Джон Джейкс - Брэк. Знак демона
Он посмотрел на царицу Рею, всю мокрую, прижимавшуюся к его могучей груди. Брэк понял, что они просидели, вцепившись в эту скалу, всю ночь. Сквозь туман уже начал просачиваться тусклый свет восходящего солнца.
— Мне кажется, что светлее здесь не бывает, — проговорил Брэк. Он оглядел пороги. Им предстояло проделать долгий и опасный путь, чтобы выбраться из этого места. Но выбора у них не было.
— Царица? Царица, мы должны…
Брэк вдруг рассмеялся. Он вспомнил, что в то мгновение, когда они, оставаясь еще на ковчеге, находились ближе всего к смерти, он отбросил все притворства и крикнул ей просто «Рея».
— Рея? Слушай.
— Рогатая Дева нас погубит, — пробормотала Рея. — Мы совершили кощунство.
— Кощунство совершил Повелитель Тигров, — сказал ей Брэк. — Он предательски убил Никора и уничтожил его тело, надеясь на то, что, когда он женится на тебе, ему достанется трон. Но он не смог уничтожить душу Никора. Она продолжала жить.
Голос варвара затих. Брэк понял, что разговаривает сам с собой. Царица от страха не могла ни слушать его, ни тем более понимать.
Брэк обнимал царицу и мысленно удивлялся. За время своего долгого путешествия он повидал много чудес: и ужасных зверей, и фокусы колдунов. Но он никогда не встречал любви такой силы, как любовь мертвой царицы Жоенны к Никору. Это была любовь, неподвластная смерти; любовь заставившая душу царицы искать душу Никора до тех пор, пока она таки не нашла ее или то, что от нее осталось, — то, что было сокрыто в мече убийцы. Брэк сомневался, что сможет когда-либо забыть, как над ковчегом в облачном столбе возносились на небо две души, поднимались в рай, который уготовили им их боги.
Налетела волна и окатила спину Брэка. Он поглядел на грустное, мокрое, но все же красивое существо, дрожащее рядом с ним, накрытое побитым золотым щитом. Брэк продрог, устал, у него почти не осталось сил. Однако лицо девушки показалось ему необычайно трогательным.
— Вообще-то, — сказал он сам себе (или, возможно, только подумал), — помни, что она царица.
Наконец Брэк собрался с силами и отправился в медленное, мучительное путешествие по омываемым волнами и пеной камням. И сумел вместе с царицей переправиться на сырой каменистый берег.
Добравшись до берега, Брэк опустился на четвереньки. Золотой щит откатился в сторону. В глазах варвара потемнело, и он потерял сознание.
Далеко к югу от Фриксоса варвар Брэк на лошади проехал мимо фиговой рощи. Вдали сверкали позолоченные луковицы куполов большого города, куда он и царица Рея прибыли несколько месяцев назад.
С момента их спасения прошло много времени. Брэк направился в этот город, отсоветовав Рее до поры до времени возвращаться во Фриксос. Варвар напомнил ей о тех тысячах людей, что стояли по берегам реки той ночью, когда ковчег вошел туда, где, как считалось, находится рай.
Зрители видели, как труп Никора встал и вступил в бой. Таким образом, если царица Рея захочет занять трон, она должна сослаться на знак или символ, который оказался бы более значительным, чем дурное предзнаменование, которое жрецы могли прочесть в том, что случилось на ковчеге.
Вместе варвар и царица придумали, что должно явиться нужным им знаком и символом.
Брэк на шесть лун нанялся на работу в лежащий рядом с городом пыльный карьер, где добывают гранит. Он и Рея сняли убогое жилище в грязном квартале. Они спали на матрасах, отделенные друг от друга соломенной ширмой, и жили все эти месяцы как брат и сестра, хотя несколько раз ночью, когда спина варвара болела после тяжелой работы, ему очень хотелось поговорить с царицей по душам.
Но он так и не поговорил с ней, так как понимал, что, если он поговорит, слова свяжут его навсегда.
Однако он был благодарен Рее за то, что остался жив. И по этой причине Брэк терпел десятихвостые плети надсмотрщиков в карьере. Он терпел ухмылки и издевательства рабочих, которым не нравилась его варварская внешность и привычки. Каждую неделю он и Рея добавляли небольшую кучку блестящих диншасов к тем, что уже находились в кожаном кошельке, который день и ночь охраняла Рея.
Наконец денег оказалось достаточно.
Прошли еще недели, пока работали чеканщики. Брэк спал у них в мастерской, положив меч на колени и следя за тем, чтобы не было обмана. Наконец он и девушка пришли в караван-сарай, наняли двух верблюдов и одного подозрительного на вид, но надежного погонщика. Этот человек ждал их теперь, стоя недалеко от рощи. Погонщик задумчиво ловил блох в шерсти верблюдов и в своей грязной одежде.
Волосы Рея покрыла простым небесно-голубым платком. Халат ее был из дешевой льняной материи, но был новым и чистым. В глазах Реи блестели отражающиеся от позолоченных и посеребренных куполов лучи заходящего солнца. Брэку царица казалась до умопомрачения красивой.
— Брэк, нет слов… — начала она.
— Слов все равно не хватит, — негромко ответил варвар и скрыл свое смущение за улыбкой. Лошади, на которой он сидел, не терпелось отправиться в путь. — Ты спасла мне жизнь. За это я даю тебе гораздо меньше. Всего лишь один металлический предмет.
Он снял его со спины и передал Рее. Она чуть не вскрикнула, не ожидая, что большой золотой щит окажется таким тяжелым, но сумела удержать его в руках.
— Помни, — предупредил варвар, — ничего никому не рассказывай. Повторяй, что тебя унесли за Темную Завесу в рай, но затем послали назад для того, чтобы ты правила своим народом. Покажи им этот знак как свидетельство того, что твоя богиня, Рогатая Дева, спасла тебя от смерти и будет теперь покровительствовать тебе в твоих деяниях. Этот знак должен их убедить.
Брэк указал могучей рукой на поверхность щита. Она блестела. На ней не осталось ни вмятин, ни царапин. Освещенная красным вечерним светом Рогатая Дева воинственно взирала на мир, держа в руках молнии и колосья. Но чеканщики умело подправили лицо богини. Мысль сделать это пришла Брэку тогда, когда он вспомнил монету, которую держал в руке Хел.
Рогатая Дева, изображенная на щите, имела теперь лицо Реи.
Девушка коснулась руки варвара. На ее щеке заблестела слеза. Брэк изо всех сил напрягся. Боль, которую он чувствовал сейчас, превосходила всю ту боль, что он испытал в своей жизни.
— Брэк, поедем со мной на север. Вместе мы…
Брэк заставил себя улыбнуться:
— Но Курдистан ведь на юге…
— Эти месяцы в каменоломне, они были невыносимы для тебя, правда?
— Я был в долгу перед тобой, — ответил он, хотя Рея сказала абсолютную правду.
— Ты… ты должен ехать на юг?
— Да, там лежит Курдистан, Ре… моя царица. Я должен ехать туда.
