Илья Абрелин - Зеркала.
Я задал вопрос, который меня волновал наиболее всего:
– Когда ты собираешься начать размножение?
– Размножение – это смерть для нас, – в голосе ответившего на мой вопрос Мы слышалось явное возмущение. Потом, попозже, он добавил более спокойно, – размножаются только оседлые особи, но оно не разумны, они не живут и не думают. Цивилизация внутри тебя самодостаточна. Все особи, что составляют мою сущность, не желают смерти ни тебе, ни себе. Если мы не встретим другую особь, то будем жить вечно. Можешь мне верить или нет, но я говорю правду.
Мне ни остается ничего, как поверить ему. В будущем еще будет время, что бы проверить его слова. Но почему в будущем? Я могу это прекрасно сделать и сейчас.
Когда я нахожусь в теле, то не могу просканировать другой мозг и сознание, но вне тела это у меня прекрасно выходит. Мы мыслит, а значит, я смогу вступить с ним в прямой контакт. Так и есть, кроме излучения моего мозга, в теле ощущается еще чье – то присутствие, правда, малозаметное. Я захватил эргон Мы своим полем, соединился с ним, и на некоторое время мы стали одним, цельным существом.
Трагедия существ, прародителей Мы, заключалась в том, что они создали на своей планете мыслящих существ. Веками предки Мы жили, находясь в глубине неразумных существ. Управлять неразумным существом очень сложно, приходиться брать под контроль не только его высшую нервную систему, но и двигательные функции. Когда наступила пора в новых, сложных и трудоемких технологиях, цивилизация Мы впервые задумалась о союзниках, помощниках и единомышленниках.
Произвести быструю эволюцию имеющихся существ, сделать из них союзников оказалось проще всего, ведь цивилизация Мы жила внутри организмов, знала все их достоинства и недостатки. Труднее оказалось, передать свои знания и опыт, но и это разрешилось.
В каждой цивилизации наступает период, когда она прекращает мечтать о звездах, а начинает воплощать свои мечты в реальность. Мощная индустрия, развитые технологии, неограниченное количество расщепляющихся материалов – все это семимильными шагами приближало их к звездам. Если – бы…
Все мечты рухнули в один трагический день. Атомная энергия сыграла злую шутку с цивилизацией Мы – произошла мутация.
Раньше Мы жили практически вечно, время от времени создавая личинку нового организма. Теперь все было иначе, и встреча двух особей приводила к их смерти и неконтролируемому размножению. Дикие личинки, о которых никто не заботился, уничтожили животный мир планеты. Затем наступил черед разумным партнерам Мы.
Как погиб город симбионтов Мы – неизвестно. Наследственная память, которой обладают все Мы, об этом сведений не имеет. Развалины последнего города находятся в пустыне, где нет и намека на так необходимую Мы воду. Вероятнее всего, особь Мы, пробравшаяся в город и уничтожившая всех его обитателей, вскоре и сама погибла, не оставив потомства и памяти о себе.
Я понял, что мое дальнейшее пребывание на этой планете не имеет смысла. Я выполнил все то, что намечал – убедился в безопасности для остальных Ариев Мы, а также убедился, что Мы может справиться с любыми бактериями, но только справиться, а не подчинить их себе. Придется нам самим стать подопытными кроликами, и на себе проводить опыты.
Активизированные пауки начали зарываться в грунт, что бы в его глубине построить убежище, а я связался со страхующим меня флаером:
– Слим, спусти ко мне запасной флаер, наша миссия сюда закончена, и утром мы отправимся домой, но только после того, как мы поохотимся на местных зверей.
После этого я сделал очередной дубль, опасаясь за сохранность Мы, и лег спать.
* * *
Проснувшись задолго до рассвета, я продолжал лежать в полной темноте, планируя дальнейшие действия.
Полная темнота на Новонии – это не просто фраза. Темнота на этой планете тотальная, всеобъемлющая – нет ни одного лучика света. Система, в которой находиться Новония, окружена пылевым облаком, и поэтому отсюда не видны звезды, и в планеты нет спутника, который мог – бы отбрасывать на планету солнечный свет.
Полежав еще немного, я включил экран и начал рассматривать снятые на планете кадры. Реки, водопады на них, озера, моря и леса, а также считанные кадры диких зверей, попавших в объектив. Вот на этих кадрах можно и задержаться. Эти снимки сделаны с флаера, охраняющего периметр, а на снимках с зондов я что-то их на заметил.
Из густой травы на очищенное пространство выходит зверь. Большой, можно сказать даже массивный, но какой то гибкий и подвижный. Сила чувствуется в каждом движении его тела, и он идет, а не крадется. Чувствуется, что он никого здесь не боится. Пока не боится. Зверь отправился дольше, явно собираясь расправиться с пришельцем, который расположился на его территории. И в это время заработал проэктор, которым оснащены все флаеры, и от зверя не осталось ни следа.
Я продолжил рассматривать все кадры, на которых снята порода этих зверей. Слишком мало кадров, и мне пришлось обратиться к компьютерной симуляции. На экране завертелся силуэт зверя, постепенно обрастая плотью и подробностями. Обладатель такого сильного тела не нуждается в разуме. И поэтому у него необычно маленькая голова, достопримечательностью которой является только пасть, полная острых зубов, а передние лапы заканчиваются когтями. На экране появляется сообщение: «Строение тела указывает на возможность хождения на задних лапах и использование при нападении передних».
Все интересней и интересней. Земные пещерные львы по сравнение с этим зверем выглядят безобидными домашними кошками. Пока я с ним не «станцую», домой возвращаться не буду.
Внезапно, где-то вдалеке, темноту разорвала вспышка, сразу же за ней последовала следующая. Теперь вспышки не прекращались ни на мгновение, и быстро приближались к нам.
– Всем, всем – тревога, быстро подняться выше фронта грозовых туч, – прокричал я в коммуникатор. Среди информации, которой я обладаю, есть совершенно безобидная фраза: «На планете наблюдаются необычно сильные грозы». В это время лучше находиться выше грозы.
Несмотря на буйство стихии, я решил остаться на месте и проверить на прочность новое силовое поле, поэтому включил защиту и выключил все ненужное в данной ситуации оборудование. Флаер немного приподнялся и застыл над землей, поддерживаемый силовым полем. Ждать развязки придется недолго, гроза быстро приближалась, молнии заполонили все небо, раскаты грома не смолкали, превратившись в непрекращающийся грохот. Ночь буквально превратилась в день, окрестности освещались ярким синеватым светом. В флаер ударила первая молния, за ней вторая, потов разряды последовали один за другим. От попаданий молний флаер немного раскачивался, но силовое поле выдержало разгул стихии, и я остался цел. Гроза как пришла быстро, так и ушла внезапно, оставив после себя стойкий запах озона.
