает, я снова полез в карман.
- Подставляйте руки!
Отойдя на пару метров от ребятишек, мы с Трошиным присели на землю и принялись обсуждать «послание диверсантов милицейскому старосте».
- Слушай, Антон, а зачем нам вообще с ним встречаться? - спросил меня Бухгалтер.
- А жрать тебе, Слава, каждый день хочется или только по средам? - парировал я.
- Так можно же просто придти и взять.
- Ага, так они тебе и отдадут. У них, между прочим, пулеметы тоже имеются. Да и дружить с ними надо, а не реквизициями заниматься. Лучше думай, что мы им предложить можем?
- Оружие? Патроны?
- Керосин! - осенило меня. - Керосина у нас литров пять есть. Еще котелки, ложки и прочую утварь, что от батарейцев погибших осталась.
- И немецкие тоже можем отдать.
- Не можем! - отрезал я.
- Почему это?
- Если у них кто из оккупантов увидит - крестьянам может сильно не поздоровиться. Немцы имущество свое собирают гораздо активнее, чем наше.
Слава смущенно почесал затылок, как видно, проблемы крестьянства его до сего момента не волновали.
- Колеса… - задумчиво предложил он.
- Что «колеса»? - настала моя очередь удивляться.
- Мы можем предложить им на обмен колеса от передков и пушек. Они в хозяйстве всегда нужны.
- Вот видишь, что, значит, направить умного человека на правильный путь! Сразу идеи хорошие появляются. А поскольку Бухгалтер у нас ты - то тебе и писать. - С этими словами я протянул ему огрызок карандаша и листок из блокнота.
Трошин покорно разложил листок на колене и приготовился писать, но потом, почему-то замявшись, спросил:
- Антон, а что такое Рос-гос-страх?
