Крис Уэйнрайт - Королевская охота
— Миттерус? — переспросил киммериец. — Такой здоровенный детина, губастый, верно? — припомнил он еще одну примету обладающего недюжинной силой солдата.
— Точно, — согласился командир Черных Драконов. — У тебя прекрасная память на лица, мой король.
— Не жалуюсь пока что, — усмехнулся Конан.
— Я также припоминаю, что этот парень из десятка Эсканобы. Это раз, — он загнул один палец, — во-вторых, они должны быть где-то на пути из Зингары, потому что уехали вместе с Брегантом, — он загнул второй палец, лицо короля сделалось суровым, и он с металлом в голосе закончил: — И если ты объяснишь мне, почему твой солдат здесь и ловит воришек, если это является заботой городской стражи, а не королевской гвардии, то я подожду загибать третий палец…
— В том то все и дело, — начал было Паллантид, но остановился и, подумав немного, спросил:
— Может быть, ты лучше захочешь выслушать их самих?
— Кого это — их? — не сразу понял, о чем речь, король.
— Ну, Эсканобу и его двоих солдат.
— Так что, Брегант вернулся?
— Нет, он прислал только своих людей…
— Давай их сюда, — Конан хлебнул изрядный глоток вина, — ты прав, так будет лучше. Кроме того, — остановил он Паллантида, двинувшегося было к двери, — тебе не кажется, что слишком уж много трупов появилось за последние не сколько дней? Я уже начинаю думать, будто нахожусь не в Тарантии, столице благородной Аквилонии, не тревожимой ныне войнами, а, скажем, — он усмехнулся, — где-нибудь в Шадизаре времен моей молодости. Это там за ночь лихие ребятки могли нарезать с десяток трупов, клянусь Кромом. Похоже, мои советники совсем разучились делать дело и только даром едят мой хлеб.
— Ты же сам отослал Бреганта в Зингару, — напомнил ему Паллантид, — а он твой главный советник, как я понимаю.
— Это ты, конечно, верно подметил, можно сказать, уличил своего короля, — мрачно отозвался Конан.
— Я не…
— Не извиняйся, — махнул рукой киммериец. — Боги тебя простят, я уверен… или демоны, — добавил он, подумав. — Зови своих головорезов, или шееломов, как их там… Разберусь, не первый раз.
* * *Дурные новости в это утро посетили не только короля.
Граф Этельстейн, белый от ярости, скрипнул зубами и, размахнувшись со всей силы, влепил пощечину Турамбару:
— Ты, сын недоношенного осла! Как ты смел явиться ко мне с такими вестями, ублюдок?
Бандит, окропляя графские сапоги кровью, капавшей из разбитого носа, рухнул на пол:
— Пощади! — взмолился он. — Это все Шарак, у него кольцо было, это он…
Вопль оборвался чмокнувшим звуком сапога, врезавшегося в физиономию незадачливому грабителю:
— Что мне с того, что перстень лежит в кармане трупа, или, того хуже, сверкает на пальце какого-нибудь стражника! — заорал Этельстейн в бешенстве. — Вам было сказано тихо и без шума найти перстень, а вы мало того, что наделали шороху…
Граф отвернулся к окну. Выдалась ночка, ничего не скажешь! Сначала кто-то зарезал его падчерицу прямо на королевском празднике, теперь вот эти ублюдки не смогли сделать самое простое дело…
— Уберите его, — махнул Этельстейн двум здоровенным слугам, все это время почтительно стоявшими у двери, ожидая приказаний. — Как обычно, — добавил он сквозь зубы.
Несчастный Турамбар верно понял слова своего господина, но сделать ничего уже не успел. Его короткий вопль мгновенно прервало движение дубинки, которой один из головорезов графа врезал жертве по затылку. Тело дернулось и затихло.
Слуги деловито подхватили за ноги того, кто только что был Турамбаром, и поволокли его вниз, в подвал, и некоторое время Этельстейн еще слышал дробный стук бившейся о каменные ступени головы.
* * *— Ну-ка, дай взглянуть! — вихрастый парнишка вырвал из рук своего товарища какой-то предмет и поднес ладонь поближе к глазам. — Ух ты! Вот это вещь, наверное, стоит немалых денег, — он причмокнул и с вожделением уставился на найденный приятелем перстень, потом воровато оглянулся вокруг. — Давай смотаемся поскорее отсюда. Вдруг тот, кто потерял его, возвратится назад!
Оборванцы сорвались с места и, сверкая босыми пятками, помчались вдоль по проулку, выскочили на широкий проезд, и вскоре облачко пыли, поднятое ими, осело на мостовую, а топот ног стих где-то вдали за поворотом.
— Значит так, — отдышавшись, сообщил вихрастый своему товарищу, — я знаю, кому можно продать это без лишнего шума.
— Ну вот, — плаксиво затянул второй оборванец, — ведь я нашел его, а ты распоряжаешься, будто…
— Заткнулся бы лучше, — вихрастый поднес к его носу кулак. — Это видел? Только из нашей большой дружбы я согласен на то, чтобы разделить то, что мы за него получим, пополам. Мы же вместе увидели его…
— И нет, — заканючил его товарищ, — я первый, я…
— А я говорю, вместе, — тоном, не терпящим возражений, перебил его вихрастый, — а потом ты все равно такой дурак, — усмехнулся он, — что тебя либо облапошит какой-нибудь старьевщик, или, еще хуже, просто отберут перстень, и тебе останется только сопли утереть. Я же проверну все по-умному.
— А не обманешь? — подозрительно покосился на него мальчуган. — Помнишь, как в тот раз, когда мы еще обчистили сарай одноглазого купца…
— Ну, сравнил тоже, — в голосе отвечающего слышалось презрение, — совсем ничего не варит твой котелок! Хорошо, если уж тебе так хочется… — оборванец задумался на мгновение, видимо, соображая, какую бы произнести клятву посильнее, и, наконец, торжественно провозгласил:
— Клянусь Солнцеликим, вот так…
— Ну, если самим Митрой, то тогда, конечно, — неуверенно ответил мальчишка и преданно заглянул в глаза своему товарищу: — А когда?
— Что когда? — не понял сразу вихрастый. — А-а-а, — протянул он неопределенно, — вот в полдень и пойдем к нему.
— К кому?
— К кому, к кому! Заблеял, как баран, — насмешливо ответил первый мальчишка, — к кому надо, к тому и пойдем. Тебе об этом знать совершенно незачем, вообще будешь ждать за углом, пока я схожу…
— А точно не обманешь?
— Верняк, — для убедительности вихрастый поднял глаза к солнцу, которое уже показалось над крышами домов. — Сказал же: клянусь Митрой, чего тебе еще надо…
— Понял, понял, — торопливо закивал головой мальчуган, видимо осознав, что если будет слишком надоедать приятелю, может вообще остаться безо всего, — я верю тебе, верю.
— Так-то, — важно протянул его товарищ, — к полудню приходи сюда, и пойдем.
Глава пятнадцатаяКавалькада всадников, экипажей и возов со скарбом растянулась далеко по дороге, и пыль, поднятая колесами и копытами лошадей, уносилась легким ветерком в сторону, оседая на остатках листьев придорожных деревьев. Скрип колес, крики извозчиков, лай собак, громкие возгласы и взрывы смеха были слышны далеко вокруг. Королевский двор и благородные нобили отправлялись в Руазельский лес на лисью охоту.
