Джон Норман - Пленница Гора
Я закрыла глаза.
Я чувствовала, как лезвие ножа движется у меня по щеке, от уха к губам, и наконец его острие подцепило матерчатый кляп и вырвало его у меня изо рта.
В эти секунды я испытывала такое напряжение, что едва не потеряла сознание. Меня била нервная дрожь.
Когда мне снова удалось взять себя в руки, нож Вьер-ны уже опять висел у нее на поясе.
– Я хочу пить, я голодна, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее.
– Разве твои хозяева тебя не покормили? – с деланным удивлением произнесла Вьерна.
– Конечно, покормили! – воскликнула одна из разбойниц. – Она ела у них из рук, как животное! Девушки презрительно фыркнули.
– Они на лету ловили брошенные им куски мяса, – добавила вторая разбойница.
– Мужчины, твои хозяева, должно быть, находили это очень забавным, – нахмурилась Вьерна.
– Они мне не хозяева. Я не рабыня! – ответила я.
– Вот как? – удивилась Вьерна. – Разве ты не носишь на своем теле поставленное ими клеймо?
Я покраснела. Клеймо у меня на теле действительно было поставлено рукой мужчины.
– Их даже угощали каланским вином, – усмехнулась одна из девушек.
– Очевидно, они пользуются большим расположением своих хозяев, – заметила предводительница. Я промолчала. Во мне закипало раздражение.
– Говорят, вино ка-ла-на уже через час превращает каждую женщину в покорную рабыню, – насмешливо произнесла Вьерна. – Это правда?
Я не ответила. Я со стыдом вспоминала, как сама положила руку охранника себе на тело, признавая тем самым удовлетворение своим положением рабыни. Вспоминала, как стояла рядом с ним на коленях, как мои волосы упали ему на лицо, а губы потянулись к его губам.
Я знала, что сама спровоцировала поведение молодого охранника, пусть даже потом оказала ему сопротивление.
– Я сопротивлялась! – воскликнула я. Девушки рассмеялись.
– Спасибо вам, что спасли меня от него, – пробормотала я.
Последовал новый взрыв хохота.
– Я не рабыня! – воскликнула я.
– На тебе была невольничья туника, привели тебя из невольничьих бараков. И мужчинам ты прислуживала, как самая настоящая рабыня! – возразила одна из девушек.
– Ты сама напрашивалась на то, чтобы он тебя обнял! – воскликнула вторая.
– Мы хорошо знаем язык тела рабыни, – добавила третья. – Твое тело выдает переполняющие тебя мысли и желания, выдает их непроизвольными, независимыми от сознания движениями. “Я – рабыня”, – говорит твое тело!
– Ты хотела принадлежать мужчине! – воскликнула Вьерна.
– Нет! – закричала я – Нет! Это неправда! Я не рабыня! Не рабыня!
К горлу у меня подступали едва сдерживаемые рыдания, однако постепенно мы все успокоились.
– Вы видели, как я сопротивлялась, – пробормотана я.
– Да, очень грациозно, – подтвердила Вьерна.
– Я хочу быть вместе с вами, – сказала я. Наступило молчание.
– Лесные женщины не принимают в свои ряды рабынь, – с гордостью произнесла Вьерна.
– Я не рабыня! – воскликнула я.
– Сколько нас ты насчитала? – спросила она.
– Пятнадцать человек, – ответила я.
– Верно. Моя банда состоит из пятнадцати девушек. Мне кажется, это вполне достаточное количество и для защиты, и для нападения, и для скрытного перемещения по лесу. Есть банды побольше, есть меньше. В моей – ровно пятнадцать человек. Так я решила!
Я промолчала.
– Значит, ты хочешь быть одной из нас? – уточнила предводительница.
– Да! – воскликнула я.
– Развяжите ее, – приказала Вьерна. Руки мне развязали тоже, с шеи сняли веревочную петлю.
– Встань! – распорядилась Вьерна.
Я поднялась на ноги, растирая затекшие запястья.
Остальные девушки тоже встали с земли и сняли с плеч луки и колчаны со стрелами.
Вьерна вытащила из-за пояса длинный охотничий нож и протянула его мне.
Я повертела его в руках, не понимая, зачем она это делает.
Остальные девушки также вытащили ножи и пригнулись, словно готовясь отразить нападение.
– Место которой из них ты хочешь занять? – спросила Вьерна.
– Я не понимаю, – призналась я.
– Одна из девушек или я сама будем драться с тобой насмерть, – пояснила предводительница. – Если ты победишь – останешься в банде.
Я оторопело покачала головой: нет, ни за что!
– Если хочешь, я буду драться с тобой без ножа, – предложила Вьерна.
– Нет, – пробормотала я.
– Сразись со мной, кейджера! – процедила сквозь зубы ведшая меня через лес разбойница; она держала свой нож наготове.
– Со мной! – воскликнула другая.
– Со мной! – закричала третья.
– Чье место ты хочешь занять в нашей банде? – спросила Вьерна.
Ко мне подскочила одна из разбойниц. В руке у нее сверкнул охотничий нож.
Я вскрикнула, отбросила свой нож и упала на колени, закрыв лицо руками.
– Нет! – закричала я. – Нет! Я не могу!
– Связать ее! – приказала Вьерна.
Мне заломили руки и крепко связали их за спиной. Я снова почувствовала на шее удушающее давление веревочной петли.
– Мы отдохнули. Пойдем дальше, – распорядилась предводительница.
Высокая, плотного сложения разбойница – та, что вела меня сюда, а теперь снова связала мне руки, одетая, как все остальные девушки, в плотно облегающие тело шкуры лесных пантер, – подтянула веревку и приподняла мое лицо.
– Кейджера! – с презрением процедила она сквозь зубы.
Я едва не задохнулась.
Вьерна окинула меня внимательным взглядом. Она подняла с земли брошенный мной нож и тщательно вытерла его о свое короткое одеяние. После этого она снова перекинула через плечо лук с колчаном и взяла в руку копье. Остальные девушки также готовились тронуться в путь. Две собрали тыквенные бутыли с питьевой водой и оставшееся после ужина мясо.
Вьерна подошла ко мне. Я опустила голову.
– Итак, кто ты? – требовательным голосом спросила она.
– Кейджера, госпожа, – пробормотала я. Она одобрительно кивнула. Я подняла на нее глаза.
– Могу я говорить? – спросила я.
– Говори, – разрешила она.
Я знала, что я не похожа на этих женщин. И не понимала, что им от меня нужно,
– Зачем вы взяли меня с собой? – спросила я. Вьерна посмотрела на меня долгим изучающим взглядом.
– Тобой интересуется один человек, – наконец сказала она.
Это было для меня неожиданностью.
– Он заплатил за тебя, – ударили по сознанию брошенные разбойницей слова.
Девушки потянулись вслед за ведущей их по ночному лесу предводительницей.
Снова я побрела за ними – обнаженная, со связанными за спиной руками. Я шла не так, как они – гордые, свободные женщины диких северных лесов. Меня вели за наброшенную на шею веревку, как самую обычную подневольную кейджеру.
