Неисполненное желание. Камень Ратуши (СИ) - Велес Анна

Если защитный барьер, установленный Драйном, мерцал глубоким синим цветом, то сила, заложенная в кровь Вики, выплеснулась наружу багровым фейерверком. Ни проклятье демона, ни собственная магия Линдомов не могли не отозваться, когда кто-то посмел нанести рану Хозяйке. Ким заорал от боли, когда магия Вики обожгла его. Он повалился на землю, катался, прижимая к себе искалеченную руку.

Даиль смотрел на Хозяйку, потрясенный и обеспокоенный.

— Миледи… — немного робко позвал он. — Вы в порядке? У вас кровь…

— Да! — Вика надеялась, что ее голос звучит твердо. Ладонь болела, ныла, к тому же вид собственной крови пугал девушку до истерики. Она зажала руку в кулак, держала ее так, чтобы не видеть раны.

— Пора! — громко известила она. — Даиль, пожалуйста, идем со мной.

Толпа подалась вперед, когда Хозяйка в сопровождении молодого человека направилась к дверям Ратуши.

Ричи попытался задержать сестру.

— Твоя рука, сестренка, — брат осторожно дотронулся до ее предплечья. — Давай, я…

— Нельзя, — коротко отказала она, и повернулась к управляющим, идущим за Хозяйкой. — Кто-нибудь помнит слова пророчества?

Ингрид тут же кивнула.

Вика старалась говорить громко.

— Ангус, сын Первого Хозяина, — снова начала рассказывать она. — Его безумие требовало, чтобы он получил власть над миром. Это была его страсть, потому что как раз этого он и не мог получить. И все его потомки тоже испытывали это же чувство. Демон все эти годы оставался в мире. И он нашептывал Хозяевам, что они не достойны своего титула. А они верили, поддаваясь тому же безумию. Демон так же подчинил себе и Ваймеля сто лет назад. Когда в тот день на площади шериф заявил о древнем праве, как сегодня это сделал Даиль, демон заставил Хозяина проклясть Ратушу. Но чудовище не могло нашептать Ваймелю слов. Линдом сказал их сам, создал проклятье из того, что видел.

Она посмотрела на Ингрид, как бы передавая ей слово.

— Тогда Ваймель сказал так… — немного неуверенно начала управляющая. — Когда кровь смоет кровь и власть Хозяина будет не властна, Закон повернется вспять, а молчание подаст голос, Камень примет подношение.

— Кровь, пролитая у дверей, это кровь шерифа, — стала пояснять Вика.

Она уже не видела лиц в толпе, не знала, как реагируют горожане. Ей казалось, что некая невидимая сила отгораживает ее и Даиля ото всех. Казалось, Хозяйка сама живет сейчас внутри старого проклятья, отделившего ее ото всех. А собственная сила Вики ведет ее, направляет, и так же затмевает все вокруг. Но сила была сдерживаемой, послушной. А заговоренное золото нежно грело запястье, защищая Хозяйку от проклятья ее собственной крови. От демона…

— В тот день Ваймель избрал не случайную жертву, — продолжила девушка. — Наверняка же многие в толпе поддерживали шерифа. Как это было и сегодня. Но только этот человек был важен Хозяину. Потому что, демон заставил Ваймеля верить, что шериф может отнять власть. Отнять, потому что он обратился к древнему обычаю, установленному Конором!

Она сделала паузу, набрала больше воздуха в легкие, заставила себя отодвинуть все еще пульсирующую в руке боль, куда-то на задний план своего сознания.

— Сегодня я, Виктория Линдом, Хозяйка этого мира, — торжественно и громко заговорила Вика снова. — Своей кровью смываю с дверей Ратуши кровь шерифа. Моя кровь пролита потомком того, кто стал жертвой Ваймеля в тот день.

Девушка подняла раненую ладонь вверх, чтобы люди, хотя бы в первых рядах, могли видеть, как по руке Хозяйки течет кровь. Потом Вика поднесла руку к дверям Ратуши и несколько раз, провела по ней, крест-накрест, оставляя бурые пятна на окованном железом дереве. Девушка со всей силы закусила губу, чтобы не застонать и не расплакаться. Почему-то боль от пореза была сейчас почти нестерпимой, слишком резкой, ладонь горела, будто ее обожгли. Но Хозяйка терпела.

