Андрей Бондаренко - Дорога к вулканам
Сытый рёв двигателя, короткий уверенный разбег, разноцветные брызги во все стороны, взлёт.
Тим изо всех сил надавил на дюралевую планку, и гидромотодельтаплан начал послушно набирать высоту.
«Так ли, уж, и послушно?», — зашелестели в голове тревожные мысли. — «Не по прямой поднимаемся, а слегка отклоняясь вправо. Не порядок. Тянет и тянет… Почему? То ли не вся вода вытекла из правого поплавка, и он стал чуть тяжелее левого. То ли центр тяжести рулевой планки слегка сместился. Как бы скалы не зацепить…».
Двигатель надсадно взвыл, и «Ласточка», отчаянно дёрнувшись, покинула кратер древнего вулкана.
Тим заглянул вниз.
Гидромотодельтаплан пролетел метрах в двенадцати-пятнадцати над головами медведей. Косолапые сторожа стояли на задних лапах и, отчаянно размахивая передними, рычали-вопили:
— Ры-ы! Ы-ы-ы! Рры-ы-ы-ы!
— Гав-в, — пояснил хаски, мол: — «Желают счастливого пути и доброй дороги. То бишь, настоятельно не рекомендуют нам посещать ещё когда-либо эту гостеприимную местность. Обещают при следующей встрече — в обязательном порядке — порвать на меленькие кусочки… Ага, и грозный озёрный страж соизволил-таки появиться. Как же без него, морды доисторической?».
Тим взглянул в сторону озера.
Там, метрах в тридцати-сорока от береговой линии, из изумрудных озёрных вод высовывалась длинная чешуйчатая светло-зелёная шея, на которой располагалась большая, почти прямоугольная (то есть, параллелепипедная), голова, оснащённая любопытными жёлто-чёрными глазами-фарами.
— Всех благ! — шутливо откозырял водному чудищу Тим. — Приветы там передавай. Кому? Ну, этим…, обитателям других Миров. Загадочных и до полной невозможности таинственных, понятное дело…
Тёмно-серые плотные облака висели метрах в ста тридцати-сорока над чёрными камнями нагорья. Равнодушно так висели, неподвижно, лениво сбрасывая на землю крупные дождевые капли.
Лететь дальше под этими облаками? Однозначно-опасное дело. В том смысле, что сомнительное и рискованное: запросто можно было долбануться о какую-нибудь одинокую базальтовую скалу, коварно спрятавшуюся в неверной серой пелене. Или же, слегка заплутав, звездануться о склоны того же Шивелуча.
Гидромотодельтоплан заложил над кратером древнего вулкана широкий-широкий круг: надо было дать двигателю — перед предстоящим непростым манёвром — полноценно «вработаться». Чтобы не заглох (тьфу-тьфу-тьфу), в самый ответственный и неподходящий момент. Краеугольное правило опытного пилота…
Прошло порядка десяти минут.
«Пора!», — решил Тим.
«Ласточка», резко задрав нос (то есть, переднее кресло вместе с пристёгнутым к нему кожаными ремнями Клыком), уверенно устремилась вверх.
Вернее, только поначалу уверенно устремилась.
А что было потом?
Потом — только тёмно-серая, очень влажная туманная муть, дождевые капли в лицо и истерично-испуганное завывание двигателя:
— О-у-у-у! Вз-з-з-з! Иу-у-у-у!
«Какая же вязкая субстанция!», — подумалось непроизвольно. — «Даже на капризном Шпицбергене мне не доводилось встречаться с такой.… Сколько метров мы уже преодолели? Наверняка, порядка двухсот пятидесяти. А сколько ещё осталось? Неизвестно…».
— О-у-у-у! Вз-з-з-з! Иу-у-у-у…
Наконец, надсадные завывания стихли, и движок постепенно перешёл на устало-благостное тарахтенье.
— Гав? Гав? Гав? — активно засомневался из своего кресла Клык, мол: — «Приятель, почему вокруг так темно? И звуки какие-то глухие и безликие… Мы, что же, попали в слоёный пирог?»
