"Фантастика 2023-75". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Ахминеева Нина
Подняв бизань, кеч стал набирать ход. А как только был поставлен грот, скорость почти утроилась. «Марта» летела по волнам залива, забирая на юго-восток, и вскоре оказалась в двух милях от судов противника. О том, что это могли быть совершенно посторонние купцы, даже не хотелось думать. Еще два дня назад мы обговаривали все наши действия и возможные ходы боя. Даже спорили, флаг какой страны поднимать при сближении с судами? Красный датский с белым крестом или с желтым крылатым львом венецианский. Аргумент, приведенный тогда Стурлассоном, был более чем убедителен: «Чем невероятнее ложь, тем скорее в нее поверят».
Луиджи Сакугулло, руководившей экспедицией, был уроженцем острова Торчелло. Вроде бы Венеция, да не совсем. После того, как дож переселился на Риальто, за ним последовали все знатные фамилии, и Торчелло стал островом торговцев. Купцы – истинные правители города, накапливали богатства, строили флот и вынашивали планы по ограничению власти дожа, а вернее мечтали поставить своего ставленника на это место. И как показала история, это им удавалось. Именно торчеллинцы участвовали во всех заварушках и интригах, выставляя самое многочисленное ополчение. Дед Луиджи даже участвовал в захвате Константинополя, предоставив крестоносцам восемь кораблей. Но все награбленное золото не давало возможности приблизиться к знати. Слишком неприступен оказался круг вельмож, державших свои позиции в управлении республики. Луиджи имел деньги, и как следствие, ему очень хотелось славы и власти. Выходцы из соседних семей, таких как Санудо, уже владели Наксосом, Паросом и Мелосом, братья Гизи обосновались на Скиросе, Миконосе, Тиносе, а также Аморгосе. Квирини связали свое имя с островом Стамплией. Навигойози овладели Лемносом. Веньеро и Виаро получили в качестве феодов острова Чериго и Чериготто у южной оконечности Мореи [84]. Только он, Луиджи Сакугулло, оставался в тени. И вот появилась возможность помочь королю Беле, за его же деньги. А надо было всего лишь собрать пятитысячную армию и доставить ее к берегам Дуная. Умные люди посоветовали обратить свой взгляд на север. Наемники из мятежных балтийцев, диких пруссов и непокорных литвинов подходили для этой цели лучше всего. Вот только ливонцы за содействие запросили, помимо золота, доставить несколько реликвий, вывезенных его дедом из Константинополя. Но и с этим проблем не было. Не квадригу же святого Марка они захотели. От двух сундучков (из слоновой кости, отделанных золотом) сокровищница семьи не опустеет, да и гарантий в подлинности реликвий не было. Кто торговал ими, тот в курсе, что у иного святого в норме вещей иметь три ноги и четыре руки.
– Марино, из-за чего все всполошились? ― спросил Луиджи у своего компаньона, выглядывая из палатки. ― Мы уже на месте?
– К вечеру, мой друг, к вечеру будем. Так мне кормчий этого корыта сказал.
– Тогда пусть не шумят, ― с раздражением ответил Луиджи. ― Я едва смог уснуть.
Вот только поспать веницианцу было не суждено.
– Синьор Луиджи, ― обратился матрос, посланный кормчим, ― датчане спрашивают, как им быть? К нам приближается корабль под флагом, как у вас или очень похожим на него.
Сакугулло нахмурил брови. Откуда на Балтике венецианский корабль? Или ушлые земляки уже и тут промышляют? А вдруг он такой не один, и кто-то уже собирает армию для Белы, оттеснив его от пышного пирога венгерской казны? Выйдя из палатки, Луиджи побрел на нос судна. Хотелось своими глазами посмотреть на земляка-прощелыгу. В полумиле был отчетливо виден корпус явно не местного корабля с двумя мачтами, двигавшегося в сторону берега и, по-видимому, желающего проскользнуть мимо. На флаге без сомнения был изображен лев святого Марка. «Кто же так некстати оказался на моем пути?» – подумал он.
– Это не купец, ― вслух размышлял Луиджи, ― купчишке флаг ни к чему, тем более такой. Вот что, ― обращаясь к матросу, стоявшему у него за спиной, ― кричи Ларсу, пусть перережет тому судну дорогу.
В это время к Луиджи подошел Марино и на ухо прошептал:
– Что ты задумал? Вдруг это ловушка?
