Кирилл Бенедиктов - Блокада-1 Охота на монстра
Верховный главнокомандующий подошел к книжным полкам, провел рукой по кожаным корешкам.
– Меня заинтересовало сообщение этого вашего Мушкетера о том, что орел какое-то время находился у нас в стране. Это можно как-то проверить?
– Разумеется, товарищ Сталин. Но мне потребуется санкция на такую работу, а я не уверен, что товарищ Берия…
Хозяин усмехнулся.
– Товарищ Абакумов, вы работайте, а с товарищем Берия я как-нибудь разберусь.
Начальник Управления Особых отделов почувствовал, как учащенно забилось сердце.
– Понял, товарищ Сталин! Разрешите приступать?
Сталин рассеянно кивнул, вытащил из ряда книг тяжелый том в черной обложке, начал шуршать страницами. Когда Абакумов был уже в дверях, он неожиданно поднял голову и сказал негромко:
– Проконсультируйтесь с начальником 13-го отдела Рудневым, он может подсказать вам что-нибудь интересное…
О 13-м отделе НКВД мало что знал даже Абакумов.
Формально такого отдела не существовало вовсе – в официальных документах он не упоминался, зарплата его сотрудников по ведомости не проходила. Однако среди руководящего состава наркомата ходили слухи о некоем засекреченном подразделении, замаскированном под научно-исследовательский институт. Это, однако, не была шарашка наподобие заповедника для умников в Серебряном Бору или Лесного Дома в Ильинке. Сотрудники подразделения имели спецзвания и носили форму, а возглавлял его комиссар госбезопасности 3-го ранга Максим Руднев – человек, которого за глаза называли «инквизитором». Он начал работать в ГПУ еще при Ягоде, благополучно пережил все кадровые чистки, никогда не подлаживаясь под новое начальство и не участвуя во внутриведомственных интригах. Причина такой спокойной уверенности в себе и своих силах могла быть только одна – Руднев пользовался полным доверием Хозяина. Даже всесильный шеф госбезопасности Берия не рисковал портить с ним отношения – впрочем, деятельность 13-го отдела лежала вне сферы его интересов.
Выйдя от Сталина, Абакумов задумался – как ему связаться с шефом 13-го отдела, если он вроде как не существует? В телефонном справочнике НКВД номеров отдела не было.
Внезапно его осенило. Поскребышев! Вот кто наверняка знает, как отыскать загадочного «инквизитора»!
– Александр Николаевич, – обратился он к секретарю Сталина, – нет ли у вас телефона товарища Руднева? Иосиф Виссарионович дал указание с ним связаться, а человек это такой засекреченный, что даже я не знаю, как его найти.
Невозмутимый Поскребышев наклонился, блеснув гладко выбритым затылком, и извлек из нижнего ящика письменного стола массивный гроссбух.
– Домашний или рабочий? – сухо осведомился он.
– Давайте оба, – повеселев, ответил Абакумов.
– Ну, записывай, – Поскребышев, несмотря на незначительную разницу в возрасте, считал Абакумова мальчишкой, и обращался к нему исключительно на «ты». – Пять-шесть-пять-семь-ноль – домашний, шесть-шесть-шесть – рабочий.
– Три цифры всего? – удивился Абакумов.
– Там специальный коммутатор, – Поскребышев захлопнул гроссбух и выжидающе взглянул на генерала. – Что-нибудь еще?
– Нет, Александр Николаевич, это все. Большое спасибо, выручили.
… Руднев оказался дома, к телефону подошел сам, в разговоре с Абакумовым был приветлив.
– Приезжайте ко мне в Институт, – сказал он, когда начальник Управления Особых отделов изложил ему свою просьбу, – завтра я с самого утра буду на месте. Там и поговорим.
Абакумов восхищенно покрутил головой. Звания у них с Рудневым были одинаковые – комиссар госбезопасности 3-го ранга, что соответствовало армейскому званию генерал-майора. Но он, Абакумов, был заместителем наркома внутренних дел, а Руднев – всего лишь начальником одного из отделов НКВД. И несмотря на это, именно Руднев запросто приглашает его к себе, а он с благодарностью принимает приглашение! Вот жук!
– Ну, я и к Гронскому сам ездил, не развалился, – проворчал Абакумов. – Волка ноги кормят…
Институт Руднева спрятался среди старинных домов Лефортово, у самого немецкого кладбища. Трехэтажный желтый особняк с облупившейся краской на фронтоне, окруженный уютным яблоневым садиком. Никакой таблички на дверях не было, но в вестибюле дежурили два сержанта войск НКВД.
Руднев спустился к гостю по роскошной мраморной лестнице, протянул узкую сухую ладонь. Среднего роста, худощавый и стройный, со светлыми вьющимися волосами, он показался Абакумову похожим то ли на музыканта, то ли на священника.
– Пойдемте наверх, Виктор Семенович, поговорим у меня в кабинете…
Пока шли к кабинету, Абакумов постоянно оглядывался по сторонам, пытаясь понять, чем же занимается Институт, он же – 13-й отдел НКВД. Но понять было решительно ничего невозможно. По коридорам сновали деловитые люди в белых халатах с совсем не гражданской выправкой. При встрече с Рудневым и его гостем они вытягивались в струну и отдавали честь, хотя вместо фуражек у них на головах были квадратные полотняные шапочки.
– Чем же занимается ваш отдел, Максим Александрович? – напрямик спросил Абакумов. – А то ведь, знаете, в Управлении ходят черт знает какие слухи…
– Черт знает какие? – засмеялся Руднев. – Вот это правильно. Знайте же, Виктор Семенович – вы попали в отдел по делам нечистой силы…
Абакумов вежливо улыбнулся.
– Хорошее прикрытие…
– Никаких прикрытий! Все вполне серьезно. Наш главный клиент – дьявол, а клиенты помельче – его прислужники на земле. Ведьмы, колдуны, оборотни, упыри и прочая нечисть. Прошу вас, проходите.
Руднев отомкнул ключом дверь своего кабинета и посторонился, пропуская гостя.
Кабинет – вполовину меньше чем у самого Абакумова – напоминал, скорее, запасник какого-то музея. Он весь был уставлен застекленными шкафами, набитыми странными предметами – там были расписанные яркой краской бубны, увешанные металлическими колокольчиками, выдолбленные из темного дерева фигурки идолов, измазанные то ли кровью, то ли грязью, бронзовые бляхи с выбитыми на них непонятными знаками, накидки из перьев, ожерелья и браслеты из пожелтевшей кости… Посреди всей этой барахолки стоял большой стол, заваленный бумагами и книгами. Руднев локтем сдвинул бумаги к краю стола и жестом пригласил Абакумова сесть в мягкое кресло.
– Итак, что привело вас ко мне, Виктор Семенович? Подозреваю, что нечто необычное, иначе вряд ли вы стали бы тратить время на общение с таким мрачным анахоретом, как я.
Абакумов не очень хорошо представлял себе, что такое «анахорет», но возражать не стал – в кабинете начальника 13-го отдела он действительно чувствовал себя неуютно.
– Скажите, Максим Александрович, вам знаком такой персонаж – Гурджиев Георгий Иванович?