— Верно подмечено, дружище, — неуверенно оглядываясь по сторонам, пробормотал Тим. — Самый натуральный и классический слоёный пирог. Мы пробили только один толстый облачный слой. А теперь над нами — метрах в восьмидесяти — второй… Такой же вязкий и солидный как первый? Или же ещё толще и плотней? Блин горелый… Что теперь делать? Ума не приложу… Идти обратно, вниз? Опасно. Вдруг, первый облачный слой уже опустился до самой земли? «Протыкать» второй облачный слой? Тот ещё вариант. Двигатель-то у «Ласточки», судя по всему, не очень надёжный. Запросто может «захлебнуться»… Полетим, пожалуй, по данному воздушному коридору, расположившемуся между облачными слоями. Держа, понятное дело, курс на юг, чтобы случайно в вершину Шивелуча не врезаться… А где у нас, кстати, юг? Компас-то отсутствует. Если по ощущениям, то где-то там, впереди…
Неожиданно в корму гидромотодельтаплана ударил поток сильного попутного ветра. «Ласточка» мелко-мелко задрожала и принялась бестолково рыскать из стороны в сторону.
«У предусмотрительного Пугача — на такой случай — предусмотрены специальные хитрые закрылки, крепящиеся к основному крылу», — вспомнил Тим. — «Для того чтобы они приоткрылись, надо, кажется, переключить специальный тумблер…».
Он нащупал пальцами правой ладони крохотный металлический стерженёк, слегка выступавший из корпуса летательного аппарата, и надавил на него.
— Щёлк! — послушно переключившись, доложил тумблер.
В этот момент коварный попутный ветер дунул с новой силой. «Ласточка», окончательно потеряв управление, резко завалилась на правую сторону и, выполняя некое подобие «бочки»[13], устремилась к земле…
«Очень похоже на изысканные пируэты и кульбиты, которые недавно, скатываясь по внутреннему склону кратера древнего вулкана, демонстрировал нам незадачливый медведь», — промелькнула в голове дурацкая мысль…
Глава одиннадцатая День рождения, ворох сюрпризов
Я и сам неоднократно сталкивался с таким поразительным феноменом: происходит некое динамичное событие, и за считанные секунды в голове успевает «прокрутиться» такое количество разномастных и разноплановых мыслей, что потом только диву даёшься. Мол: — «Какова же она, скорость мыслей? А также скорость их полноценного восприятия?».
Впрочем, феномены и парадоксы, они для того, как раз, и существуют, чтобы на них, устали не ведая, поражаться и удивляться. Непреложная диалектика, мать её, данная нам в объективных и субъективных ощущениях…
Итак, коварный попутный ветер дунул с новой силой. «Ласточка», окончательно потеряв управление, резко завалилась на правую сторону и, выполняя некое подобие «бочки», устремилась к земле…
«Очень похоже на пируэты и кульбиты, которые недавно, скатываясь по внутреннему склону кратера вулкана, демонстрировал нам незадачливый бурый медведь», — автоматически вернув тумблер в первоначальное положение, подумал Тим. — «А что, собственно, случилось с нашим славным гидромотодельтапланом? Почему он падает? Неужели… Неужели, действительно, проделки Пугача? Мол, он намеренно, являясь закоренелым злодеем, дал такие полётные инструкции, выполняя которые обязательно разобьёшься? Жаль. Таким, понимаешь, честным пареньком казался. Прямо-таки своим в доску, блин горелый… А ещё рыжеволосая Илзе Вылкаст. Неужели мы с ней больше никогда не увидимся? Жаль вдвойне… Точка? Не хотелось бы… Кстати, „Ласточка“ кувыркается в замедленном режиме. И, если так можно выразиться, достаточно плавно. Это вязкие и плотные облака слегка замедляют наше падение. Из знаменитой серии — нет худа без добра… Может, ещё и выкарабкаемся? Неплохо было бы, честно говоря. День рождения, как-никак… Зачем же портить праздник? Причём, и себе, и другим? Незачем, ясный пень…».