– О том, что мы будем здесь в начале осени, знали немногие. Посмотри внимательнее и вспомни, как младший Гизи бахвалился, что ему вышили золотом новый флаг. А теперь проанализируй. Внезапно исчезает муж сестры Гизи, вроде как по делу уехал. Слащавый Антонио ни с того ни с сего из Гнезно отправляет своих слуг, а сам несется в Ригу. Ты его там видел? И я его не видел. Датчане, чтоб они утопли, потребовали полуторную оплату за охрану, хотя, что в сундуках, они не знали. И вот, ― Луиджи ткнул пальцем в далекий корабль, ― на уродливом нефе флаг, расшитый золотом, да все в одном месте. Тебе не кажется, что слишком много совпадений?
– Так может, мы посмотрим, кто там, да все и узнаем, – оскалившись, произнес Марино. – Если Гизи захотел нас обмануть и стал играть свою игру, то теперь он не выкрутится.
– Хочешь не хочешь, а придется. Действуем.
Марино ни на йоту не сомневался в благополучном исходе вероятного столкновения. По его команде пятнадцать лигурийских арбалетчиков стали готовить свое оружие. Великолепные стрелки и умелые рубаки двумя залпами могли расшатать команду любого морского пирата, а в случае абордажа дать достойный отпор. Опыта в подобных боях у них было предостаточно. Учитывая два с половиной десятка датчан, шансы контролировать ситуацию на море у объединенного отряда были очень велики.
Услышав команду, датский корабль пропустил вперед охраняемое судно и на веслах пошел наперерез незнакомцу. Ларс не просчитывал возможные варианты боя, он просто не сомневался в своей победе. Какие шансы у овцы, когда на нее нападает волк? Ни один купеческий корабль пока не ускользал от него, не случится этого и сегодня. Оставалось лишить маневренности неприятельское судно, а дальше – как получится: много крови и много добычи, либо мало крови и много добычи. Но именно способность кеча идти под невероятным для того времени галсом, почти против ветра, не позволила Ларсу преградить путь. Двухмачтовый парусник сам шел навстречу. Почти на таран.
«Марта» разошлась с датским кораблем впритирку. Два арбалета кеча выстрелили и промахнулись. Словно почувствовав опасность, Ларс приказал табанить веслами правого борта, тем самым спас свое судно от газовой атаки. Метровые стрелы с колбами пролетели над бортами и унеслись в морскую пучину. Меткость стрельбы на воде спокойного озера не шла ни в какое сравнение со стрельбой на море. Невысокая волна и внезапный маневр противника угробили пару ценных снарядов. Все, что удалось, так это с помощью винтовки послать пяток пуль в сторону разворачивающейся шнеки датчан. Там раздались вопли, и в рубку, прямо над моей головой, чиркнув по каске, врезался свинцовый шарик. Это было первое действие пращи, которое мне пришлось испытать на себе. Озлобившись, я расстрелял остаток магазина, разворотив носовое украшение и расщепив в нескольких местах планширь обидчиков, понадеялся, что в пращника все же попал.
Игнат с Собольком, согласно полученным инструкциям перед началом боя, развернули кеч, поймали попутный ветер и, призвав морского бога в помощь, направили «Марту» ко второму судну. Начало боя вышло неудачным. По плану, экипаж шнеки должен был в панике выпрыгивать в море, но в результате мы имели целый корабль рассерженных данов, пытающихся нас догнать. Ставка на газовую атаку провалилась.
– Агап! Живо тащи ящик с красной полосой, ― крикнул я боцману, ― Будем снаряжать другие стрелы. Цельтесь в корпус.
В этом ящике находились маленькие бомбочки с острым наконечником. Заряды, будучи насажены на древко, вскоре были вставлены в арбалеты. Разрушить пару досок обшивки неприятельского судна было им под силу, а если повезет, то и укокошить кого-нибудь за компанию.
Поравнявшись с венецианцем, артиллеристы вновь огорчили меня. Одна из стрел угодила в весло, размозжив его в щепки, а вторая сшибла матроса, даже не разорвавшись. Зато мы получили по полной. Лигурийцы утыкали болтами кеч, убив при этом двух ушкуйников. Обстрел получился настолько внезапным, что я даже не разглядел, как это вышло. Надо было срочно что-то предпринять в ответ, и по-моему, настало время «последнего аргумента». Пока венецианец был в пятнадцати метрах, а весь экипаж «Марты» попрятался, ища защиты за дубовыми досками борта, я вынул из подсумка «лимонку», выдернув чеку, и не раздумывая швырнул ее в проходящий корабль, падая на палубу.
