Николай Ревизов - Стражи круга жизни
– Такая ты мне нравишься, – невольно прошептал капитан.
– Правда? – обрадовалась она.
В заплаканном лице сейчас было что-то трогательно наивное. Гиэрри-Орр обнял ее и поцеловал в губы.
– Подожди немного, – попросил он, – еще не время, – и, заглянув на прощание в заблестевшие от радости глаза, ушел…
– Капитан, придет время, – адмирал жевал старческими губами, – ты одряхлеешь…
Он навещал молодых каждое утро.
Вечно хмурый Обе-рруд появлялся у них, как сама неизбежность. Его жене нравилось: такой могущественный овруид бывает в их доме. Ана, словно бабочка, хлопотала возле него. А старик предлагал, настойчиво уговаривал капитана присоединиться к ним. Партия Гвара, несмотря на запрет, была многочисленна – желающих вечности оказалось предостаточно.
– Ты нам нужен!
– Я помогу, чем смогу, – не отказывался Гиэрри-Орр, – но вечности…
Ночью жена шептала:
– Я хочу, чтобы мы стали бессмертными, чтобы мы любили друг друга вечно!
– Вечной ты, наверное, и сможешь стать, – Гиэрри-Орр погладил ее волосы, – но только без меня!
– Нет, Opp! – Ана поднялась и села в постели, – без тебя мне и минуты вечности не надо!
– Минуты вечности? – улыбнулся капитан, засыпая…
Когда Властелин прислал приглашение принять участие в охоте, Гиэрри-Орр неожиданно для самого себя согласился, хотя предстояло убивать! Реликтоны, в среде которых он воспитывался, отвергали любую форму насилия, любой вид жестокости. Но ему почему-то сейчас захотелось чего-то такого… Да и несколько дней отдохнуть от адмирала было бы совсем неплохо!..
Охота скорее напоминала праздник, чем иное какое действо. Роскошные наряды дам, возлияния на траве, пестрые шатры, множество слуг.
Утром его разбудили придворные охотники.
Они дали ему ружье, проводили до места охоты – невысокого, с плоской вершиной, холма и объяснили, что он может стрелять любую дичь, но только не серого шакала, от которого, как гласили легенды, вел свой род Властелин.
Гиэрри-Орра оставили одного. Он, сжав в руках ружье, с восхищением разглядывал окружающую местность. Природа на Овуре на красоту не поскупилась. Капитан с восторгом смотрел на холмистый, поросший яркой растительностью, пейзаж, и сердце его вдруг застучало, его охватило сладостное волнение, ему стало радостно: он понял – в нем говорит голос крови!
Шум: крики, удары барабанов привели его в чувство. Сверху было хорошо видно, как по равнине цепью шли загонщики, впереди разбегалась живая мелочь. Внезапно, вынырнув из густой высокой травы, совсем рядом появился зверь – небольшой, поджарый, с кисточками на кончиках острых ушей, на груди его белело треугольное пятно.
– Серый шакал! – узнал зверя капитан.
Он не раз видел его изображение. Шакал испуганно взглянул на него и вновь исчез в траве. Захлопали выстрелы. Гиэрри-Орр увидел в небе стаю птиц, по которой охотники открыли стрельбу. Птицы летели низко и прямо на него. Он вскинул ружье и выстрелил, но промахнулся. Азарт захмелил кровь, он стрелял и стрелял, пока к его ногам не упала птичка, хрупкая, нежная. Гиэрри-Орра охватил ужас, он почувствовал себя преступником. Расстроенный, он пошел к шатрам Властелинов отпрашиваться с охоты.
Дома жена не выбежала, как обычно, ему навстречу.
– Где же Ана? – недоуменно подумал он, проходя в переднюю комнату, и вдруг схватился за сердце.
Ана висела. Веревка цепко схватила ее горло, ноги только чуть-чуть не доставали до пола, руки ровненько тянулись вдоль тела. Склоненная набок головка и не до конца прикрытые глаза придавали ее лицу робкое выражение.
Все поплыло перед глазами капитана – он потерял самое дорогое для него существо. Гиэрри – Орр опустился на колени и молча, завыл. Пришел в себя оттого, что кто-то сильно тряс его за плечо. Он поднял голову – это был адмирал.
– Очнись! Ты в страшной опасности! – возбужденно говорил тот…
Гиэрри-Орр безучастно наблюдал, как овруиды срезали веревку и понесли его жену. Он бездумно, словно зверенок за убитой и влекомой охотниками матерью, последовал за ними.
– Повелительница приказала убить тебя, – сообщил Обе-рруд, помогая капитану сесть в экипаж, – но мы тебя спрячем. Так спрячем, что никто не найдет!
Капитан смотрел на закрытые, безжизненные глаза жены, и только одна мысль билась в его голове:
– Как же ему жить дальше!
На космодроме экипаж Обе-рруда остановился возле боевого корабля – красавца фрегата.
– Этот корабль твой, – произнес адмирал, пожимая руку Гиэрри-Орру
Как был бы рад капитан, как он был бы счастлив еще совсем недавно иметь такой корабль! Но сейчас он лишь вяло улыбнулся, а глаза его следили, как вносят на борт фрегата тело его жены.
– Мы за нее отомстим! – глухо произнес адмирал, – они будут помнить!
На астероиде стояла мгла. Свет прожекторов, падающий с борта фрегата, выхватывал на его поверхности круг, в середине которого лежала фигура в голубом скафандре. Длинные светлые волосы едва уместились в прозрачном гермошлеме.
Гиэрри-Орр стоял возле нее один. Память вдруг вернула его в ту, прошлую жизнь, жизнь реликтона, когда он точно так же хоронил своего друга штурмана "Стрелка", что погиб, спасая его…
ГЛАВА 49
Пригнувшись, Нат побежал по стене к башенке. Металлическая дверь оказалась на запоре. Наступив ногой на кирпичный зубец стены, ухватившись за карниз башенки, он подтянулся и подлез под островерхую крышу, затем благополучно опустился вовнутрь башни. В отверстии на полу начиналась уходящая вниз винтовая лестница, по которой Нат спустился.
Дворик был пуст, он осмотрелся и пересек его. Деревянная, изящно оформленная дверь парадного входа в замок отошла от легкого нажима плеча. По широкой лестнице, начинавшейся от самой двери, Нат поднялся на второй этаж и оказался в пустом длинном коридоре. Он осторожно двинулся вправо – в ту сторону двигались фигуры, которые он видел в окне. Нат крался по коридору, и ему все время казалось, вот вот откроется одна из многочисленных дверей или сзади кто-то злобно захохочет. Коридор повернул и через несколько шагов голоса, доносившиеся из-за неплотно прикрытой двери, остановили его. Он осторожно заглянул в дверную щель и увидел большой зал: высокие стрельчатые окна, пол из мозаичных плит, несколько длинных ступеней поднимались к помосту, вокруг которого стояла реденькая толпа фигур в черном. Нату бросилось в глаза: волосы у всех были светлые – стало понятно, почему его принимали за ашу, а что перед ним были ашу, он не сомневался.
На помосте выше всех расположился ашу, голова которого была выбрита. На высоких треножниках горели толстые свечи, в зале висел незнакомый пряный запах. У ног бритого, на коленях стояла девушка – это была Ветта. Бритый держал в руках черный изогнутый клиновидный нож. Он говорил:
