Сергей Гомонов - Тень Уробороса (Лицедеи)
— Морока… — высказалась Коваль. — Я поищу носилки.
10. Игра в «поддавки»Катер «Лир-13». За 111 часов до гиперпространственного сна. Рассказ Полины Буш-Яновской
Спустя полчаса мы поместили труп в морозильную камеру продуктового отсека. Поварам придется терпеть неудобства из-за переполненности кухонного рефрижератора, который набили содержимым морозилки. Но другого выхода у нас не было. Морги на пассажирских катерах не предусмотрены. Паллада, на долю которой выпало замывать кровавые следы в машинном отделении, мрачно пошутила. Дескать, это не глупость, а практичность изготовителя: в случае фатальной неполадки катер целиком станет моргом — да и только.
Я видела, что гречанка уже нашла ответ, и хотела побыстрее закончить формальности. Наше счастье, что убит был не человек, а «синт». В обратном случае нас запросто могли вернуть на Землю.
Когда мы наконец очутились в нашей каюте, мои глаза слипались. Но это нисколько не умаляло желания узнать разгадку.
— Фанни, зачем Коваль понадобилось убивать «синта»? — спросила я.
Гречанка шагнула в душевую, но оставила двери открытыми, чтобы я могла ее слышать:
— Затем, что «синт» выкрал для нее шкатулку из каюты Сэндэл.
— Но ведь это зафиксировали бы системы слежения!
Мокрая голова Фанни, разбрызгивая воду, выглянула из-за двери:
— А ты что сделала бы в первую очередь, капитан: бросилась опрашивать свидетелей или отсмотрела данные системы слежения? — хитро спросила гречанка.
— Если ты помнишь, мы отсматривали данные вместе!
— Да, но тебе просто ни разу не приходилось бывать подставленной, — она нырнула обратно, и голос ее снова приглушился звуком льющейся воды. — И твоя невнимательность простительна.
Спасибо за снисхождение. Я почувствовала укол профессионального самолюбия. Но, видимо, психологи правы: мы думаем и анализируем совсем по-разному. Они более приспособлены для сосредоточенности на мелочах…
— И?..
— Ну что — «и»… Изображение было «закольцовано». Уборщик ненадолго заставил систему сектора фиксировать одно и то же изображение — пустого коридора. Если иметь доступ, то технически это несложно.
— Как ты заметила подлог?
— Я потом покажу тебе момент. Там было мгновение, когда «синт» только появился, а двери каюты были уже закрыты. Это оттого, что на самом деле он появился уже во второй раз. Шкатулка к тому времени лежала в подсобке, откуда ее потом вытащила Коваль. Имеющая, заметь, прочное алиби: она была с нами на «обзорнике».
— Значит, Джабраил работал на Коваль?
— На Лаунгвальд.
— И Коваль убила его как ставшего ненужным свидетеля?
— Именно так!
Не потрудившись даже завернуться в полотенце, Фанни выпорхнула из душа и прыгнула к зеркалу.
— Как она убила его? Ведь «синт» действительно намного сильнее человека, тем более женщины.
Гречанка энергично вытерла волосы. Надо ей сказать, что мы делаем это более бережно и степенно, а не так — лишь бы побыстрее отделаться и забыть.
— «Синт», может, и сильнее, но… В общем, Коваль приказала ему спуститься в машинное. Предлог? Не знаю. Нашла какой-нибудь, за чем дело стало? Джабраил послушно спустился. Коваль заговорила с ним и в самый неожиданный момент сбросила с мостика вниз, на трубы.
— Он не убился бы. «Синты» хорошо группируются, и там было невысоко.
— Если он не свернул шею сразу, то был поврежден. В любом случае Коваль помогла ему скончаться, а потом разнесла ему башку, чтобы уничтожить информацию.
— Уф… да, срастается… Так зачем Лаунгвальд и Коваль понадобилась шкатулка Сиди?
— О! А теперь препарируем корень зла. Палладас передал через Зила Элинора три ампулы вещества перевоплощения. Сам Палладас подтвердил это, — и гречанка стала по одному отгибать пальцы: — Первую тогда вкололи Зилу. Вторую Элинору удалось стащить у хозяев… для меня. Третья… А вот третьей наверняка должна была воспользоваться Сэндэл как исполнительница планов мужа…
— Почему же она ею не воспользовалась?
— Не знаю. Возможно, они предполагали, что перевоплощение может ей не потребоваться… Они играют вслепую. Им известно меньше, чем нам. Это — последняя ампула, имеющаяся у них. И потому тратить такую драгоценность по пустякам им крайне нежелательно. В общем, Коваль интересовала ампула, а эта ампула лежала в шкатулке. Всё.
Фанни закурила. Я вялым жестом разогнала дым.
— Фанни, так это говорит о расколе в их рядах…
— В точку! Лаунгвальд играет свою игру, — и Фанни подмигнула: — Теперь это ясно, как божий день. Она знала, что Сэндэл везет эликсир, и даже догадывалась, где. Рубанемся в «поддавки», капитан?
— Это риск. Коваль ходит за нами как приклеенная. В любой момент теперь она может перевоплотиться в тебя или в меня, устранить оригинал — тебя или меня — и втереться в доверие оставшемуся.
— Ну, со мной этот финт у нее не пройдет, можешь быть уверена. С тобой, думаю, тоже. Владеющий информацией владеет миром, а она этого не знает. Короче, играем? — гречанка протянула мне руку.
— А играем! — я хлопнула по ее ладони. — Кто не рискует, тот не пьет шампанского!
— Угу. Истину глаголешь! И не летает загорать на Колумб…
ПРОЕКТ «МИСТИФИКАЦИЯ»
(3 часть)
Созвездие Жертвенник, планета Фауст. Начало июля 1001 года
Когда вошел он, со своих мест поднялись все заседатели епархиальной консистории — церковного суда планеты Фауст.
Тонкими, хищноватыми чертами лица и бородкой клинышком напоминал Иерарх образы аристократов, отчеканенные на древних земных монетах. Казалось, бородку его подпирать должен круглый гофрированный воротничок…
Но не было, никакого гофрированного воротничка не было у Иерарха Эндомиона. Был белый шарф, обернутый вокруг аккуратно выбритого горла, был бархатный, ниспадающий мягкими складками до самого пола синий подризник, был переливающийся рубиновым огоньком расшитый драгоценностями саккос и наплечник-омофор. На правом бедре Эндомиона к саккосу крепились не символические, как можно было бы подозревать, а самые настоящие ножны с палицей из дуба, ударную часть которой венчало стальное навершие, а «рукоять» украшала витая золотая инкрустация, и ложбинки, выдавленные в золоте, подогнаны были в точности к анатомии руки хозяина оружия.
Покрывать голову на Фаусте не положено. Лишь капюшоном и лишь из соображений необходимости на открытом пространстве. Здесь частенько идут дожди, и оттого рясы жителей планеты монастырей издревле снабжены широкими, низко надвигавшимися на глаза капюшонами.
