Тьма - Бабкин Владимир Викторович

А дело было довольно тухлым. Врачи разводят руками, охрана целится в каждую тень и прочие прелести паники налицо.

С определённым интересом Маша посмотрела «сеанс природной магии» в исполнении Аяны. Нельзя сказать, что императрицу там что-то удивило, тем более что-то шокировало, ведь она заранее навела справки о фрейлине Романовой-Ухтомской, и за теми, кто за кем стоял в её роду тоже. До седьмого колена навела, как говорится. Особого эффекта от этого цирка царица не ожидала, но попытка не пытка. Поэтому Аяне позволили «прокрасться» в палату к Диане и совершить некоторые пассы рукой, шепча какие-то заклинания. Было забавно.

Если бы не было так скверно.

Вопрос из глубин космоса:

– Сколько это займёт времени? Мне перезвонить? Мне кажется, что ты недоговариваешь.

Маша выдохнула:

– Диана попала в ДТП. Она жива. Катя тоже. Они в клинике. Там ограничения по связи. Попозже пообщаетесь.

Через три минуты эфир донёс тот самый знаменитый прищур Великого.

– И когда ты мне собиралась об этом сказать, милая сестрица?

Лёд и пламень. Лёд гнева.

Он там сейчас чёрт знает что может натворить.

Холод в языке и во взгляде. Опасный признак.

– Я не хотела тебя волновать перед финалом миссии. Пойми.

Три минуты.

– Понимаю. Спасибо за заботу. Я бы сказал, что поговорим на Земле, но я не скажу так. Не поговорим. Что случилось?

Три минуты.

– Две дуры под дурманом на полной скорости выехали на встречку. Машина охраны Дианы сломалась перед тем. Дина приказала ехать без охраны. Лобовое столкновение. Шофёр и охранник Дианы погибли на месте. Две дуры тоже. Одна из них дочь сенатора. Диана в тяжёлом состоянии. Дочь твоя идёт на поправку. Извини. Я недосмотрела.

Три минуты.

Три минуты.

Десять минут.

Двадцать минут.

Связь не возобновлялась.

Что он там делает? Может, банально плачет. Мужчины ведь тоже плачут. Может, отрешенно смотрит в одну точку. А может, крушит весь корабль в бешенстве. Кто знает.

Тишина в эфире.

Телеметрия вроде в норме. Но это ничего не значит.

Наконец прилетела «ответка».

– Я не стану тебя обвинять… Ваше Императорское Всесвятейшество и Величие. Держите меня в курсе, государыня. На вашем драгоценном корабле, будь он трижды проклят и вся ваша миссия вместе взятая, я ничего не сломал. Все живы. Пока ещё. Передам приветы Великому и Благословенной. Конец связи, моя госпожа. Спасибо за всё.

Голос был сух. Нет, в нём не было горечи. Просто Ярость и Боль фонили через край.

Глава XVI. Нет

Терра Единства. Ромея. Константинополь. Императорская клиника. 17 октября 2017 года

Задрожали веки.

Аяна вскочила:

– Моя госпожа!

Фрейлина бросилась из палаты, не дожидаясь ответа на сигналы всяких датчиков. Через минуту вокруг Светлейшей крутился весь дежурный персонал, после появились врачи посерьезнее. Пациентка начала приходить в себя – вопрос серьезный. Тут не обойтись простым градусником.

Диана моргала на свет. Отворачивалась, не в силах вынести эту пытку. Закрывала глаза. С ней делали разные манипуляции. Приборы автоматически измеряли ей давление, пульс, сахар в крови, прочие медицинские моменты.

Дина слабо прошептала:

– Где я?

Главврач с готовностью предупредительно вежливо ответил:

– В Константинополе. В Императорской клинике. Всё хорошо. Не волнуйтесь.

– А…

– С дочерью всё хорошо. С сыном в вашей утробе тоже всё хорошо. Не волнуйтесь.

– Ничего не помню. Ехали. Удар. Крики… Машина перевернулась… Катя…

– С ней всё хорошо. Не волнуйтесь, всё уже позади. Вам нельзя много разговаривать сейчас. Вы слишком слабы.

– А муж? Где Миша…

– Насколько я знаю, летит в космосе. Там тоже все хорошо. Не волнуйтесь, Светлейшая. Мы вас вылечим. Всё будет прекрасно. Вы поправитесь.

Вокруг порхали сестры милосердия, что те ангелы. Что-то делали, что-то тыкали в катетер, меняли подгузник, поправляли подушку и всё прочее, что делают с очень важным пациентом в такой ситуации.

Наконец, процедуры были окончены.

– Светлейшая, вам необходимо отдохнуть. Вы устали. Мы покинем вас на время, чтобы не мешать. Сенсор вызова на вашей руке.

Слабый кивок.

– Да, спасибо. Аяна, останься.

– Да, моя госпожа. Жду ваших повелений.

Все скрылись за дверью. Фрейлина вопросительно смотрела на госпожу.

Та слабо проговорила:

– С детьми правда всё в порядке?

Кивок.

– Да, моя госпожа. Не волнуйтесь. Я видела Катю час назад. Там все хорошо. Мы за вас переживали. Ваш муж записал и прислал кучу видео и текста о том, как он вас любит и боготворит. Когда восстановите свои силы, сможете посмотреть. У него тоже всё хорошо. Бог любит вашу семью. Всё хорошо. Отдыхайте. Я посижу рядом.

Диана прикрыла глаза. Через минуту она мирно спала.

– Спи. Здравие Неба снизойдёт на тебя. Спи.

Пассы руками над спящей Светлейшей.

Терра Единства. Россия. Новый Царьград. Министерство Добра и Взаимопонимания. Мероприятие. 17 октября 2017 года

Открытие очередного мурала не было пафосным. Многие улицы и дома Терры Единства были украшены эпическими, героическими, а чаще романтическими рисунками в «полный рост» строения здания. Девочки, запускающие в небо голубей, мальчики, восторженно смотрящие на звёзды, студенты университетов, учёные, рабочие, конструкторы, простые уборщицы, программирующие уборщиков-автоматов, конечно же космонавты, жители орбиты и Луны. Но сегодня была особая картина. На всю высоту тучереза столицы высилась картина «Встреча экипажа „Благословенной“». На ней космодром, пальмы, корабль. К выходящему экипажу бежит с цветами Светлейшая княгиня Романова. Картина была трогательная, у многих на открытии были слёзы на глазах.

Понятно, что на открытии были официальные лица. Государыня прислала официальный лист. Да и сама Светлейшая поблагодарила.

Но было много детей, школьников, гимназистов и студентов.

А у самого Петра Марковича в голове крутилась фраза Светлейшего: «Мужчинам цветы дарят только в гроб или на могилу».

Терра Единства. Россия. Новый Царьград. Императорская Филармония. 17 октября 2017 года

Прозвучали оглашения. Монах Авель сел за рояль. Зазвучала божественная музыка. Он играл от сердца. От души.

По-настоящему.

Виртуозно.

Люди ходили на его концерты. Выручка от билетов шла в пользу обители и страждущих.

Лично ему ничего не было нужно. Он не ездил по другим городам. В Царьграде был его монастырь. Раз в неделю он играл в столичной филармонии. Для прихожан и всех желающих.

Играл просто волшебно. Во славу Господа.

Люди приезжали к нему со всей Терры. Со всех миров.

Он привечал всех. Чужда ему была гордыня. Не давал он целовать себе руку. Не по чину. И даже в автографах писал одно и то же: «Монастырь Пресвятой Богородицы. Царьград».

Музыка от Бога и для Бога. Бог – Музыка, а музыка – Бог.

Он отказывался от цветов. Говорил: «Пожертвуйте деньги за букеты нуждающимся в помощи. Цветы – тлен и тщеславие. Любуйтесь цветами в саду, нечего срывать дары Божьи. Тщеславие – это Лукавого».

Он играл. Просто играл. Даря Гармонию.

Просто.

После крестился, кланялся и молча уходил со сцены.

Публика аплодировала, кричала бис, но он не возвращался.

Никогда.

Римская Центральная Африка. Оперативный лагерь «Центурион». Аэродром. 17 октября 2017 года

Капитан Шнайдер придирчиво смотрел на прибытие новой партии механоидов Селены. Местные племена опять взбунтовались, и римляне запросили помощи от их частной военной компании. Свои силы перебросить римляне не успевали. А вот селенские механоиды были уже на подлёте. Задача в Империи для них отпала, так что перебросили их сюда и придали ЧВК «Херувим».

Мимо проезжали выехавшие с аппарели механоиды, бронемашины и легкие танки. Ну, для серьезного боя не очень, но для повстанцев вполне. Плюс дроны и беспилотники. Вообще, воевать с современной армией повстанцам – удовольствие так себе. Щадить их задача командованием ЧВК поставлена не была. Поэтому любой, у кого не отсвечивала идентификационная марка на сканере того же беспилотника, мог считаться оперативной системой как потенциальная цель, подлежащая… Дальше – на усмотрение оператора. А там как повезёт. У оператора от силы тридцать секунд на принятие решения. После этого система примет решение сама. Дронов много. И, скорее всего, цель будет уничтожена.