— Теперь, — она слышала, что ее голос все же немного дрожит. Но уже не было возможности остановиться и заново перевести дух. — Теперь я смыла кровь кровью и обратила Закон вспять, восстановив справедливость древнего обычая. А еще я услышала тех, кто говорил сегодня, что готов и желает нести ответственность за свой город. Кто хочет защищать его и держать в нем порядок, вместе со мной. И я, Хозяйка Линдомштайна, отдаю вам власть над городом. Я вкладываю ее в руки нового шерифа!

Вика повернула голову, посмотрела на Даиля. Он выглядел торжественно и очень серьезно. Он не боялся, не было на его лицо той прежней обреченности. Только спокойное и твердое принятие.

— Даиль? — обратилась к нему Хозяйка. — Готов ли ты принять на себя часть этой власти?

— Да, — уверенно отозвался он. — Я принимаю на себя должность шерифа, обещаю жителям города справедливость и честные решения. Я готов помогать и защищать слабых, наказывать виновных. Я беру эту власть, но остаюсь под властью Хозяев.

Где-то там позади слышались крики, восторженный гул, что-то еще. Вика не обращала внимания. Она не знала, откуда взял эти слова Даиль, но они были удивительно верны и точны. Возможно, новый шериф, как и Хозяйка, так же сейчас находился внутри этой странной невидимой сферы, созданной истинной магией мира.

— Открой Ратушу, — тихо сказала девушка.

Даиль лишь кивнул и шагнул вперед. Он не медлил, не растерялся. Его движения не были суетливы, или наоборот, торжественно медленны. Новый шериф просто открывал дверь. Будто не было проклятья, будто это был самый обычный дом с обычным входом.

Вика же на миг прикрыла глаза. Как каждое утро дома, в своем любимом замке, перед завтраком, она обратилась к ветру. Она направила свою магию вверх, поймала поток воздуха, и заставив его стать тугим, почти осязаемым и твердым, пустила ветер внутрь колокола на Ратуше. Да, здесь не было языка, который должен был бы ударить о литую стенку. Но сам воздух загудел, запел внутри колокола.

Массивный ленивый тягучий звон разнесся над площадью. Это был низкий протяжный, но в тоже время очень мелодичный звук. И в тот момент, когда колокол подал голос, двери Ратуши раскрылись.

Площадь взорвалась. Люди кричали, смеялись, вскидывали руки вверх. Хозяйка прислонилась к косяку, дала им время. А заодно себе.

Ричи все же подобрался к сестре, почти силой заставил девушку перевернуть раненую руку ладонью вверх. Брат залечивал ее рану. С его пальцев срывался зеленый теплый свет. Боль утихала. И с нею уходило что-то еще. Какое-то странное чувство щемящей тоски или маяты. Нечто неприятное, пусть даже и не опознанное. А золото на запястье мерцало и почему-то становилось все более теплым.

— Вам лучше, миледи? — спросил Вику Даиль. Он не вошел внутрь Ратуши. Он остался рядом. И новый шериф все еще с беспокойством смотрел на руку Хозяйки.

— Спасибо, — девушка улыбнулась своему брату, успела чуть обнять его и чмокнуть в щеку. — Отличная работа, Ричи. И ты, Даиль. Я благодарна тебе. Но… надо сделать еще кое-что.

Новый шериф только кивнул, ожидая ее распоряжений.

— Вика, — Инген, взволнованный, нервный, хмуро посмотрел на девушку, а потом вдруг притянул ее к себе. Обнял при всех, не стесняясь. — Проклятье снято. Дай Ричи действовать дальше. Пожалуйста. Ты и так…

— Нет, — она сама чуть улыбнулась на свой привычный ответ. — Я заключила сделку. И мне ее оформлять. Даиль, мы должны скрепить договор на Камне.

— Перстнем! — быстро подсказал Ричи. — Помнишь? Тогда в библиотеке. Я еще пробовал.

Вика кивнула. Брат догадался верно. Несколько дней назад, когда они еще только искали след последнего канцлера, Ричи заметил, что договоры с Хозяевами в Ратуше скреплялись печатью Хозяев. И тогда же ее милый братишка попробовал поставить такую печать своим перстнем. Но нет. Магия работала только здесь. Когда осколок Камня в кольце Линдома соединялся на миг с большой частью сердца мира, лежащей в Ратуше.

Вика немного нехотя отстранилась от Ингена. Она устала. Вымоталась. Сейчас она даже не чувствовала радости от своей победы. Больше всего ей хотелось бы как раз остаться вместе с управляющим, стоять так в его объятьях, чувствовать его тепло и защиту. Но…